Метод его собственного отца, лорда Харгейта, тоже заключался в стремлении возложить на плечи старшего сына как можно больше ответственности, памятуя о том, что праздность порождает пороки и воспитывает зло.
– Отец заставил наших людей несколько раз прочесать Бристоль вдоль и поперек, – сообщил Питер.
Бенедикт кивнул:
– Вполне логичный подход. Беда лишь в том, что ребята ни за что и никогда не окажутся там, где их ждут. Когда их видели в последний раз?
– Гаффи Типтон приехал в «Колокольчик» вечером, – ответил Делюси. – Отправил детей на крыльцо, чтобы те не намокли под дождем, а сам занялся лошадью. Обычно это входило в обязанности лорда Лайла.
– Перегрин ухаживает за лошадью? – удивленно переспросил Бенедикт. – Неужели мой племянник годится на роль грума?
– По словам Типтона, он спокойный, послушный и услужливый мальчик, – ответил Питер.
– Спокойный и послушный, – повторил Бенедикт. – И это отзыв о Перегрине. Поверить не могу! – Он взглянул на Батшебу. – Как вы считаете, сказывается благотворное влияние Оливии?
– Шутите? – в свою очередь, удивилась та. Воспоминание пришло мгновенно, без предупреждения.
Сцена возникла в уме так ярко, словно произошла несколько минут назад: доверчиво поднятое неправдоподобно прекрасное лицо, бездонные синие глаза и едва слышная нотка смеха в голосе. Тогда она сказала, что пыталась продать Оливию цыганам, да те не взяли.
Может быть, все началось с этого забавного комментария?
Может быть, он погиб задолго до того, как осознал собственную смерть?
Может быть, мир начал неумолимо меняться именно в тот миг, а он глупо и упрямо считал себя таким же, как прежде?
Он не был прежним и уже никогда не сможет вернуться в прошлое.
Перегрин скорее всего тоже изменится до неузнаваемости.
– Типтон сказал, что и мальчик, и девочка очень помогли ему, – пояснил Питер Делюси. – Кажется, помощь незнакомых детей немало его удивила. Но вчера вечером из-за дождя торговец сам повел лошадь в конюшню. Боялся, что добровольные помощники промокнут и простудятся. Потому и отправил их под крышу. И больше уже не видел.
Бенедикт задумался.
– От центра Бристоля до ворот Трогмортона не так уж и далеко, – наконец проговорил он. – Пешком, наверное, несколько часов. А они вполне могли часть пути проехать. Но даже если всю дорогу шли пешком или ехали на самой медленной повозке, все равно сейчас уже наверняка в поместье.
– Так вы считаете, что следует сосредоточить усилия здесь? – уточнил Делюси.
– Не хотелось бы поучать лорда Нортвика, – ответил Бенедикт. – Но с другой стороны, ему незачем попусту тратить время и энергию своих людей. Да и чем быстрее он от нас избавится, тем лучше для всех.
Питер Делюси попытался было вежливо протестовать, но лорд Ратборн перебил его:
– Будьте так добры, передайте отцу, что мне необходимо с ним поговорить. Сразу, как только у него найдется для этого время.
– Через главные ворота нельзя. – Перегрин схватил Оливию за руку и потащил в противоположном направлении. Пока путешественникам везло: у входа в Трогмортон никого не оказалось.
– Но сегодня день посещений, – возразила она. – Слышал, что сказал мистер Суэйн? По вторникам и четвергам поместье открыто для всех желающих.
Дети провели ночь в конторе ростовщика, мистера Суэйна. Это было одно из немногих мест, где Оливия чувствовала себя в безопасности.
Впрочем, Перегрин не испытывал подобного ощущения. Но зато в конторе было сухо и тепло. Постоянно входили какие-то обтрепанные, промокшие люди и предлагали свои жалкие пожитки в обмен на жалкие деньги.
После пяти дней скитаний и Оливия, и граф Лайл выглядели ничуть не лучше грязных и оборванных бристольских бедняков. Окажись они в благопристойной гостинице, на них тут же обратили бы неблагосклонное внимание. Конечно, можно было остановиться и в заведении попроще. Но в этом случае риск оказался бы куда серьезнее, чем возможность попасть в руки констеблей или сыщиков.
Всего лишь несколько дней назад Перегрин мечтал о том, чтобы их как можно скорее поймали.
Это время уже прошло.
Теперь он радовался приюту на одну ночь, даже если этим приютом оказалась не слишком чистая контора ростовщика, а спать приходилось прямо на полу.
Место для ночлега нашла Оливия. Как оказалось, она знала о ростовщиках абсолютно все, включая имена и адреса половины сомнительных дельцов в Лондоне и всех до единого – в Дублине. Они с мистером Суэйном прекрасно провели время, обмениваясь анекдотами и сплетнями. Разумеется, во время приятной беседы Оливии без малейшего труда удалось получить все необходимые сведения о Трогмортоне.
И это оказалось большой удачей, поскольку парк и земельные угодья занимали тысячи акров, а карты у кладоискателей не было. Суэйну дважды пришлось побывать в поместье на праздниках, и он довольно
