— Вы тоже имеете полное право относиться ко мне так, как чувствуете. А я заранее согласен на любую роль, какую вы мне уготовите. Обещаю, что не буду выходить за ее пределы. Поверьте, я могу быть для вас кем угодно: братом, другом, слугой, конюхом… Выбирайте! Придумывайте!
Марта не была готова к такому благородству. Ком застрял в горле, не давая вымолвить ни слова, слезы, невидимые в темноте, потекли из глаз.
— Марта, не плачьте! Не плачьте!
Но рыдания буквально душили княжну. Молодой король обнял ее простым, бесхитростным движением.
— Я буду вашим другом! — решил он. — Самым лучшим! Я никогда не заставлю вас плакать и никому не позволю огорчать вас.
И тут Марта разрыдалась так, как никогда не плакала даже в детстве. Странное чувство родилось в ее сердце по отношению к этому человеку. Она смутно понимала, что это не только благодарность.
62.
Новое видение происходящего открывалось Марте. Теперь ей не верилось, что кому-то одному могло так повезти. Она выжила после чудовищной катастрофы. У нее была замечательная собака. Она жила, окруженная заботой и вниманием, в прекрасном дворце.
Но главное — это, конечно, Крис! Марту не уставало поражать, как этот сильный, чувствительный, остроумный, красивый человек дорожит общением с ней. В его присутствии она начинала чувствовать себя какой-то особенной, исключительной, избранной. И от этого просто дух захватывало.
Крис преподнес ей невероятный подарок — набор пастельных мелков. Эсверцы за полгода работы создали нечто, весьма похожее на это изобразительное средство.
На самом деле, мастера получили совершенно новый художественный материал — восковые карандаши. Княжна с удовольствием экспериментировала с ними.
Сам Крис не раз поблагодарил Бога за то, что в час Мартиного побега оказался поблизости. Он часто навещал отца. Но был один вопрос, который мучил молодого короля, и который он не решался задать. Время пришло и для этого.
— Отец, — сказал Крис. — Я очень люблю тебя. Но скажи, почему
Донотан Синеокий обернулся к сыну. Его волосы были седы; некогда ярко синие глаза посветлели. Старый монарх с нежностью смотрел на молодого короля:
— Я горжусь, что у меня такой сын, как ты, Кристофер. Спасибо, что верил мне безоговорочно. Я знаю, через что ты прошел, чтобы спасти всех нас. Конечно, ты имеешь право знать, что заставило меня так поступить.
Донотан протянул сыну серый конверт:
— Это последнее и, в общем-то, первое письмо Седрика. Он не любил писать…
Крис бережно развернул чуть мятые листы:
Крис замер и поднял глаза на отца.
— Девочка уже полгода сирота, — тихо сказал король.
С трудом справляясь с дрожью в руках, молодой король читал дальше.
63.
…— Что это?!! — смеется Марта.
— Все цветы мира!!! — Крис идет к ней, держа огромную охапку цветов.
Молодые люди усаживаются на землю и начинают по одному перебирать цветы.
— Обратите внимание на этот лук, — говорит Крис. — Стебель прям, горд, тверд, словно спина у маркиза. Но сиреневый шар делает его похожим на детскую игрушку.
— А вот, пожалуйста, махровый ирис. Кого вам напоминает этот цветок? Мне — капризную, светскую даму. Видите, губа у нее как-то оттопырена — она словно говорит: «Фи, что я здесь делаю. При моей-то красоте, я могла бы…»
— А вот фиалки. Фиалок обязательно должно быть много. Они как неразлучные подружки, как огонечки одного костра.
— А вот мои любимые герберы, — включается Марта. — Они такие смешные, такие беззащитные на своих голых ножках.
— А что вы скажите о цветущей сливе?
— Ну, кто я такая, чтобы судить о цветущей сливе! — смеется Марта.
Крис с ходу принимается декламировать:
