– И не говорите! – Салли поморщилась. – Наверное, большую часть своего времени я занимаюсь тем, что завязываю шнурки, вытираю носы и пытаюсь втолковать маленьким… ангелочкам, что меня зовут не «мама».
За несколько минут до конца уроков Гвен зашла в класс Джанет.
– Как ты себя чувствуешь? Лучше? – спросила она, озабоченно глядя на бледное лицо подруги.
– Так себе…
– Значит, ты сегодня не придешь?
– Приду. Мне просто надо передохнуть. – Они втроем были приглашены на день рождения, после чего собирались пойти в ночной клуб послушать знаменитую исполнительницу народной музыки, которой и принадлежал этот клуб. – Я полежу немного, может вздремну. Ты же сказала, что все собираются к девяти?
– Верно. О транспорте не беспокойся. Если я не смогу заехать сама, попрошу Четина.
Несмотря на весь ее оптимизм, Джанет не стало лучше к восьми часам, когда надо уже было собираться на вечеринку. У нее по-прежнему болела голова, и она едва устояла на ногах, когда встала с дивана. Наверное, поможет ванна, решила она и собралась подняться наверх, когда у двери на веранду появился Крейг. Она прошла через комнату, чтобы открыть ему. Он зашел вернуть Марку книгу.
– Его еще нет дома, – сказала Джанет. – Я думаю, они с Тони задержались в университете, иногда это случается.
Крейг, казалось, не слышал ее. Он внимательно смотрел ей в лицо.
– Ты нездорова? – спросил он, нахмурившись. В его голосе послышалась озабоченность, но Джанет решила, что ей показалось.
– Нет… просто устала. – Она слабо улыбнулась. – Эта неделя была на редкость тяжелой.
– Дай-ка я посмотрю на тебя. – Он повернул ее голову к свету, чтобы лучше рассмотреть. – Хм… Понятно. – У Джанет создалось впечатление, что он поставил диагноз, причем вполне утешительный. – Тебе лучше поскорее лечь в постель, а если ты останешься завтра дома и отдохнешь, все будет в порядке.
Решительность, с какой он начал командовать, удивила и рассердила Джанет; когда она заговорила, в голосе ее прозвучали нотки вызова.
– Я не могу лечь, я иду в гости.
– В гости? – Он был поражен. – Неужели это так уж важно?
Джанет вспыхнула. Она никак не могла взять в толк, почему он распоряжается. То, что он давний друг ее брата, вовсе не давало ему такого права… хотя он, вероятно, думал иначе.
– Да, важно. – Она произнесла это вполне сдержанно. – Я пообещала.
– Куда же ты идешь? – спросил он почти раздраженно. – Какой визит может быть таким важным?
– На вечеринку! – с вызовом выпалила Джанет. Наступила странная тишина, потом Крейг тихо сказал:
– Ты, конечно, шутишь?
Джанет опустила глаза под пристальным взглядом Крейга, который ясно говорил, что она ведет себя как дура. Он был прав. У нее была такая слабость, что если бы он повел себя более дипломатично, стал бы ее убеждать, а не приказывать, она бы охотно – даже с признательностью – поступила бы так, как он советовал. Но его диктаторские поползновения следовало пресечь.
– Я вовсе не шучу, – ответила она и добавила саркастически: – Мне очень жаль, что эфенди не одобряет…
– Я совершенно… – Он осекся, поняв, что зашел слишком далеко. – Подумай, – сказал он совсем другим тоном. – Ты не в состоянии никуда идти, и сама прекрасно это знаешь!
Джанет закусила губу от досады, что он прочитал ее мысли; ей очень хотелось, чтобы он оставил свой высокомерный тон, заставляющий ее поступать наперекор, пусть даже она и понимала, что это глупо. Спор с ним сильно утомлял ее; спокойнее было бы покориться, но мешала гордость.
– Я все же пойду, – заявила она. – Извини, мне надо собраться. – У двери она обернулась. – Может быть, тебе не стоит ждать?
– Я подожду! – резко бросил он. – Как ты намерена добираться?
Она слегка замялась, прежде чем ответить, и это не осталось незамеченным.
– За мной заедут. – Не услышав от него никаких комментариев, она повернулась и вышла из комнаты с надеждой, что за ней заедет Гвен, а не Четин.
Вспоминая, что Крейг был готов сказать «запрещаю», Джанет ощутила как свою победу, что ему пришлось сдержаться. Он так привык приказывать, что отпор его воле оказался для него неожиданным и неприятным.
Войдя в гостиную, Джанет увидела, что Крейг стоит у окна, глядя на пролив. Высокая прямая фигура, четкий профиль, освещенный слабым светом единственной лампы бра – все это создавало мрачное и грозное впечатление. Вдруг Джанет вспомнила, как Гвен однажды сказала о нем: «Я видела Крейга Флеминга всего несколько раз, но он показался мне холодным, как мраморные боги, которых он откапывает!»
Он обернулся и вполне равнодушно взглянул на Джанет.
– За тобой заезжал Четин, – спокойно сообщил он. – Я сказал, что ты не поедешь.
– Ты… – Она смотрела на него в изумлении. – Что… что ты сказал?
– Я думаю, ты меня расслышала. Я попросил его извиниться за тебя.
