Кувшин притягивал взгляд, манил к себе, но Фредерик крепко засомневался, что сможет до него добраться без падения. «Ты – развалина. Признай это и действуй соответственно», – приказал он сам себе, но зубами от досады скрипнул.
Линар тут же подхватился со своего «ложа»:
– А? Что?
– Пить хочу, – хрипло ответил король и тут же смолк, пораженный слабостью своего голоса.
Доктор, протирая глаза, подал ему кувшин, и Фредерик удивился еще больше, не сумев поднять его ко рту.
– Неудивительно. Это от голода. Вы дня три ничего не ели. А еще – болезнь, – сказал Линар, помогая королю напиться. – Я принесу вам лепешек и мяса.
– Мы где? – Молодой человек схватил собравшегося выйти доктора за рукав куртки.
– В чинарийском лагере. Ваша… кхм… леди Тайра предоставила вам один из своих шатров.
– Как все странно, – пробормотал Фредерик, лохматя пальцами волосы на макушке. – Очень странно. Она здесь… Почему они все здесь?
– Леди Тайра говорила, что они отправились в Азарию выручать своих похищенных сестер и мстить похитителям, – ответил Линар. – Так она сказала мне и Элиасу. Но, может, вам она скажет больше…
– Где мой меч?
– Под вашей кроватью, сэр. И ваш смятый шлем тоже. Что ж, будете есть?
Король кивнул.
Когда доктор вышел, Фредерик откинулся на спинку кушетки и хотел задуматься о том, что было, что есть и что делать дальше, но не получилось: к нему заглянула Тайра.
Молодой человек сразу заметил: она ничуть не изменилась за то время, что они не видались. По- прежнему высока и стройна, со свежим, юным лицом, и та же толстая коса из смоляных волос перекинута на левое плечо. Ловкое, сильное тело женщины-воина угадывалось под тонким покровом короткой желтой туники, перетянутой широким поясом из разноцветных шнуров. Только взгляд у Тайры сейчас был совершенно не подходящий ее боевой внешности: взволнованный и даже робкий.
– Здравствуй снова. Линар говорил, ты проснулся, – сказала она, улыбнувшись, и присела рядом с Фредериком на кушетку, дотронулась до его лба. – Как голова?
– Спасибо, ничего.
– Ты прости. Это из-за меня ты отвлекся. – Она виновато дернула губами.
– Мало ли что в бою бывает, – пожал плечами Фредерик.
Тайра посмотрела на него, спросила тихо-тихо:
– Я рада тебя видеть. Можно тебя обнять?
– Можно.
Она обвила короля руками, прижавшись щекой к его плечу, и замерла, прислушиваясь к дыханию и сердцу Фредерика. Он тоже замер, наслаждаясь этим теплым и ласковым порывом грозного капитана Черной Дружины.
– Как наша дочь? – спросил наконец молодой человек. – Где она?
– В Чинарии, – отвечала Тайра, поглаживая его предплечье и с удовольствием отмечая, как тверды тамошние мышцы. – На войне ей нечего делать. А как наш сын?
– В Белом Городе, со своими братьями. Он замечательный, – сказал и поцеловал смуглый висок – благодарно.
Тайра поняла это по-своему: дернулась повыше, чтоб прижаться губами к его губам, поцеловала жарко, страстно, но губы Фредерика не ответили – остались неподвижны и холодны. Она отпрянула, опустила руки, покачала головой:
– Прости. Забылась. Ты не Ред – ты Фред. Просто я не могу выбросить из головы все то, что было. Хотелось бы, да не выходит… У мужиков это просто, у баб – нет. – Она горько усмехнулась.
Король ничего не ответил – не было сил. Даже начинать расспросы о том, как и почему чинарийки оказались в Азарии да еще ввязались в бой с местными, не стало желания. Хотя именно об этом он и хотел говорить с воительницей. И Тайра поняла.
– Ты совсем плох, – сказала она, опять касаясь его лба. – Одна тень от тебя осталась. Да и та бледная.
– Болею, – ответил Фредерик и закрыл глаза.
Тайра нахмурилась, тронула молодого человека за непослушную руку:
– Здесь что? – задрала рукав рубашки, нахмурилась еще больше – конечность до самого плеча была посиневшей и холодной, как лед. – Ты не болеешь. Ты умираешь! – Она прыгнула к выходу и закричала:
– Приведите Экуму! Живо!
Приказав, вернулась к молодому человеку, взяла кувшин с водой, поднесла к его губам:
– Пей. Тебе надо много пить.
– Ты знаешь, что со мной? – спросил Фредерик, послушно сделав два глотка.
– Я вижу, что с тобой, – ответила Тайра, распуская шнуры на его рубашке, чтоб осмотреть грудь, и
