– Я бы, конечно, с радостью, Гох, бросил бы сейчас все дела здесь, в Женеве, и подъехал бы, да только, думаю, что «Ангел» все-таки поспеет раньше, – со злой иронией ответил я.
– Во, я и забыл, прости, – забурчал в трубке он и, запоздало сообразив, спросил: – Чё звонишь-то, случилось чего?
«Да, уж не без этого!» – грустно усмехнулся про себя я. Снова появился соблазн прямо сейчас перевести все стрелки по решению проблемы на кореша. «Ладно, вот если не получится с роумингом, – сказал я себе. – А сейчас от него, торчащего на обочине где-то под Сергиевым Посадом, все равно мало проку». В суть моей просьбы в ближайшие несколько минут ни при каких обстоятельствах не выключать мобильный, дождаться еще одного моего звонка, после чего свою мобилу выключить, подождать десять минут, и опять включить, не удивляясь при этом, если после этого кто-то из позвонивших будет говорить по-французски, Гоха въезжал долго, но, поняв, наконец, чего я от него добиваюсь, пообещал всяческое содействие. Я облегченно вздохнул, и позвонил Алену.
– О, мсье Глеб! – вскричал Ален, как будто услышал родную маму.
Я спросил, могу ли я попросить его о маленькой услуге, и Ален не без юмора заверил меня, что цель его жизни на ближайшее обозримое будущее – оказывать мне и мадемуазель Талии абсолютно все услуги, которые в его силах. «Да уж, мадемуазель Талии ты точно оказал бы любую услугу!» – зло подумал я, констатируя, что ревную, и, не поддержав тона, сухо попросил его установить переадресацию вызова на Гохин номер телефона, после чего на четверть часа выключить свой аппарат.
– Вы понимаете вообще, о чем идет речь? – в отместку за свои подозрения спросил я его голосом вузовского экзаменатора, сомневающегося, изучал ли когда-нибудь студент-пятикурсник, пытающийся сдать ему зачет по квантовой физике, хотя бы таблицу умножения.
Ален спокойно и корректно поставил меня на место, сказав, что он постоянно в целях экономии переадресовывает свои мобильные звонки на стационарный телефон, когда находится в офисе или дома, и отключился. Я посмеялся своей дурацкой ревности, подождал пять минут, и снова набрал номер Алена.
– Алё, это «Ангел»? – услышал я в трубке обреченный голос Гохи.
– Нет, это черт с рогами, – ответил я. – Выключай мобилу.
– Глеб, а если мне в это время позвонит «Ангел»? – забеспокоился Гоха.
– Если тебе позвонит ангел, значит, ты умер, – назидательно ответил зануде я. – Мне очень нужно, чтобы ты отключился. Это максимум на пять минут. Перезвонит тебе твой «Ангел». Они всегда звонят дважды.
– Кто? – не понял Гоха, но я не ответил.
Через минуту я набрал его снова. «Абонент не отвечает, или временно недоступен, – занудным голосом старой девы ответила БиЛайн, и участливо посоветовал на прощание: – Попробуйте позвонить позднее». Так, кажется, получилось! Теперь все звонящие Алену не без основания могут подумать, что он находится не в Швейцарии, а где-то в России. Соответственно, если я переадресовываю свои звонки на телефон, допустим, Алена, и с этим телефоном еду домой, то звонящие мне будут думать, что я в Женеве, в то время как на самом деле я буду в Москве. Йес! Вот только как установить переадресацию вызова, находясь здесь, а не в Москве? А что на этот счет говорит «Справочник абонента»? Так, где тут про это? А, вот – «Установка переадресации звонков вне зоны действия домашней сети». Бинго! Я люблю тебя, МТС! Осталось поставить в известность Алена, что мне нужен его телефон. Интересно, он удивится?
Суббота, вечер
Ален не удивился, а только лаконично сообщил, что через полчаса привезет телефон мне в отель. «Прекрасно!» – подумал я, потирая руки, и опять принялся ходить. Жажда деятельности переполняла меня. Впервые после короткого, но страшного в своей безысходности периода полнейшей безнадеги, кажется, жизнь налаживалась. Чем бы мне заняться, пока нет Алена? Собрать чемодан? Да ну – минутное дело. Да и вообще надо уехать, оставив все вещи здесь, и на рисепшен ничего об отъезде не сообщать. На самом деле, чего проще – позвонить в отель, и справиться о том, проживает ли еще постоялец, или съехал? То есть уезжать надо в обстановке строжайшей секретности. А, вообще, как уезжать-то будем? То есть, понятно, что на самолете, но – каким рейсом и, собственно, какая обстановка с билетами? Придется, не раскрывая, разумеется, планов, обратиться все-таки к отельским. Я бегом спустился вниз, с грехом пополам объяснил на рисепшене, что хотел бы изучить расписание авиарейсов до Москвы, сразу же получил его, и тут меня ждало большое разочарование. Рейсы и Аэрофлота, и Свисс Эйр были дневными, и сегодня уже улетели. Вот это облом! Ведь ждать до завтра просто невыносимо! Но даже не это главное. Главное, что лететь днем, это все равно, что самому признаться Голосу, что я продвигаюсь в Москву, ведь в случае проверочки ответит та сотовая система, над территорией действия которой в эту минуту будет пролетать самолет. Таким образом, мое передвижение будет обнаружено быстрее, чем пулемет «Максим», спрятанный в детской коляске. В общем, лететь можно только вечером, или лучше ночью, оптимально – сегодня, когда Голос уже отзвонился. Ну, и на чем лететь? На метле? Неужели – тупик? Я был близок к отчаянию.
В этот момент в отель вошел Ален, сразу увидел меня и направился ко мне. Я хотел было, дабы не афишировать своих намерений, избавиться от глянцевой книжечки расписания, которую я тискал в руках, но не успел, – Ален уже подходил и с улыбкой протягивал мне руку.
– Собираетесь домой? – поинтересовался он, кивая на расписание.
Ишь, глазастый какой!
– Да вот, изучаю, – стараясь выглядеть как можно более беззаботным, улыбнулся в ответ я. – Хочу заранее взять билет на какой-нибудь вечерний рейс, в понедельник или во вторник, но все самолеты улетают, как на зло, днем.
– В Москву можно улететь еще из Цюриха, – сказал Ален, переворачивая одну страничку в расписании. – По-моему, там как раз есть вечерний рейс.
Я перевел взгляд в расписание, костеря себя за то, что не догадался полистать его сам. Точно, рейс LX 1326 из Цюриха улетал ежедневно без четверти девять вечера. Я автоматически посмотрел на часы – было четыре сорок пять. Мысли и сомнения мгновенно закрутились у меня в голове, как молоко и мороженое в миксере, превращаясь в коктейль плана действий. Что, рвать когти в Цюрих прямо сейчас? Безумие какое- то! А что – чем безумней план, тем он лучше с точки зрения его непросчитываемости. Билет? С билетом, кажется, все просто, потому что вон та улыбающаяся дивчина в окошечке с надписью «Air Swiss», как мне кажется, посажена здесь, прямо в холле отеля, с единственной целью – чтобы постояльцы «Ноги-Хилтона» не имели никаких проблем с приобретением авиабилетов этой компании. Вот как до этого Цюриха добраться, учитывая, что временя у меня – чуть меньше четырех часов? Где хоть этот Цюрих? Ага, вот он на схематичной карте Швейцарии, нарисованной прямо в расписании. Далеко! Черт, не могли пустить нужный аэроплан откуда-нибудь поближе!
– А сколько хоть верст-то до вашего Цюриха? – поднял я глаза на Алена.
– Триста километров, – ответил он, видимо, не поняв слова «верст».
– А как вообще туда люди отсюда добираются? – продолжал допытываться я.
– О, туда идет прекрасный железнодорожный экспресс «Золотой перевал», – видимо, вспомнив про свои обязанности гида, начал с воодушевлением рассказывать Ален, но я прервал его:
– Поезд – понятно. А на машине туда не быстрее будет?
– Конечно, быстрее, – ответил Ален, – но не так живописно.
– Да черт с ними, с живописями, – задумчиво отозвался я. – А ты на машине?
Ален, явно ничего не понимая, утвердительно кивнул. Да я и сам не очень-то понимал того, что я задумал. То есть, понимал, – сейчас хватать Алена в охапку, садиться в его машину и ехать, нет – лететь в Цюрих. Почему мне не обойтись без Алена, который, таким образом, окажется в курсе того, что я улетел? Потому, что теоретически, конечно, можно взять машину в рент, но чтобы преодолеть триста кэмэ по тутошним совершенно незнакомым мне горным серпантинам за оставшиеся три и три четверти часа, однозначно лучше иметь в автомобиле между рулем и сиденьем прокладку местную. В общем, план у меня был, только вот верил я в него – не очень. Однако надо было решаться, но я медлил, стоя рядом с Аленом, и теребя его за молнию на куртке. Правда, у меня всегда так – я тяжело принимаю какие-то сложные решения, зато, приняв, следую им с последовательностью бультерьера.
– Слушай, как ты думаешь, а есть еще билеты на сегодняшний рейс? – спросил я Алена, перестав откручивать его молнию.
