Фолей, покрасневший от гнева и страха, вскочил на ноги:
– Дьявол и преисподняя, теперь она знает, кто вы такой!
Однако Ирландец спокойно положил руку ему на плечо.
– Она не выдает меня светловолосому англичанину. – Он убрал с лица девушки черные локоны и вытер слезы, катившиеся по ее бледным щекам. – Это моя сестра.
Тело у Кристиана затекло, но он ни на миг не оторвался от подзорной трубы. Родди О'Девир, хвастливый Ирландский Пират, совершил величайшую ошибку, потому что английский капитан, которого он считал болваном, оказался хитрее его.
Лорд и хозяин видел все. Сначала один всадник появился из ночной тьмы и уверенно пошел к дому Фолеев, затем подъехали еще несколько человек. Значит, шпионы не подвели генерала Гейджа, в гости кФолеям пожаловали главари мятежников. Кристиан читал их описания, видел их нарисованные портреты, которыми его снабдили сэр Джеффри и генерал. Двоих – молодого элегантного доктора Джозефа Варрена и яростного патриота Сэма Эдамса – капитан встречал на улицах Бостона.
По мере того как прибывшие заполняли комнату, он рассмотрел всех. Здоровый весельчак – это Джон Хенкок, мужчина средних лет – серебряных дел мастер Пол Ревер, уже знакомый Джеред Фолей, Дилайт, не сводившая глаз с черноволосого негодяя. Его бы Кристиан узнал и без подзорной трубы, поскольку еще не забыл нахального капитана пиратского шлюпа.
Как ему хотелось пойти туда и арестовать этих людей, но увы! Главарей мятежников должен был переловить генерал, Кристиану же велено схватить лишь контрабандиста, причем только на месте преступления.
Зато появились доказательства, что Джеред Фолей поддерживает мятежников.
Кристиан на миг опустил трубу, чтобы протереть уставшие глаза, а когда опять навел ее на окно, то увидел Дейдру, бросившуюся в объятия человека, которого лорд и хозяин должен был арестовать. Подзорная труба выпала у него из рук.
Дейдра целовала Ирландского Пирата!
Капитан встал, но, покачнувшись, ухватился за спинку кровати и сжал ее с такой силой, что дерево затрещало.
– Не может быть… – прошептал он, глядя в окно.
Кристиана вдруг затрясло, и он тяжело опустился на кровать. Постепенно неверие сменилось горечью, горечь – гневом, а гнев отступил под натиском безумной ярости.
Она предала его, хотя говорила, что любит.
– Я доверял тебе! – крикнул он, всаживая кулак в стену. Из костяшек тут же хлынула кровь, но эта боль была ничтожна по сравнению с тем ударом, который нанесла ему судьба. – Черт возьми, я любил тебя! Господи, как ты могла?! – Кристиан с трудом подошел к окну, увидел, что дверь у Фолеев открыта, свет желтым квадратом падал на газон.
Она стояла у двери, положив руку на грудь своего любовника – человека, который был его врагом. Капитан хотел закрыть глаза и не мог. Хотел отвернуться, но не смог сделать даже этого, а потом смотрел, как Дейдра обнимает Ирландца.
Кристиан слышал ее радостный смех, и этот смех словно вбил последний гвоздь в гроб, в котором лежало его умирающее сердце. Потому что у него больше ничего не осталось. Ни чувств, ни боли – одна пустота.
Наконец пират вскочил на коня, а Дейдра осталась стоять на дороге, повернувшись к востоку, в ту сторону, куда ускакал Ирландский Пират.
Теперь капитан понял, зачем Дейдра О'Девир пустилась в опасное путешествие. Найти брата? Господи, каким же он был глупцом!
Кристиан сжал кулаки. Переполнявшая его ярость требовала хоть какого-то выхода, но ему все же удалось взять себя в руки. Губы превратились в узкую полоску, серые глаза стали холоднее вод Северной Атлантики, а сердце заледенело.
– Ты еще пожалеешь об этом дне, моя дорогая, – пробормотал он сквозь зубы.
Глава 27
Несколько фонарей освещали темные палубы фрегата. Матросы лениво потягивали грог и сокрушались из-за отсутствия Дилайт, морской пехотинец, опершись на мушкет, смотрел куда-то вдаль. Йен Макдаф, вахтенный офицер, попытался развеять тоску волынкой, но был встречен проклятиями и теперь мрачно стоял рядом со Сканком, озираясь в поисках укрытия от надоедливого дождя.
– Ночь тихая, – пробормотал канонир. – Хибберт говорит, лорд и хозяин еще не лег.
Йен, поежившись от холода, бросил взгляд на корму:
– Похоже, так оно и есть.
– Что-то произошло, Йен. Вернувшись от ирландки, он никому не сказал ни слова. Как ты считаешь, между ними не пробежала кошка, а, Йен?
– Понятия не имею, Сканк. Но ты прав, в воздухе пахнет грозой. Старый козел приезжал сегодня на фрегат, они с капитаном заперлись и битый час говорили о чем-то в его, каюте. Эванс, стоявший на вахте у двери, подслушал, что завтра ночью будет дело.
– Какое дело? – Сканк вытер шляпой мокрое лицо.
– Черт, я вообще-то не должен говорить тебе, возможно, это секрет, но все мы ходим на одном корабле и…
– Йен, прекрати нести чушь!
