— Извини, — сжала меня крепче сестра. — Я так хотела тебя отвлечь.
— Да ничего, вообще-то этот парень здорово мне помог. Если бы он мои вещи не принес, я бы сейчас так в серой пансионатской юбке и летала. А я ее терпеть не могу.
— Куда не принес?
— Можно я пока не буду говорить? — попросила я. — У меня висок колоть начинает от этих воспоминаний.
Вернулся Нож и принес дымящийся отвар.
— Сейчас согреетесь окончательно, милые дамы, — пообещал он, усаживаясь рядом с сестрой на шкуру.
Сестра взяла у него чашку и поднесла к моим губам. Горячее питье изгнало остатки холода и меня потянуло в сон. Привалившись к теплой сестре, я задремала.
Сна в прямом смысле не было — я все время знала, что сижу на склоне и сжимаю ладонями драконье крыло. Но в то же время я летела и кружилась в каких-то воздушных водоворотах, постоянно проваливаясь в громадные воронки.
Иногда я вздрагивала — тогда сестра гладила меня по голове, я успокаивалась и снова летела.
Если говорят правду, что летая во сне растешь, то проснувшись, я должна была быть выше Ряхи на пару голов.
Увы, сидя на склоне, проверить это я не могла.
Как ни странно, но пришел день.
— Пушистая Сестричка, — попытался зайти с другого бока и взывать к моей логике Нож. — Вот и утро, которое мудренее вечера. Подумай и согласись, что ты не сможешь просидеть тут на холме двенадцать дней. Если тебя прохватит понос, ты должна будешь отойти.
— Ты дал мне слабительного? — закралось страшное подозрение в мою душу.
Нож даже остолбенел.
— Ну ты скажешь… — наконец опомнился он. — Что там в пансионате с вами делают?
— Учат хорошим манерам и правильному ведению хозяйства.
— Ну-ну… Кстати, спасибо за идею. Если другого способа не будет, я к нему прибегну.
— Тогда придумай этот другой способ, иначе я, кроме воды, ничего пить не буду!
— Нож, придумай что-нибудь, — взмолилась сестра. — Иногда она упряма, как осел. Может, дракону слабительного влить?
— Только попробуйте! — возмутилась я. — Тоже мне, специалисты по драконам!
Нож, как и ночью, обошел дракона кругом, попытался приоткрыть ему опущенное веко, провел пальцем по клыку в пасти.
— Зубы — как бритвы, — с почтением сказал он. — А где у них сердце?
Я пожала плечами.
— Ладно, поищем в традиционном месте.
Перешагнув через край крыла, Нож приблизился к туловищу и прижался к спине дракона ухом, пытаясь услышать биение сердца.
— Слушай, Пушистая Сестричка, — сказал он. — Одно из трех: либо я глухой, либо сердце в другом месте, либо оно не работает. Но мне кажется, он стал теплее, чем был ночью.
— Может, солнце нагрело? — спросила сестра.
— Не похоже. Он теплый везде. Может, его дополнительно согреть надо? Давайте костры рядом разложим — вдруг поможет?
— Спалим ему крыло… — с сомнением сказала я.
— Крыло мы сложим, а костры подальше поставим. А?
— Он любил греться на солнце… — вспомнила я. — Что ж, давай.
Нож позвал своих сопротивленцев, и они принялись складывать левое крыло дракона. Это было трудным занятием.
— Уф, легче паруса убирать, — выдохнул один из них, утирая пот.
Сложив крыло, сопротивленцы выстроились рядком и принялись с боязливым любопытством рассматривать дракона вблизи.
— Ух ты, — восхищенно шепнул тот парень, что стрелял вчера из баллисты.
— Осмотр закончен! — строго скомандовал, заметив это, Нож. — Давайте костры раскладывать.
Вдоль левого бока дракона, ниже по склону, протянулась цепочка костров. Солнце поднялось высоко и как-то не думалось, что осаждавшие Пуповину уже наверняка переправились через Плеть.
Дрова носили из рощицы в соседней лощине за холмом. Скоро даже нам с сестрой по ту сторону дракона стало жарковато.
Почти бесцветный дым поднимался от костров и уходил в светлое небо.
'Я не знал, что вы, люди, любите жареных драконов…' — прошелестел у меня в голове тихий насмешливый голос.
— Ты живой?! — заорала я на все Чрево Мира. 'Скорее да, чем нет. Не кричи, это лишний расход энергии'.
— Костры убрать? — прошептала я.
'Не надо. Но и не подбрасывайте, этого достаточно. Вы сделали все, что смогли. Сейчас я должен побыть один, идите в ту рощу, откуда брали дрова. Ты приходи вечером, когда Глаз Дракона засияет над землей'.
'Что засияет?' — переспросила я, снова приспособившись к мысленной речи.
'Первая звезда на небе'.
'Значит, ладони можно разжать?' — на всякий случай уточнила я.
'Разумеется…'
Я с трудом отлепила от крыла измазанные смолой ладони.
Дыры не было — она затянулась молодой кожицей, нежной, как пятки новорожденных.
'А ты думала, там будут наросты, как застаревшие мозоли вашего Молниеносного? — тут же обиделся дракон. — Идите, дайте мне прийти в себя'.
Держа перед собой испачканные ладони, я не знала, что с ними делать.
— Судя по выкрикам, сияющим глазам и свободным рукам, кое-что получилось? — спросил Нож, которому надоело ждать, пока я открою рот.
— Да! — прорвало меня наконец. — Мы откочевываем в рощу, он ожил и говорит.
Нож с сомнением посмотрел на закрытые глаза и неподвижную голову дракона.
— Тебе виднее. Костры погасить?
— Не надо. Он говорит, пусть сами догорят.
Нож не удержался и еще раз посмотрел на голову по-прежнему бездыханного дракона.
— Передай ему, что мы очень рады, — сказала сестра, и мне стало смешно.
Теперь меня считают переводчиком с драконьего! 'Передай им, что я рад не меньше, чем они', — ехидно сказал дракон.
— Он говорит спасибо! — вслух произнесла я. 'Я этого не говорил', — тут же заявил дракон. 'Тогда сам им скажи! — возмутилась я. — Тоже мне, нашли посредника!'
'Не буду говорить! Мне и тебя в качестве собеседника с избытком хватает!' — наотрез отказался дракон.
'Ну и глупо! — подытожила я. — Не успел ожить, а выпендриваешься. До вечера!'
Нож уже подхватил на руки сестру, упорно не доверяя это дело никому. Только теперь я наконец заметила, что ее роскошный раньше хвост стал короче ровно наполовину.
Сопротивленцы ушли.
Мне осталось только подобрать шкуру и куртку и поспешить за ними на новое место стоянки.
День мы провели в березовой рощице, образовавшейся благодаря тому, что по лощине тек ручей.
Я оттерла, точнее, почти оттерла смолу с ладоней. Местами прямо с кожей.
