бешенства, потому что упустили мы этого четвёртого. Вы и представить себе не можете, как обрадовался Доминик, когда узнал, что труп был только один.
— Ну ладно, а теперь выкладывай самое главное, — сказал Януш. — Я отлично вижу, что сенсацию ты приберёг на десерт и опять тебя придётся раскочегаривать.
— Вот те на, — отозвался Геня, — это так бросается в глаза? Сознаюсь во всем, бить не надо. Так вот, Доминик признался, что снова пришёл на Вилловую, спокойно там было и безопасно. Немного пожил на чердаке, поскольку не был уверен, что в квартире никто не толчётся, а потом перебрался в апартаменты, но оказалось, что ненадолго. Только собрался устроиться, как явилась Казя. Нападать на неё у него и в мыслях не было, наоборот, он готов был звезду для неё с неба достать, так она его потрясла. Предложение хотел сделать, а не воевать с чудом красоты. Но не успел слова вымолвить, как она кинулась на него с бутылкой, нервная какая-то, хорошо ещё, по голове не заехала. Однако он уговорил бы девушку, если бы не вмешался какой-то наглый пацан, видимо её полюбовник.
Геня умолк и посмотрел на нас с торжествующим и невероятно счастливым видом. Мы оценили важность информации: нашёлся парень Кази! Правильно сделали, что отдали ей квартиру.
— И снова этот жлоб физиономии его не видел и описать не может? — язвительно спросил Януш.
— Какое там! — радостно ответил Геня. — Видел и описал с готовностью. Здоровый парень, под метр восемьдесят, плечища как у носильщика, а Доминик ниже ростом и мельче, вот он и сбежал от греха. Волосы темно-русые, веснушки, физиономия нормальная, ни круглая, ни квадратная, видимо, из тех правильных, которые труднее всего запомнить. Теперь Казя у нас на крючке.
— И зачем она вам сдалась? — раздражённо спросила я, потому что успела проникнуться к Казе симпатией и не желала ей зла.
— Не знаю. Возможно, она с самого начала говорит правду, но, похоже, не всю. Не знаю, как вы, но и Тиран, и я, мы оба чуем, что она о чем-то умалчивает. О парне ни единым словом не заикнулась, бумаги из Константина отдала, но о нападении рассказала лишь наполовину. Если бы действительно все было в порядке, не стала бы скрывать, что ей парень помог и Доминика вон вышвырнул. Что-то тут не сходится.
На сей раз я сорвалась с места и бросилась к телефону.
— Отлично, сейчас я её спрошу…
— Нет! — заорал Геня и тоже вскочил. — Уж лучше я! И сделаю это прямо сейчас, не дай Бог, вы на меня обидитесь и не станете больше приглашать!
— Почему, черт возьми, вы её сразу не спросили, когда она с бумагами пришла? — рассердился Януш. — Она ведь была в ваших руках!
— Потому что Доминик повествовал в хронологическом порядке и не так складно, как я вам сейчас пересказываю. О нападении речь зашла после её ухода, и мы не успели её вернуть.
— Ну ладно, звони…
Казя наводила порядок на Вилловой. Как обычно, мы слушали весь разговор.
— Почему вы не сказали, что там был кто-то третий? — мягко, но не без лёгкой укоризны спросил Геня. — Он помог вам в драке с нападавшим. Кто это был?
— Мой парень, — без запинки ответила Казя.
— Но тогда почему…
— Потому что у него сейчас очень важная и срочная работа. Я собиралась о нем рассказать, когда он закончит, через несколько дней, если это вообще потребуется. Согласна, я его как бы скрываю, но только затем, чтобы ему не помешали. Не знаю, зачем он вам, но я опасалась, что его станут вызывать, допрашивать, а у него сейчас ни секунды свободного времени.
— Кто он? Фамилия у него есть?
— У него даже имя есть, но я не скажу.
Януш подавил смех. Геня посмотрел на нас взглядом раненой лани.
— Знаете, — неуверенно начал он, — все это не очень хорошо выглядит…
— Знаю, — согласилась Казя, явно не собираясь уступать. — Я отказываюсь отвечать на вопросы о моем парне — между прочим, я наверняка выйду за него замуж — до тех пор, пока он не закончит работу. Можете арестовать меня на несколько дней, если есть такая необходимость.
— Нет такой необходимости, — мученическим тоном произнёс Геня. — Вы с ним встречаетесь?
— Отказываюсь отвечать. Мне очень жаль…
— Ну и вот вам, — огорчённо сказал Геня, положив трубку. — Думаю, с ней даже Тиран не справится. Сами слышали.
— И опять она высказалась разумно и правдоподобно, — заметил Януш. — К тому же причина, по которой она скрывает парня, столь благородна. А мне покоя не даёт изнанка этой истории, черти бы взяли эту Казю…
— На изнанке ты видишь её?
— Видеть я ничего не вижу. Инстинкт подсказывает.
Геня задумался на минутку.
— Опять меня раздирают сомнения, — сообщил он, возвращаясь к остаткам индейки. — С одной стороны, мне кажется, ей можно верить. С другой, надо глаз с неё не спускать и парня её найти, вроде бы он нам пригодится. А с третьей, черт его знает, пригодится ли и стоит ли заставлять людей трудиться понапрасну. Ну да ладно, Тиран ведёт следствие, не я, пусть он и решает…
От применения пыток третьей степени Тиран отказался наотрез. Казю он вызвал, надо же было подтвердить или опровергнуть показания Доминика. Она заявила ему то же самое, что и Гене по телефону, проявив при этом оголтелую решительность в сочетании с жутким упрямством. Посему он оставил её в покое, уведомив лишь устрашающим тоном, что через пять дней она будет привлечена к ответственности. Геня доверительно сообщил нам, что на самом деле Тиран сам не знал, к какой ответственности можно привлечь Казю и на каком основании. Скрываемый парень ни в чем замешан не был, она могла молчать о нем сколько хотела.
На Фильтровой я оказалась потому, что там жил один человек, к которому у меня был профессиональный интерес. Я не собиралась забросить работу только по той причине, что двое незнакомых мне людей отправились на тот свет. Туда ежедневно кто-нибудь отправляется, и, если бы это становилось помехой в делах, никто на свете давно бы уж не работал. Славно было бы, нечего сказать!
Казю я увидела на улице впереди моей машины. Я как раз подъезжала к дому, когда она входила в подъезд рядом с тем, куда направлялась я. Шла она к знакомым, постояла немного перед пластинкой домофона, произнесла несколько слов, и её впустили. Возможно, я последовала бы за ней из любопытства, но в том доме я никого не знала, а сочинить на месте какой-нибудь правдоподобный предлог не успела, потому оставила Казю в покое.
По невероятному стечению обстоятельств, когда я выходила, Казя тоже вышла. Я поняла, что сам господин Случай радеет о том, чтобы мы встретились. Я подождала, пока она приблизится. Казя была погружена в свои мысли, не заметила меня и вздрогнула, когда я к ней обратилась. Я предложила её подвезти, неважно, по пути нам или нет. Она охотно приняла моё приглашение.
— Знаете, у меня такое впечатление, что вы единственная хорошо ко мне относитесь, — неожиданно высказалась она. — А я так нуждаюсь в хорошем отношении…
Умолкла и задумалась. Я подтвердила, что она мне нравится, вызывает симпатию.
— Не знаю, что делать, — с некоторым сомнением продолжала Казя. — Не знаю, не совершила ли я ненароком преступления, ну, может, не совсем преступления, а, скажем, правонарушения… Я хотела бы с кем-нибудь посоветоваться.
— Только не со мной! — поспешно предостерегла я, с трудом подавив приступ любопытства. — Мой парень — полицейский, и следствие практически ведётся в моем доме. Если вы действительно совершили преступление, то я буду вынуждена об этом рассказать!
— А если бы преступление оказалось таким, совсем незначительным? И к расследованию не имеющим никакого отношения? Я ведь знаю…
Она снова умолкла и слегка помрачнела. В том, что ей что-то известно, я больше не сомневалась. На меня нашло озарение, Януш был прав: та проклятая запасная версия, к которой он все время возвращался, касалась Кази!
