она в ответ.
Во время этого обмена мнениями Хэмм невозмутимо стоял навытяжку, а затем произнес:
– Мне позаботиться о камине, миледи? Огонь почти потух.
– Да… – Джулия заглянула за мощную фигуру Хэмма и увидела Гермию, только что открывшую дверь комнаты.
– Боже мой! Кто это? – воскликнула Гермия, оцепенев.
Грудь ее бурно задрожала.
– Хэмм, – пробормотала Джулия, поджимая губы, чтобы не расхохотаться.
Да уж, теперь она защищена как следует.
– Кто он? – повторила Гермия, обходя великана сторонкой.
– Это Хэмм, – подтвердил от окна Хит. – Его имя Хэмм.
– Чье? – недоуменно переспросила Гермия, потрясенно разглядывая застывшего у камина гиганта.
– Этого человека, – нахмурилась Джулия. – Его зовут Хэмм. Он солдат, ставший лакеем. Хит поставил его сторожем у нашего дома. Защищать нас.
Гермия продолжала молча изучать Хэмма.
– Не правда ли, он внушителен? – откашлявшись, промолвила Джулия.
Гермия растерянно дернулась.
– Что ты сказала, дорогая?
Хит прислонился к оконной раме и улыбнулся в ответ на досадливый взгляд, брошенный ему Джулией.
– Разве это не ужасно, тетя Гермия, отвлекать Хэмма от других обязанностей?
– Хэмм. – Гермия тряхнула головой. – Я хочу сказать «хм». Хорошо обученный лакей – это настоящее сокровище. И он действительно имеет устрашающий вид. Как это любезно со стороны Боскасла. Если эти двое будут меня охранять, я смогу наконец спать спокойно.
Джулия вздохнула и покорно опустилась на стул. Она не возражала против присутствия Хэмма: не вредно иметь под рукой такого великана. Однако ее беспокоило, что Хит решил лично отправиться на охоту за Оклером. Зло, с которым собирался воевать Рассел, явилось к ним. И в самой большой опасности окажется Хит. Именно ему предстоит встретить лицом к лицу человека, почти разрушившего его тело и душу. Только теперь она начала понимать, что стояло на кону.
Хит пошевелился:
– Дамы, я на несколько часов вас покину. Мне нужно поехать по делам. Но Хэмм останется с вами. Ведь так, Хэмм?
Хэмм с грохотом уронил в камин латунную кочергу.
– Ни на секунду не выпущу дам из виду, милорд.
Наблюдая за тихим уходом… исчезновением Хита, Джулия ощутила комок в горле. В сладостно-горькой вспышке честности она призналась себе, что не испытала и доли этой тревоги, когда Рассел уезжал во Францию. Сейчас она едва сдержалась, чтобы не побежать за Хитом на улицу. Куда он пошел? Есть ли у него друзья, готовые ему помочь? Она с трудом взяла себя в руки. Ей следовало сейчас тревожиться о скором возвращении Рассела.
Ее жених. Изменник. Герой Лондона. Она не могла представить себе, как будет стоять рядом с ним, принося брачные обеты. Картина была неясной и быстро растворялась в ничто. Была какой-то неправильной. Она не могла заставить себя, спросить у Хита, знает ли он о неверности Рассела. Впрочем, никакого значения это не имело. Хит был единственным мужчиной, которого она хотела видеть рядом. Неверность Рассела просто дала ей повод посмотреть правде в глаза. Она протянула руку над столом.
– Хотите кофе, Гермия?
Тетушка кивнула и, усаживаясь, шепнула:
– Может, лучше поручить разливать кофе лакею? Хотя он выглядит довольно неуклюжим с этими своими ручищами.
– Ручищами? – прошептала Джулия, еле сдерживая смешок. – У него такой вид, что он может целый лес выкорчевать одним мизинчиком. Думаю, нам нужно попытаться его спрятать. Нет у тебя поблизости какой-нибудь ионической колонны?
Они с Гермией разом обернулись и принялись рассматривать массивного лакея. Затем Джулия прошептала:
– Не думаю, что здесь найдется сундук или шкаф, достаточно большой, чтобы его скрыть.
– А нельзя нам просто запереть его в другой комнате?
Джулия беспомощно пожала плечами.
– Хит приказал ему повсюду следовать за мной.
– Господи Боже!
– А может, нам испытать его?
Дождавшись, пока Хэмм повернется к огню, Джулия направилась прямиком к двери. Но прежде чем она успела повернуть ручку, Хэмм рванулся, успел подоспеть раньше и распахнул перед ней дверь.
– Мы выходим из дома? – осведомился он своим мягким рокочущим басом. – Мне подать экипаж?
Джулия безропотно взглянула на Гермию.
– Мы сегодня выходим из дома?
Гермия кивнула.
– Ты получила приглашение в дом Одри Уотсон. А мне нужен тюрбан, чтобы надеть завтра на заседание клуба.
Итак, Джулия отправляется за покупками. С Гермией и Хэммом. А потом на чай к куртизанке; Джулии не хотелось размышлять о том, как отнесся бы к этому Рассел. А в общем, ей это было все равно. Он заслужил быть помолвленным со скандальной вдовушкой.
– Подайте карету через двадцать минут, – решительно объявила она. Ей было интересно узнать, почему Одри Уотсон прислала ей приглашение. – Мне нужно навестить кое- кого.
Глава 20
Джулия велела кучеру отвезти ее к двухэтажному дому Одри Уотсон на Брутон-стрит около Беркли-сквер. Хэмм и Гермия проводили ее до вестибюля, где Джулия попросила их обождать, пока она поговорит наедине со знаменитой куртизанкой. Она никогда раньше не бывала в доме Одри, но слышала несколько историй о скандальных приемах, которые та здесь устраивала. Но зачем она сегодня позвала Джулию?
Когда доложили о гостье, Одри в бледно-сиреневом прозрачном пеньюаре принимала молодого кавалериста. Она ласково подтолкнула недовольного любовника к двери и велела ему отправиться на прогулку, пока она побеседует с гостьей.
Джулия остановилась в дверях и уставилась на неразбериху дорожных сундуков и саквояжей, загромождавших пол. С дивана ее облаял толстый белый пудель. Кавалерист промелькнул мимо нее.
– Джулия, неужели это и вправду вы? – Одри протянула ей руки в приветствии. – У меня не было уверенности, что вы приедете.
Джулия подождала, пока красавец лакей закроет двери и оставит ее наедине с хозяйкой. Ходили слухи, что не одна вдовушка, восхищаясь Одри, приняла ее предложение стать дамой для удовольствий. Положение любовницы богача было заманчивым для многих молодых женщин, оказавшихся без средств к существованию. Одри была скандальной хозяйкой приемов, бывшей актрисой-любимицей публики и покровительница искусств. Вернее, артистов и художников.
Одри была хранительницей многих лондонских секретов. Она принимала у себя и развлекала поэтов и политиков. Она обучала искусству любви и изящным манерам любовниц многих сильных мира сего.
– До меня дошла одна восхитительная сплетня, – промолвила Одри, прижимая пальчик к вишневым губкам. – Речь идет об абсолютно бесстыдном рисунке, на котором изображен Хит Боскасл. Говорят, что этот рисунок будет представлен на благотворительном аукционе. Я перебью все цены, чтобы иметь шанс повесить его у себя в гостиной.
Джулия опустилась на диван рядом с Одри, надеясь, что щеки у нее не такие пунцовые, как ей кажется. Как быстро разносятся такие истории!
– У меня есть предчувствие, что этот таинственный рисунок никогда не будет выставлен на всеобщее обозрение.
– Я раздавлена! – воскликнула Одри, прижимая руку к сердцу.
– Если этот неизвестный рисунок вообще существует, – поколебавшись, добавила Джулия.
Одри окинула ее хитрым взглядом:
– А вы его не видели? Случайно?
– Одри… право!..
– Я ведь, знаете, коллекционирую обнаженных мужчин.
– Неужели? – Джулия с шутливым интересом обвела взглядом комнату. – Где вы их держите? Они не мерзнут?
Одри рассмеялась:
– Картины и рисунки, изображающие обнаженных мужчин. О, Джулия, моя озорница-наследница, вы просто должны поехать со мной в Париж.
– В Париж? – Глаза Джулии остановились на куче багажа на полу.
В Париж теперь отправлялись многие светские люди, чтобы отпраздновать мир… и отведать удовольствий этого города, к которым не имели доступа из-за войны. Модные наряды, изысканные кушанья, красивые женщины… Она вздохнула. Без сомнения, Рассел не лишил себя всех радостей и удовольствий, которые мог предоставить Париж, пока невесту охранял Хит.
– Вы едете одна? – поинтересовалась она у Одри.
– Нет. Я забираю с собой для сопровождения моего кавалериста. Мой очередной официальный любовник – член палаты лордов. Он старый, практически древний и плохо переносит путешествия. – Одри взяла пуделя на колени. – Джулия, я знаю, что вы удивлены моим приглашением…
– Не буду спорить.
Одри посмотрела ей в глаза прямым и искренним взглядом.
– Джулия, на свете мало женщин, которые станут разговаривать со мной публично. Мужчины – с удовольствием, но светские дамы, хоть и сгорают от любопытства относительно моей профессии, более осторожны и сторонятся моего общества.
– Я уже не в том возрасте, чтобы тревожиться о мнении света.
Одри, продолжая гладить пуделя, сказала без обиняков:
– Джулия, ваш жених вам изменяет. Он поселил в особнячке женщину, с которой у него связь. Весной она ожидает ребенка. Рассел покупает ей драгоценности и прилюдно заявляет, что обожает ее.
Джулия потрясла головой. Вот, значит, о чем речь. Одри хотела ей добра. Джулия мысленно порадовалась, что Одем подготовил ее к этому.
– Я ценю вашу искренность, Одри, но я уже знаю.
– И вы его простите? – с любопытством осведомилась Одри.
– Разумеется, нет. – Потому что Джулия знала в глубине души, что Рассел никогда не любил ее так, как ей хотелось бы.
У Рассела были хорошие качества.
