посоветуете делать? Боже мой! Вы опытнее меня в житейских делах и научите меня, как мне быть.
– Прежде всего, – задумчиво сказала я, – возможно, что я ошибаюсь и д'Артаньян и его друзья в самом деле приедут к Вам на помощь.
– Ах, это было бы слишком хорошо! Такое счастье не для меня! – обрадовалась госпожа Бонасье.
– В таком случае Вы понимаете, – пристально посмотрела я ей в глаза, – что весь вопрос в том, кто приедет раньше. Если Ваши друзья – Вы спасены, а если приспешники кардинала – Вы погибли.
– О да-да, погибла безвозвратно! – подтвердила кастелянша королевы. – Что же делать?
– Есть, пожалуй, одно средство, очень простое и верное…
– Какое, скажите? – схватила меня за руку госпожа Бонасье.
– Ждать, – накрыла я ее ладонь. – Ждать, укрывшись где-нибудь в окрестностях, и сначала удостовериться, кто эти люди, которые приедут за Вами.
– Но где ждать? – с мукой на лице спросила госпожа Бонасье.
– Ну это легко придумать. Я сама остановлюсь в нескольких лье отсюда и буду скрываться там, пока ко мне не приедет брат. Сделаем так: я увезу Вас с собой, мы спрячемся и будем ждать вместе.
– Но меня не выпустят отсюда, я здесь как заключенная, – опять заплакала госпожа Бонасье.
– Здесь думают, что я уезжаю по приказанию кардинала, и им в голову не придет предположить, что Вы очень спешите присоединиться ко мне.
– Ну?
– Ну вот, карета подана. Вы прощаетесь со мной, Вы становитесь на подножку, желая в последний раз обнять меня. Слуга моего брата, которого он пришлет за мной, будет обо всем предупрежден, – он подаст знак кучеру, и мы умчимся галопом.
– Но д'Артаньян? Что, если приедет д'Артаньян? – простонала госпожа Бонасье.
– Мы это узнаем, – пообещала я.
– Каким образом?
– Да ничего не может быть легче! Мы пошлем обратно в Бетюн слугу моего брата, на которого, повторяю, мы вполне можем положиться. Он переоденется и поселится против монастыря. Если приедут посланцы кардинала, он не двинется с места, а если д'Артаньян и его друзья – он проводит их к нам.
– А разве он их знает?
– Конечно, знает! Ведь он не раз видел д'Артаньяна у меня в доме.
– Да-да, Вы правы… Итак, все улаживается, все складывается как нельзя лучше… Но мы не будем уезжать далеко отсюда? – встрепенулась госпожа Бонасье.
– Самое большее за семь-восемь лье, – успокоила я ее. – Мы остановимся в укромном месте у самой границы и при первой тревоге уедем из Франции.
– А до тех пор что делать? – жалобно спросила госпожа Бонасье.
– Ждать.
– А если они приедут?
– Карета моего брата приедет раньше.
– Но что, если я буду далеко от Вас в ту минуту, когда за Вами придут: например, если в это время я буду обедать или ужинать?
Да, ведь возможно и такое.
– Сделайте вот что, – попросила я.
– Что?
– Скажите добрейшей настоятельнице, что Вы просите у нее позволения обедать и ужинать вместе со мной, чтобы нам как можно меньше расставаться друг с другом.
– Позволит ли она?
– А почему бы нет?
– Отлично, – смахнула последние слезы госпожа Бонасье. – Таким образом, мы не расстанемся ни на минуту!
– Ступайте же к ней и попросите ее об этом, – поднялась я. – Я чувствую, у меня тяжелая голова, я пойду немного прогуляться по саду.
– Идите. А где я Вас найду?
– Здесь, через час.
– Здесь, через час… Ах, благодарю Вас, Вы так добры!
– Как же мне не принимать в Вас участия! – заметила мурлыкающим голосом я. – Если бы даже Вы не были и сами по себе такой красивой и очаровательной, разве Вы не друг одного из моих лучших друзей!
– Милый д'Артаньян, как он будет Вам благодарен! – воскликнула госпожа Бонасье.
– Надеюсь. Ну вот, мы обо всем условились. Пойдемте вниз.
– Вы идете в сад?
