указав, что начинать нужно с Давенпортского пансиона, попытаться проследить путь Бекки с того времени, как она исчезла.
Пользуясь описанием девочки, которое Кэтлин включила в текст телеграммы, сыщик нашел первый настоящий след, опрашивая людей на железнодорожном вокзале Филадельфии. Маленькая девочка, чья внешность подходила по приметам, была замечена при покупке билета на поезд, идущий в западном направлении в тот же день, когда Бекки убежала из пансиона.
Начальник вокзала вспомнил, что она ехала с каким-то семейством. Она сильно отличалась от них, потому что у троих остальных детей были ярко-рыжие вьющиеся волосы и все они держались очень оживленно, шумя и дурачась, так что прямые светло-каштановые волосы Бекки и ее спокойное поведение рядом с этими суматошными детьми привлекли его внимание.
– Похоже, ваша сестричка нашла симпатичное семейство, с которым и отправилась в путешествие, – сказал Уэйд девушке. – Наверное, сочинила какую-нибудь историю, почему едет на запад совершенно одна, но ценность этой новости состоит в том, что если мы найдем это семейство, то, наверное, найдем и Бекки.
После этого Кэтлин стала надеяться, что Бекки в безопасности среди этих добросердечных людей.
Но надежды ее не оправдались, потому что на следующее утро новая телеграмма от сыщика подтвердила, что и семейство, и Бекки добрались по железной дороге «Юнион Пасифик» до Небраски, а потом пересели в дилижанс, но на третий день, в Даймонд-Спрингс, мистер и миссис Келли подняли переполох, потому что ехавшая с ними девочка исчезла. Супруги утверждали, что кучер дилижанса отложил отъезд, пока они не обшарили город вдоль и поперек в поисках девочки, оказавшейся на их попечении, но найти ее не удалось. Она даже не простилась. В конце концов семья Келли была вынуждена сесть в дилижанс и отправиться дальше без нее. Мать и две дочери, как докладывал сыщик, рассказывая обо всем, плакали, не зная, что станется с девочкой, к которой они уже успели привязаться.
Когда Кэтлин узнала все это, сердце у нее словно остановилось. Она побелела как мел, представив себе всевозможные ужасы, которые могли случиться с ее сестрой, но Уэйд выдвинул другое объяснение.
– Наверняка ее кто-то испугал, и она снова пустилась в путь самостоятельно, – размышлял он. – Полагаю, что у вашей сестренки такой же стальной характер, как и у вас. И она явно направлялась сюда. Думаю, сейчас она где-то милях в ста от ранчо «Синяя даль».
Посовещавшись, они разделились: Ник поскакал прочесывать одни города в радиусе ста миль, а Кэтлин с Уэйдом – другие. Уэйд, правда, предложил Кэтлин остаться на ранчо и там ждать новостей, но она отказалась наотрез.
– Я вам не помешаю. Я могу находиться в седле столько, сколько понадобится.
И она посмотрела на него с такой решимостью и вместе с тем с такой слезной мольбой в глазах, что он не смог ей отказать.
Пока они покрывали оставшиеся до Бивер-Джанкшена несколько миль, Кэтлин пыталась побороть нараставшее отчаяние. Что, если они никогда больше ничего не узнают о Бекки? Что, если она затерялась на огромных равнинах Вайоминга, как затерялись в море их родители…
Но когда показались низкие домики городка, Кэтлин почувствовала, как надежда снова оживает в ее сердце. А вдруг Бекки здесь, в безопасности, или, может быть, кто-то видел ее…
– Вы возьмете на себя главный магазин, – распорядился Уэйд, когда они спешились в центре города и привязали лошадей. – А я узнаю, есть ли здесь шериф или мэр – какие-нибудь власти. Потом мы встретимся в гостинице и оба порасспрашиваем местных людей.
Она кивнула, внезапно исполнясь такой благодарности к этому человеку, что не смогла произнести ни слова. Во время поисков Уэйд старался не меньше, чем она, делая все, что можно было сделать, чтобы обнаружить местонахождение Бекки. А в те моменты, когда сомнениям и страху удавалось взять над Кэтлин верх, он заботился о ней с такой нежностью, с какой она никогда в жизни не встречалась.
– Вы еще не устали? – Уэйд задержался подле лошадей, бросив на Кэтлин проницательный взгляд и смущаясь от того, как она смотрит на него. – Может, вам сперва нужно поесть? Хотите, сходим в ресторан?
– Нет. – Кэтлин облизнула губы. – Просто… я не знаю, как мне… благодарить вас.
Он покачал головой.
– Благодарить будете, когда мы ее найдем.
Торопливо подойдя к главному магазину – жизненному центру любого подобного городка, – Кэтлин внимательно оглядела дощатый настил. Когда она вошла, звякнул колокольчик, висящий над дверью. Увидев двух ребятишек, рассматривающих дешевые конфеты, выставленные в стеклянном кувшине на прилавке, она улыбнулась им, повернулась к приказчику и громким голосом, чтобы ее услышали все покупатели, принялась расспрашивать о маленькой тоненькой девочке одиннадцати лет с веснушками на носу и прямыми светло-каштановыми волосами.
Уэйд только что узнал, что шерифа в Бивер-Джанкшене нет, а мэр живет на другом конце города. Он направился было туда, когда вдруг заметил, что на противоположной стороне улицы растворилась дверь какого-то учреждения и оттуда на узкое крыльцо вышла девочка. Она щурилась на солнце, затеняя глаза рукой.
На вывеске, висевшей у нее над головой, было написано: «Генри Франклин, врач». Девочка была бледна и слегка пошатывалась.
Уэйд похолодел. Девочке вполне можно было дать лет десять-одиннадцать; ее маленький вздернутый носик усыпали веснушки, а волосы были совершенно прямые светло-каштановые.
– Бекки?
Услышав свое имя, она широко раскрыла глаза, потом в мгновение ока повернулась и бросилась обратно в дом врача.
– Погоди! – Уэйд не хотел пугать девочку, поэтому остался стоять на месте, но его голос, спокойный и низкий, достиг ее ушей. – Бекки, я здесь вместе с Кэтлин. Мы тебя ищем. Разве ты не хочешь видеть свою сестру?
Бекки резко обернулась. Одновременно страшась и надеясь, она некоторое время внимательно смотрела на Уэйда. В чертах ее маленького изящного личика Уэйд разглядел что-то общее с женщиной, из- за которой он сходил с ума последние несколько недель.
– А вы… вы говорите мне правду? Потому что если нет…
– Ты очень ее напоминаешь, Бекки. – Уэйд слегка усмехнулся, довольный тем, что все волнения позади. – Она тоже никому не верит.
Девочка пытливо рассматривала его, все время кусая нижнюю губку.
– А как она выглядит? Моя сестра?
Задачка! Но ее нужно решить – ради этой девочки, осторожной и умненькой, как и Кэтлин.
– Она похожа на ангела, – медленно проговорил он. – На прекрасного золотоволосого ангела.
И тут он услышал позади себя изумленный возглас Кэтлин, тихий, но непередаваемо радостный:
– О Господи! Бекки! Это ты!
Уэйд, чувствуя стеснение в груди, смотрел, как Кэтлин бросилась мимо него с такой скоростью, что превратилась в неясное пятно, и вот она уже обняла девочку и обе они, всхлипывая, опустились на пыльные ступеньки.
– Ты уверена, что не хочешь ничего, кроме супа? – спросила Кэтлин, когда Бекки отодвинула пустую миску из-под куриного бульона с овощами.
– Уверена. Мне хватит этого, Кэти. – Девочка улыбнулась: сначала счастливо – сестре, потом робко – Уэйду. – Ведь док Франклин сказал, что день-другой мне не стоит есть много, – напомнила она.
– Да, он так сказал, – вздохнула Кэтлин. – У вас, молодая леди, была лихорадка. Очень любезно было со стороны доктора взять тебя к себе в дом и заботиться о тебе, пока ты немного не поправишься.
– Но он явно не предполагал, что ты встанешь с постели уже сегодня, – ласково произнес Уэйд. Доктор объяснил им позже, что когда он сегодня утром вышел из своего кабинета, чтобы навестить другого пациента, Бекки крепко спала. Ставни были закрыты, простыни она натянула до подбородка. – Наверное, он не поверил своим глазам, когда увидел тебя на крыльце вместе с Кэт, – сухо добавил он.
Бекки громко рассмеялась тоненьким смехом, который показался Кэтлин прекраснее самой чудесной музыки.
