— Писательница! — с восхищением произнесла Келси, покачав головой. Я заметила, что ее золотистые волосы были темными у основания. — Мне всегда хотелось стать писательницей. Возможно, я еще попытаюсь. У меня очень интересная судьба, и многие говорят, что мне стоит написать мемуары.
Келси на вид было не больше двадцати восьми. «Маловато для мемуаров», — подумала я. Насчет ее «интересной судьбы» у меня тоже были сомнения. В жизни бывшей фотомодели, превратившейся в инструктора по йоге, а затем в массажиста, наверное, были интересные моменты, но до Анжелики ей далековато.
— Итак, давайте я сначала покажу вам дом, а потом мы с вами сядем и побеседуем, — предложила я.
Она согласилась, и мы отправились в путешествие по владениям Сары. Оказалось, что Келси не такая уж невежда, как я предполагала: она смогла отличить восточный ковер от дари — бумажной ткани с бахромой, — но все же совершила непростительную ошибку, назвав ширму в столовой Сары занавесом. Я чуть было не поправила ее, но вовремя вспомнила, что собиралась преподносить уроки Брэндону Броку, а не ей.
— Как вы заметили, дом совсем как новый, — сказала я, когда мы наконец уселись в солнечной гостиной и принялись за кофе, который подала нам Жюстина. — И его не нужно полностью переделывать. Разве что добавить несколько свежих штрихов.
— Этого недостаточно, — заявила Келси. — Честно говоря, я бы все здесь сделала по-своему.
— Но зачем?
Как я уже говорила, у Сары был безупречный вкус.
— Я вижу его иначе. Я бы сделала его ультрасовременным!
— Но он построен в начале прошлого века, — пыталась возразить я.
— Это заметно.
— Вот именно.
— Вы, вероятно, во всем стараетесь следовать традиции, а я нет. Именно по этой причине я бы переустроила дом в современном стиле. Я бы сыграла на эффекте неожиданности. Что интересного в доме, если ожидания гостя полностью оправдываются? Куда лучше было бы, если бы, войдя, гость восклицал: «Никак не ожидал увидеть здесь люминесцентную лампу!»
Тут мне стало ясно: она глупа, как пробка. Впрочем, это не умаляло ее обаяния. Почему такие яркие личности, как Брэндон Брок, выбирают себе женщин вроде Келси Хэинс? Догадайтесь сами.
Я выслушала ее предложения по поводу переустройства дома Сары, а затем попыталась сменить тему. Правда, получилось это у меня довольно неловко.
— Я обязательно расскажу Саре обо всех ваших планах, как только она вернется из Европы, — сказала я. — И думаю, что она расспросит меня не только о ваших дизайнерских проектах, но и лично о вас.
— Что именно ее может заинтересовать? — удивилась Келси.
— Ну, скажем, откуда вы знаете Питера Огдена? — Я старалась держаться как можно более непринужденно. — Я, например, хожу к тому же зубному, что и он.
— Но Питер сам зубной врач!
Попалась.
— Это не означает, что он не ходит к зубному. Он же не может сам сверлить себе зубы.
— Может.
— Так или иначе, я познакомилась с ним в приемной у зубного врача. А вы откуда его знаете?
— Он играет в теннис с моим другом.
— Значит, у вас есть друг? Это замечательно! А он тоже дизайнер?
Келси засмеялась:
— Нет, он глава «Файнфудз».
— Брэндон Брок? — спросила я с наигранным удивлением.
— Да, я с ним встречаюсь.
— И у вас это серьезно?
Она пожала плечами:
— Серьезно ли я к нему отношусь? Да, можете в этом не сомневаться. Серьезно ли он ко мне относится? Понятия не имею. Брэндон ни с кем не делится своими чувствами.
Она дала мне прекрасный повод. И я сразу ухватилась за него:
— Хорошо, что вы заговорили о его неспособности делиться своими чувствами, Келси. Я ведь специалист в этой области.
— В какой области?
— Я учу мужчин быть более чуткими и восприимчивыми… Иначе говоря, обучаю их искусству общения с женщиной.
— Вы психолог?
— Нет, я лингвист. Возможно, вам знакомо мое имя: Линн Виман.
Никакой реакции.
— Я написала бестселлер и вела колонку в газете.
Никакого ответа.
— А раз в месяц я выступала в передаче «С добрым утром, Америка!».
В ее глазах мелькнул проблеск понимания, и это меня воодушевило.
— Кроме того, я вела радиопередачу, в которой отвечала на звонки слушателей, интересующихся методикой доктора Виман. А это и есть программа обучения мужчин Языку женщин.
— О боже! Вы та самая Линн Виман!
— Та самая. — Я скромно поклонилась. — Какое удивительное совпадение, что мы с вами встретились при таких обстоятельствах! Я как раз недавно прочитала в «Форчун» о вашем приятеле, о его сложностях в общении с сотрудницами «Файнфудз» и подумала, что хорошо было бы убедить его пройти мою программу. И вот я разговариваю с вами. Какая удача!
— Вы та самая Линн Виман, — повторила Келси, которая, как мне показалось, все еще не могла прийти в себя от восторга, что познакомилась со знаменитостью. — Та самая, которую разоблачил «Нэшнл инквайрер», которая не смогла найти общий язык с собственным мужем. И после такого фиаско вы все еще на плаву?
Да, похоже, особого восторга она не испытывала. Я не учла того, что многие помнили меня по истории с Кипом, а вовсе не из-за моего метода.
— Конечно, я по-прежнему работаю, — сказала я, стараясь держать себя в руках. — Конфликт с мужем не имеет никакого отношения к моей методике. И мне бы хотелось, чтобы вы замолвили за меня словечко перед Брэндоном Броком. Вы наверняка обращали внимание, что иногда он ведет себя как грубиян. Я бы могла его перевоспитать. Вы, видимо, не раз говорили себе: он не очень-то любит распространяться о своих чувствах. Но если Брок станет моим пациентом, он начнет делиться своими чувствами с вами, Келси. — Я сделала эффектную паузу, а затем выложила последний козырь: — Он расскажет вам о своих чувствах и признается, что хочет провести остаток жизни с вами. Вы ведь так давно ждете этих слов! Я права, Келси? И я помогу вам осуществить вашу мечту, если вы убедите Брэндона обратиться ко мне.
Она решительно поднялась со стула. Это был явно нехороший признак.
— Послушайте меня, Линн. Я сочувствую вам, и мне очень жаль, что ваша карьера покатилась под откос. Я бы с радостью помогла вам выбраться, но дело в том, что Брэндон не из тех, кто согласится на такое. Ему нравится чувствовать себя лидером. Вы меня понимаете?
— Конечно, понимаю. Но чего хотите вы, Келси? По-моему, вам бы хотелось, чтобы он был более откровенен с вами.
— Жаловаться мне не на что. Возможно, я звезд с неба не хватаю, но все-таки я не так глупа, как вам могло показаться. В наших отношениях задает тон Брэндон, и я не властна изменить что-либо. Когда он захочет признаться мне в любви, я буду счастлива. А пока я держу рот на замке. К тому же сейчас меня вполне устраивают наши отношения. Он все решает сам, а мне остается только хлопать ресницами и восклицать: «О, мой герой!»
Вот оно что… А я еще пыталась говорить о каком-то мужском шовинизме.
— Итак, вернемся к разговору о дизайне, — сказала она и искоса взглянула на меня. — Если, конечно,
