Затем он опять повернул коня, поскакал и скрылся во тьме.
Только тут благодушная улыбка сбежала с лица Бомстафа и он наморщил лоб, соображая, что к чему. Он понял, что они ввязались во что-то гораздо более серьёзное, чем думали, и что скорее всего эта история ещё далеко не закончилась.
Бомстаф вернулся в зал. Бедный трактирщик всё ещё был бледен как полотно.
— Спасибо за помощь! — сказал он. — Я сам не понимаю, что произошло. У меня было такое странное чувство.
— Нет, это мы вас благодарим, — спокойно ответил Бомстаф. — Странный это человечек и уж точно задумал что-то недоброе. Ты молодчина, трактирщик, что ничего не сказал ему про Гудвина. Сейчас мы немного отдохнём, но ты можешь спать спокойно, потому что мы будем на страже всю ночь.
Снова дома
Гудвин только что поднялся по лестнице на верхний этаж, как услышал, что в трактир вошёл Спиррус. Он сразу узнал этот голос, хотя сейчас он звучал как-то иначе. Он отчётливо помнил, каким отталкивающим ему показался колючий взгляд и неприятный голос Спирруса, когда он впервые встретил этого маленького человечка в Глестонбери. Сейчас в его голосе появилось что-то новое, угрожающее и опасное, что-то такое, отчего у Гудвина пробежал мороз по коже, и он инстинктивно понял, что лучше ему и Гектору не показываться на глаза этому человеку. Поэтому он остановился на верхней площадке лестницы и стал следить за тем, что происходит в зале. Гудвин видел, как под взглядом Спирруса оцепенел трактирщик, став белее мела. Как и Бомстаф, Гудвин понял, что здесь не обошлось без вмешательства тёмных сил. Потом к ним подошёл Анри, и злые чары развеялись. Гудвин убедился, что мальчик может, не опуская глаз, выдержать взгляд Спирруса, и, видя это, Гудвин принял великое решение.
Поднявшись наверх, Бомстаф и Анри застали Гудвина в отведённой для них комнате. Он сидел, держа в руке маленькую бутылочку, которую была в торбе Кастанака. Всего их там было пять штук, и Кастанак сказал, что в них налит напиток, который поможет, когда они почувствуют, что им не хватит сил и отваги, чтобы противостоять силам тьмы. Гудвин налил каждому по стаканчику.
— Друзья мои! — сказал Гудвин. — Вы мои лучшие и самые близкие друзья, вы помогли мне пройти все испытания, преодолели ради меня множество опасностей, в том числе и сегодня, когда мы уже считали, что все трудности остались позади. Вы терпеливо ждали, когда я скажу вам, как собираюсь поступить с осколком чёрного кристалла и что будет с Боффином и остальными троллями.
Из клетки Боффина, прикрытой тряпицей, послышалось довольное сопение, но Анри и Бомстаф с волнением ждали, что скажет Гудвин про то, как он поступит с троллями.
— И вот я принял решение, и вы первые о нём узнаете, а больше я никому ничего не скажу.
Вот так случилось, что в один прекрасный день в начале лета на старой верховой дороге, проходящей по гряде холмов над Долиной Белой Лошади, оказалась весьма необычная компания. Спирруса они после встречи в трактире больше не видели, но Гудвин и Бомстаф каждую ночь по очереди оставались на страже, так как оба понимали, что одной встречей дело не ограничится.
Вечером они дошли до Грэмпс Хилла и свернули вниз, к Комптон Бассету. Гектор давно уже учуял знакомый запах, и, чем ближе они подходили к Грэмпс Хиллу, тем оживлённее он себя вёл.
— Знакомый запах, старина? — засмеялся Гудвин, глядя, как Гектор отбегает то влево, то вправо от тропинки. Нос Гектора то и дело улавливал новые запахи, которые нужно было срочно проверить. Бедняге Кастанаку (попугаю, конечно) то и дело приходилось взлетать, спасаясь при неожиданных прыжках Гектора туда и сюда.
— Ну и буря! Ну и волны! — вскрикивал он время от времени, но по большей части ему было не до высказываний, потому что тут только успевай следить, чтобы не свалиться.
Гудвин нёс за плечами большой мешок, в котором спокойно спал Боффин. Но когда они начали спускаться с Грэмпс Хилла, он пробудился к новым подвигам и поднял писк. Дойдя до середины тропинки, они сделали остановку и вынули клетку из рюкзака, чтобы дать нетерпеливому узнику осмотреться. Увидя огромные ивы, маленький тролль так и уставился на них; возможно, они пробудили в нём давние воспоминания о Блоксберге. Остаток пути он ехал, высунув голову из мешка, но когда путники свернули к деревне, ударили церковные колокола и зазвучал вечерний звон, и голова Боффина тотчас же нырнула в мешок.
— Кажется, он по-прежнему не любит колокольного звона! — весело сказал Гудвин. Эту особенность Боффина он заметил ещё на корабле, и это сыграло важную роль в его решении. Анри с улыбкой посмотрел на него.
— Да уж, месье Гудвин, счастье будет, если и другие тролли так же боятся колокольного звона!
В следующую минуту, в тот момент, когда на деревню опустилась тьма, Гудвин наконец отпер дверь трактира и ступил на порог своего дома. Обыкновенно там у него было полно народу, но сейчас в доме было пусто и тихо, так как трактир был закрыт, пока хозяин путешествовал. Гудвин был рад вновь оказаться в родных стенах, но он удивился, до чего же маленький его трактир. Он сразу же растопил очаг и поставил греть еду; скоро трое друзей сели ужинать. В тот же вечер Гудвин отправился к помещику, а оттуда в деревню послали человека, чтобы оповестить всех жителей о том, что завтра в большом помещичьем амбаре состоится собрание.
Вечером Анри лёг спать в маленькой каморке под соломенной кровлей Гудвина. Все у него в доме мальчику очень понравилось. Дом показался ему удивительно похожим на своего хозяина — он был уютный и крепко сбитый, что-то в нём было прочное и надёжное, но в этом не было ничего удивительного, ведь Гудвин строил его своими руками. Лёжа в постели, Анри глядел в четырёхугольное оконце, вспоминал все пережитые приключения и думал, что же теперь будет дальше. Он уже знал, что в Комптон Бассете тролли будут в безопасности и что их уж точно никто не будет отлавливать при помощи осколка чёрного кристалла. Он протянул руку и пошарил под кроватью. Мешочек с серебряной фигуркой девушки, которая держала в руках осколок кристалла, был там, куда его положили. Анри никогда ещё не получал такого замечательного подарка, как эта чудесная фигурка. Мальчик не совсем понимал, почему Гудвин решил отдать ему эту вещь, но и Гудвин, и Бомстаф заверили его, что над этим ему ещё рано ломать голову. Анри лучше всех подходил, чтобы доверить ему осколок кристалла, и когда-нибудь он сам поймёт почему; это откроется ему само, без всяких усилий. Мальчика нисколько не волновало, что он пока этого не понял, он слепо верил месье Гудвину и месье Бомстафу, а самое главное было для него то, что троллей никто не будет ловить и выдворять из Комптон Бассета, где растут ивы. Анри глядел в окно, где за нависшим краем соломенной крыши виднелось тёмно-синее ночное небо. Среди облаков мерцали редкие звёздочки. Ему очень хотелось узнать побольше о звёздах, и он надеялся вернуться когда-нибудь в башню Кастанака под Константинополем, чтобы наблюдать звезды в большие подзорные трубы и научиться тому, что знает о них старый волшебник.
Он мечтал также побольше узнать о троллях и уже задумал в одну из ближайших ночей выбраться из дому и сходить на Грэмпс Хилл. Гудвин и Бомстаф наверняка не одобрили бы эту затею. Они боялись за мальчика — мало ли что могут выдумать тролли! Но Анри троллей не боялся и решил прогуляться к ним без спросу, и только потом рассказать об этом своим друзьям.
Пока Анри так мечтал лёжа в постели, в окно вдруг кто-то заглянул. С крыши свесилась чья-то голова с огромными овальными глазами. Анри уже совсем засыпал, но тут сон с него как рукой сняло. За окном был тролль, такой же, как Боффин, только в несколько раз больше ростом. Он прижался носом к стеклу и старался разглядеть, что делается в тёмной комнате. Анри бесшумно встал с кровати и на цыпочках подошёл к окну. Тролль заметил его только тогда, когда он тоже почти вплотную приблизил свой нос к стеклу и их глаза встретились. Мальчику было немного чудно глаза в глаза встретиться с троллем, тем более что тролль висел вниз головой. Внезапно Анри заметил, что Боффин подполз к окошку и устроился рядом. Теперь большой тролль глядел на Боффина, а Боффин на тролля. Потом большой тролль прижал пальцы к стеклу, как будто хотел дотронуться до лица Боффина. То же самое сделал Боффин и замер на подоконнике. Некоторое время большой и маленький тролль изучали друг друга, и Анри подумал, что, может быть, они знали друг друга в детстве, когда жили в большой пещере под Блоксбергом.
Вдруг большой тролль скрылся из виду. Боффин по-прежнему сидел на подоконнике, и вскоре в окошко заглянул другой тролль и тоже стал рассматривать Боффина. Прислушавшись, Анри понял, что на крыше собралось много троллей, один за другим они свешивались вниз, чтобы посмотреть на Боффина. Анри шмыгнул обратно под одеяло и оттуда глядел на троллей, которые появлялись за окном, по очереди
