умение в постели.
Джулия попятилась к столику. С серебряного блюда на пол посыпались визитные карточки.
– Разве? Подумать только. Я хочу сказать, кто бы мог предположить?
– Скажем, все население Англии.
– Не забывайте, что я была в отъезде.
– Некоторые сведения общеизвестны, – прищурился он.
– Неужели?
– Те сведения… знания, которыми делится Одри, – безусловно.
– Вы, кажется, сами много знаете о ней, – возразила Джулия.
– Но это вы отправились к ней в дом и пробыли там немало времени.
– А вы никогда ее не посещали?
Раздавшиеся с улицы голоса Гермии и Хэмма спасли Джулию. Если бы Хит продолжал свои расспросы, она, вероятно, скоро выпалила всю правду.
– Это лишь отсрочка, – усмехаясь, заметил он.
Потирая руки, Джулия бросила быстрый взгляд на дверь.
– Уже поздно. Давайте выпьем чаю.
Он поймал оба конца шали и медленно притянул Джулию к себе.
– Только помните, Джулия, если в будущем вам понадобится совет, я всегда рядом.
– Совет? – пролепетала она. – По поводу… – Она увидела в глазах Хита дьявольский вызов и, будучи сама дьяволенком в душе, была готова принять его всем сердцем.
– Любовных игр, – уточнил он, как будто она и так этого не знала.
В холл ворвалась Гермия, волоча за собой нагруженного покупками Хэмма.
– Эй, все, мы дома.
Хит отпустил концы шали Джулии, но ей вдруг не хватило воздуха: она никак не могла вздохнуть. Ее голова была занята картинами того, как применит она полученные сегодня уроки. Хит неотрывно смотрел в ее глаза, его жгучий взгляд сжигал ее защиту. В глубине ее существа разгоралась ответная искра.
– Джулия, – мягко спросил он голосом, полным намека и любопытства, – что ты сегодня натворила?
– Я… – Она устремила глаза в пол и радостно воскликнула: – Я купила тебе книжку!
Глава 21
Несколько часов спустя Хит сидел в углу гостиной Джулии с книгой о египетских иероглифах, которую она для него купила. Гермия и Одем играли у камина в карты, а Джулия исполняла роль посредника и миротворца в их спорах.
Демоны страстного желания и грызущего душу предчувствия опасности терзали Хита, доводя почти до отчаяния. Слишком много неопределенности витало в воздухе, чтобы он мог расслабиться. Чтобы не смотреть на Джулию, Хит вглядывался в темную лондонскую улицу за окном. Чтобы не раздевать ее взглядом… Его рот пересыхал каждый раз, когда он на нее смотрел.
Жар их последней ночи, открытая чувственность, которую она выказала, буквально завязали его в узлы. Он все крепче сжимал в руках несчастную книжку, так и не открыв ее. Он так жаждал Джулию, так тосковал по ней, что готов был выбежать наружу и завыть. Эта дурацкая стратегия обольщения просто у(шпала его. Никогда в жизни не приходилось ему настолько сдерживать свои желания.
– А вы не хотите поиграть, Боскасл? – осведомился Одем. – Гермия снова жульничает.
– Нет, – пробормотал он.
Он хотел бы поиграть с Джулией. Но не в карты. А в игры любви.
Его потребность в ней, физическая и в высшей степени эмоциональная, безумно осложнила ему жизнь. Если он вновь ее потеряет, то никогда не найдет другую. Не было на свете другой такой. Они дополняли друг друга. Джулия была полна радости и жажды жизни, которые озаряли, осветляли его мрачный взгляд на мир. Она была единственной, кто смог зажечь его одной улыбкой, одним взглядом. Ее щедрое тело манило его, а смех умиротворял.
Мысль о ее общении с прославленной и опытной куртизанкой интриговала его необычайно. Когда он стал ее расспрашивать, она замялась, смутилась – словом, вела себя необычно. Было ли это как-то связано с тем, что произошло между ними прошлым вечером в галерее? Неужели Джулия искала совета по поводу любовного искусства? Но он научит ее всему, что она захочет знать, исполнит все ее желания. Он станет самым порочным наставником в мире.
– Хит?
Все его тело напряглось от легкого прикосновения ее руки. Прошлой ночью она касалась его с чувственным обещанием, которое чуть не сломило его самообладание. К тому времени, когда он осуществит свой план обольщения до конца, она будет умолять его о близости. Если только он сам не станет умолять ее раньше: Он готов был сию минуту встать перед ней на колени.
– Вам нравится книжка, которую я для вас купила?
Он поднял глаза и позволил своему взгляду медленно пройтись по ее фигуре сверху вниз с чувственностью, от которой у нее перехватило дыхание.
– Я ее еще не смотрел. Моя голова занята другими вещами.
– Полагаю, мне не стоит спрашивать, что это за вещи, – вполголоса пробормотала она.
– Думаю, вы и так это знаете, – лениво улыбнулся он в ответ.
Откровенное желание, светившееся в его глазах, завораживало ее. Она весь вечер чувствовала на себе его взгляд. Он наблюдал за ней, словно она была голая. Словно ждал момента сделать очередной шаг. Ее тянуло к нему, и влечение это становилось сильнее с каждым часом. Она едва могла дождаться возвращения Рассела домой, чтобы официально разорвать их помолвку. Она будет честной с ним, несмотря на то что он такого уважения ей не оказал.
Он вроде бы не знал о прежних ее отношениях с Хитом. Или все-таки знал? Она задумалась. Вообще-то он тоже был тогда, много лет назад, среди гостей дома в Корнуолле. Он стал ухаживать за ней позднее. Догадался он или нет о том, что произошло между ней и Хитом? Или возжелал ее именно потому, что ревновал к Хиту и хотел победить в этом соперничестве?
Мысли о Расселе ушли, растаяли, сменившись образом грешного обольстителя, сидевшего перед ней. Сегодня Хит выглядел опасным, более напряженным, чем когда-либо ранее. Хотя он скромно сидел в углу, Джулия знала, что он настороженно следит за малейшим шумом, нарушавшим покой ночи. Стук колес на улице. Позвякивание ключей экономки в глубине дома…
Он чувствовал каждое движение Джулии.
Побарабанив пальцами по корешку книги, он сказал:
– Спасибо за подарок. У меня будет время ознакомиться с ней, когда мы окажемся в деревне. Я решил, что мы должны принять приглашение Грейсона.
– В деревне? – Она почувствовала, что Гермия и Одем с любопытством подняли на нее глаза.
Деревня. Сельская местность. Да еще в имении Боскаслов, так сказать, на их территории. Где ей некуда будет бежать, кроме объятий Хита. Немноголюдные вечера, просто зовущие к интимности. Долгие послеполуденные часы в библиотеке… за запертыми дверьми. Это даст ей возможность лучше узнать его и немного приспустить защиту. Может быть, там и у Хита будет шанс расслабиться.
– Вы забираете меня в заключение?
Он тихо рассмеялся:
– Для вашей безопасности.
– Может быть, мы хотя бы обсудим это?
– Мы это только что сделали, – пожал он плечами.
– Есть у меня какой- нибудь выбор? – спросила она с легкой насмешкой.
– Вроде бы нет.
– Надменный дьявол, – пробормотала она.
В его глазах заплясали дьявольские искорки и что-то еще, от чего у нее чаще забился пульс.
– В Кенте у нас будет много времени для чтения. – Но его взгляд говорил, что он имеет в виду занятие не столь интеллектуальное. – Может быть, начнете собирать вещи?
– Но… предполагалось, что на этой неделе у меня будет примерка новых нарядов. – Одним из которых было ее свадебное платье. Впрочем, ведь свадьба не состоится.
Он склонил голову набок и улыбнулся ей. Джулии вдруг захотелось нарисовать его в этом мерцающем свете свечей. Раздеть его и пробежать ладонями по его великолепному телу.
– Нарядам придется подождать.
– Ладно. Тогда вам надо будет объяснить своему семейству, почему я появлюсь за столом в отрепье.
Он откинул голову на спинку стула, являя картину чувственной элегантности.
– Я буду счастлив сделать это. А пока пакуйте ваше отрепье для пребывания в Кенте.
– Пожалуй, мне нужно будет сообщить нескольким друзьям, куда я…
– Нет. Категорически нет.
– Хит, это что, похищение?
– Вполне возможно, будьте готовы к завтрашнему утру.
Она с трудом подавила улыбку. Ей понравилось, как решительно он взял ситуацию в свои руки. В собственном поместье Грейсона они будут в большей безопасности, причем она гораздо больше опасалась за Хита, чем за себя. Дальнейшие споры с ним были бессмысленны, даже если б она была не согласна. Он уже все решил, так что ей пришлось бы сшибить сфинкса с места чем-то увесистым, чтобы что-то изменить.
Самым же худшим было то, что она вовсе не была уверена, что ей хочется что-то менять. Сегодня Одри сказала ей, что в каждой женщине есть частичка куртизанки. Джулия сильно подозревала, что вот-вот подтвердит эту теорию.
Как только дамы удалились на покой, Хит оставил Хэмма на часах и отправился прямиком в дом Одри на Брутон-стрит. Она принимала гостей: нескольких политиков, художника и парочку молодых хорошеньких актрис, явно готовящихся в куртизанки. Одри когда-то сама была актрисой и часто говаривала, что искусное лицедейство играет важную роль в искусстве удовольствия.
Две девушки с интересом уставились на Хита, словно тот был роскошным обедом, доставленным во время зверского голода. Одри поспешила к нему на помощь и провела в свою личную гостиную. Усаженные бриллиантами шпильки сверкали в ее волосах, на шее красовалось ожерелье из драгоценных камней. Платье из тафты цвета меди изысканно зашуршало, когда она опускалась в кресло.
Хит подошел к балконной двери и небрежно всмотрелся в проходившую внизу улицу. Слежки за ним не было.
– Боскасл, какой приятный сюрприз. Что вас
