ГДР было принято решение о заказе сразу трех подобных судов: одного для академии и двух для Гидрометеослужбы. А в конечном счете по этому проекту в Висмаре было построено для Советского Союза одиннадцать судов.
А пока у нас продолжала существовать парадоксальная ситуация: будущий судовладелец - Институт океанологии - не проявлял заинтересованности в судах нового типа.
Все эти разногласия только вредили делу. Я попросил главного ученого секретаря Президиума Академии наук Е. К. Федорова созвать междуведомственное совещание авторитетных ученых и специалистов, чтобы получить квалифицированные мнения о проекте нового судна перед тем, как представить этот проект на утверждение Президиума АН СССР.
Такое совещание состоялось 8 февраля 1962 года. Подавляющее большинство присутствующих высказались за наш проект. К сожалению, не мог быть на совещании авторитетнейший специалист по морскому флоту, член-корреспондент АН СССР Иван Степанович Исаков. Он был тяжко болен. Человек железной выдержки, Иван Степанович стойко переносил болезнь, но силы все уходили, и недуг постепенно одолевал его. Исаков был талантливейшим флотоводцем, человеком ясного ума и широкого кругозора.
Иван Степанович прислал Е. К. Федорову письмо, которое было зачитано на совещании и произвело большое впечатление на собравшихся. Исаков полностью поддержал наши предложения.
Совещание у Е. К. Федорова стало переломным моментом в процессе работы над созданием нового судна. Научные работники, которым предстояло жить и трудиться на новом корабле наука долгие месяцы, активно подключились к нашим заботам и добросовестно сидели над проектами судовых лабораторий.
Можно долго рассказывать, как создавалось научное судно. Мне же хочется привести выдержки из двух документов.
15 марта 1962 года президент Академии М. В. Келдыш подписал распоряжение Президиума АН СССР.
'Для обеспечения проектирования и строительства научно-исследовательского судна и поставок для него из Советского Союза обязать:
Отдел морских экспедиционных работ АН СССР (т. Папа-нин И. Д.):
а) осуществлять руководство проектированием и постройкой научно-исследовательского судна в соответствии с требованиями, указанными в распоряжении АН СССР от 23.VII 60 г. ^обеспечивать с участием заинтересованных институтов АН СССР и других ведомств необходимую подготовку проектной документации и изготовления оборудования для судна;
б) представить в июле 1962 г. в Центракадемснаб техдокументацию на оборудование и приборы, подлежащие поставке в 1963- 64 гг. в ГДР для завода - строителя научно-исследовательского судна'.
В том же марте 1962 года Президиум Академии наук командировал в ГДР Ушакова и Тяжелова. Вот их командировочное задание:
'Во время пребывания на верфи 'Матиас Тезен' (г. Висмар, ГДР) вам надлежит:
1. Вести свою работу в повседневном контакте с представителями Минвнешторга и конструкторами верфи по разработке проекта судна в соответствии с техническим заданием, утвержденным Академией наук СССР 13. IX 1960 г.
2. Если выявится невозможность выполнения отдельных пунктов технического задания, то вам разрешается принимать решения на месте по отдельным изменениям или отступлениям от задания с последующим докладом в ОМЭР.
3. Вы должны знакомиться с технической литературой на верфи, с проспектами фирм, с новинками* применяемыми в судостроении, и лучшее применить на проектируемом исследовательском судне.
4. При проектировании вы должны исходить из того, что новое научно- исследовательское судно должно быть построено на уровне лучших современных судов, поэтому особое внимание и требовательность направляйте:
- на создание хорошо оборудованных лабораторий,
- на установку новейших исследовательских механизмов,
- на создание высокого уровня бытовых удобств,
- на создание хороших мореходных характеристик судна.
5. Технический проект судна при полном выполнении требований технического задания должен быть вами согласован и доставлен в Москву для рассмотрения и утверждения руководством Президиума АН СССР.
Вице- президент Академии наук СССР академик А. В. Топчиев'.
Мы рассчитывали получить новое судно в 1964 году, но корабль был спущен на воду только в конце 1965 года. И это понятно. Практически создавался совершенно новый тип судна. Приведу только один пример.
Теплоходы типа 'Калинина' были пассажирскими. Они часто заходили в порты, и им не надо было возить больших запасов1 топлива. Иное дело исследовательский корабль: он месяцами бороздит океанские просторы и должен иметь большую автономность плавания. На 'Калинине' был только двухнедельный запас топлива. Ушаков и Тяжелев обговорили этот вопрос с конструкторами верфи. Вскоре из Висмара раздался телефонный звонок. Наши специалисты докладывали:
- В корпусе 'Калинина' невозможно значительно увеличить емкость топливных цистерн.
- Какой же может быть выход?
- Выход может быть только один: убрать уложенный на дне мертвый балласт, расширить корпус судна на один метр. Тогда увеличим запасы топлива вдвое и сохраним положительную остойчивость.
Это было очень заманчивое и в то же время смелое решение.
Я отправился к первому заместителю министра внешней торговли Алексею Сергеевичу Борисову. Я знал его еще со времени войны. Борисов был строгий и требовательный руководитель, не боялся брать на себя ответственность, если видел, что предлагаемый вариант на пользу делу.
Алексей Сергеевич выслушал меня и задумался:
- Ваше предложение действительно нарушает основное положение контракта.
- Кому это нужно, возить впустую 200 тонн мертвого балласта и заходить в порты через каждые две недели?
- Подожди, Иван Дмитриевич, не перебивай... Я еще не высказался до конца. Именно учитывая техническую и экономическую целесообразность расширения корпуса, я готов поддержать изменение технического проекта.
В кабинете Борисова был в тот момент торгпред Анатолий Кириллович Крутько. Александр Сергеевич попросил его уладить это дело, чтобы и просьба наша была учтена, и исполнители не были в обиде.
Я от души поблагодарил Борисова.
Что дало нам это усовершенствование? Убрали балласт, емкости топливных цистерн увеличили с 600 до 1350 тонн. Это позволило судам без пополнения топлива проходить до 20 тысяч миль. Сократились затраты валюты на покупку топлива за рубежом.
Новое судно назвали 'Академик Курчатов'.
Никогда не забуду декабрь 1965 года, дней радости сотрудников ОМЭРа: состоялась приемка 'Академика Курчатова'. Я был назначен председателем государственной комиссии по приемке судна и поехал в ГДР. После шумной, многолюдной Москвы Вис-мар поразил меня необыкновенной тишиной и спокойствием. Этот уютный городок на берегу небольшого залива Балтийского моря представлял собою памятник архитектуры. Только окраины были застроены' домами современного типа. Почти вся трудовпя жизнь Висмара сосредоточена на судоверфи, носящей имя Матиаса Тезена. Тезен был одним из деятелей Компартии Германии. Соратник Эрнста Тельмана, он погиб от рук фашистских палачей.
На верфи трудилось 6 тысяч человек, и верфь определяла ритм жизни городка.
Приемка судна - дело хлопотливое. Мы выходили на корабле в море, участвовали в испытании всех его узлов и конструкций. В суматохе тех дней мы, конечно, еще плохо представляли себе, какие революционные преобразования внесет в советские экспедиционные исследования появление на морских путях 'Академика Курчатова' и его младших братьев.
Нас интересовало, как сами ученые оценят судно. 'Академик Курчатов' вышел в свой первый рейс. Было это уже в декабре 1966 года. Рейс носил экспериментальный характер: в океанском плавании были испытаны научные возможности этого судна. Ученый совет института вынес решение об итогах первого рейса.
В этом решении, в частности, говорилось, что это научно-исследовательское судно пока не имоет себе равных в мире. Ученый совет выражал благодарность коллективу сотрудников Отдела морских экспедиционных работ, руководившему созданием 'Академика Курчатова'.
В свой первый рейс, по пути из Атлантики в Одессу, 'Академик Курчатов' зашел в порт Монако, где расположен один из старейших океанографических институтов. Возглавлял его ученый Жак Ив Кусто, прославивший свое имя исследованием океанских глубин. Вот что писала местная газета 'Патриот' в номере от 13 февраля 1967 года:
'Вчера вечером новое советское экспедиционное судно (одно из самых современных в мире) ошвартовалось в Монако...
Речь идет об 'Академике Курчатове', гордости Академии наук СССР, которой оно принадлежит'.
А мы уже готовились к приемке двух других таких же судов. Оправдались наши упрямые надежды, что 'Академик Курчатов' не останется единственным судном в научном флоте страны.
В 1966-1968 годах на судоверфи имени Матиаса Тезена в Висмаре было построено еще шесть кораблей науки: 'Профессор Визе', 'Академик Королев', 'Академик Ширшов' и 'Профессор Зубов' - для Главного управления гидрометеослужбы, 'Академик Вернадский' - для Морского гидрофизического института АН УССР и 'Дмитрий Менделеев' - для Института океанологии АН СССР.
Любой подобный корабль - это результат большого труда большого коллектива конструкторов, ученых, судостроителей. Не только основные конструкции судна, но и каждая мелочь, каждая деталь требуют тщательной проработки, обоснования и проверки, прежде чем будут запущены в производство. Как сказал мне однажды инженер из Минморфлота,
