некоторое время почувствовала, как тело наливается теплом. Организм пробуждался от спячки.
Снаружи послышались голоса. Это был Гай. Матрона не пускала его к ней. Король настаивал. «Ну, погоди, вот приедут призраки — они тебе покажут!» — подумала Карина. Мысль была парадоксальной. Девушка слабо улыбнулась. Но вдруг волна ужаса накатила на нее. Со всей ясностью, на которую было способно ее сознание, она поняла, что призраки уже побывали здесь.
Все правильно! Призраки перестали гоняться за путешественниками, а сразу поехали к одному из королей. Получается, что урожденного Гая Карла Фредерика Долесонского здесь нет уже давно. В его обличий прячется тот, кто… Вода в ванне покрывалась коркой льда. Карина выскочила наружу. Ломкий хруст гремел у нее в ушах, смешиваясь с гулкими ударами сердца Завернувшись в большое махровое одеяло, Карина ждала, стихнут ли в комнате голоса. Но когда она вышла, Матрона еще была здесь.
— Ска-ка-ажите, — у Карины зуб на зуб не попадал. — А вы не зам-мечали в короле Гае ка-а-аких-то перемен?
— Ну, вообще-то он и в детстве был довольно сложным мальчиком, — начала Матрона. — Но в последние дни в него словно бес вселился! Что с вами? Почему вы так дрожите?
91.
Оставшись одна, путешественница присела на разобранной кровати:
— Что делать?
Сбежать из замка невозможно!
— Как быть?
Покончить с собой? Карина обвела взглядом комнату. У свисавших с потолка звезд были острые края. А если собрать все нити, на которых они подвешены, то получится неплохая веревка. Продолжая оглядывать помещение, девушка заметила дверь на балкон! «Тоже выход», — подумалось ей.
Карина вышла на маленькую площадку, которая находилась очень высоко над землей. Темнота тянула к ней миллионы рук, обещая законное успокоение. Карина ухватилась за прутья кованой оградки и перегнулась. Нужно совсем немного — оттолкнуться ногами и разжать руки. Ей вспомнилась старинная поговорка: «Трус умирает дважды». «Дважды умирают и самоубийцы, — пришло ей в голову. — Первый раз они умирают, когда решаются на роковой шаг. Они думают, это и есть смерть. Но смерть наступает позже Спустя несколько бесконечно долгих секунд, во время которых уже ничего нельзя изменить: ни распространение яда, ни падения тела…»
Карина слабо представляла себе функционирование организма. По большому счету, она вообще его не представляла. Цочему умирает человек, которому всаживают кинжал в живот? Ведь голова — вместилище мыслей и чувств — остается сохраненной. Однако сейчас голову точно не сохранить. Карина перегнулась еще ниже. Только самые кончики пальцев ног касались пола.
«А у меня была неплохая жизнь», — неожиданно подумала она. Детство единой картиной, наполненной солнечным светом и любовью, встало перед ней. И чем все это заканчивается? Карина почувствовала, что слезы наворачиваются у нее на глаза. Она выпрямилась. Руки по-прежнему сжимали поручень, но ноги твердо стояли на гладкой поверхности.
Карина вернулась в комнату. Взгляд ее упал на дорожную сумку, которую не отобрали, скорее всего, только потому, что в ней не было верительных грамот. Карина уже не помнила, почему так вышло, но ценные документы были у эсверского короля, когда на них напали убийцы долесонского правителя.
Неожиданно Карина нащупала в сумке какой-то незнакомый предмет. В следующую секунду на свет был извлечен серебряный портсигар Кристофера. Как эта вещь попала к ней, стало еще одной загадкой.
Со слезами на глазах девушка провела по рисунку двух рыб, плывущих в противоположных направлениях, и открыла коробочку. Тут оставалась только одна сигарета. Карина бережно достала ее. Хотела раскурить, как это делал ее друг. Она покрутила сигарету в пальцах. От той отслоился тонкий листок. Карина чуть не задохнулась — это была записка! На какую-то долю секунды ей показалось, что Кристофер жив и пришел на помощь. Однако цвет бумаги и чернил говорил о том, что письмо написано очень давно.
Карина снова вышла на балкон. Занимался рассвет. Восхитительный золотой диск как нимб незримо присутствующего Бога вставал над землей. Освещенный первым утренним благословением искрился воздух. Карина подставила лицо восходящим лучам. Никогда не чувствовала она себя такой счастливой. Такой безмерно, бесконечно счастливой. Она принадлежала этому миру и этому Богу. С ней не могло случиться ничего такого, что не было бы запланировано Великим Зодчим, создавшим кору деревьев, зыбь на море, нервную систему и даже ее жизнь.
92.
В дверь постучали, и вошла Матрона.
— Сегодня великий день! — сказала пожилая долесонка.
— Аминь! — отозвалась Карина.
— Король Гай хочет поговорить с вами.
— Пусть войдет.
Через секунду в комнату стремительно вошел Гай. Меньше всего он напоминал взволнованного жениха, но и на предводителя призраков тоже похож не был.
— Сегодня наша свадьба, — сказал он.
Карина молчала.
— Вы выйдете за меня замуж? — голос прозвучал резче.
Долесонский король принялся барабанить длинными ногтями по полированной поверхности.
— Вы станете моей женой? — повторил свой вопрос Гай.
— Да, — сказала Карина.
— Вы наденете свадебное платье? — уточнил он недоверчиво.
— Да.
— Вы ответите на поздравления подданных?
— Да.
— Вы поцелуете меня, когда того потребует обряд?
— Да.
Гай пристально смотрел на Карину, пытаясь понять причины такого смирения. Так и не вычислив их, король резко поднялся.
— Что ж… Я зайду за вами в полдень. А сейчас мне надо отдать кое-какие распоряжения.
«Кое-какие распоряжения» касались не только свадьбы, но и чего-то, ровно противоположного. В коридоре Гай подозвал человека, курившего у колонны, и отменил предыдущий свой приказ. Тот поклонился и исчез. Карина стояла посреди комнаты, и чувство, что она только что избежала смертельной опасности, не покидало ее.
93.
