Карен Хабер
Женщина без тени
Марта и Роз с любовью и благодарностью, Лилит – привиденьицу – на память
Вся наша жизнь подвержена превращениям.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Темнота в пещерах означала, что наступило утро. Глубоко под смертоносной поверхностью планеты Стикс на стенах коридоров заплясали пурпурные колышущиеся тени, отбрасываемые сталактитами, когда Кейла Джон Рид покачала своей лампой, словно сверкающим маятником. В воздухе ощущался холодный, вяжущий привкус каменной пыли, который у Кейлы всегда ассоциировался с началом дня в шахтах. Она оценивающе потянула носом воздух, и в ее зеленых глазах вспыхнул огонек радостного предчувствия. Сегодня будет хороший день для работы.
– Ох! Боже мой!
Неожиданно ударившись ногой об основание глянцевито-черного сталактита, называвшегося среди шахтеров «нос старины Барта», Кейла ощутила жгучую боль. Выругавшись, она запрыгала на одной ноге к нише в стене, где можно было удобно сесть, откинуть со лба длинные рыжие волосы и помассировать ушибленную ступню.
Ближнечувственный[1] вопрос ее матери, заданный в суженном диапазоне двустороннего обмена, донесся с точки, расположенной в трех километрах ниже и справа – из глубинных тоннелей, где вели изыскания ее родители.
«Ничего страшного. Просто ушибла ногу».
Кейла с осторожностью модулировала свою ближнеречь[2]. Ее эмпатическая[3] сила, уже значительно превосходившая силу ее родителей, странным образом возрастала в подземных пещерах. Ей уже не раз приходилось сожалеть о том, что телепатические разговоры с родителями часто причиняли им сильную головную боль.
«Я знаю, мама!»
В последнее время Кейла часто задавала себе вопрос: когда же родители перестанут чрезмерно опекать ее? В конце концов, разве в прошлом году они не купили ей новый лазерный резак к шестнадцатилетию? Теперь она стала независимой изыскательницей, ищет метакристаллическую руду, как ее родители и родители ее родителей. Почему они не могут уважать ее права? Не слишком легко быть единственным ребенком: Кейле приходилось нести на своих хрупких плечах тяжкий груз заботы и тревог обоих родителей. Как было бы хорошо разделить эту ношу с сестрой или братом!
Когда нога перестала болеть, Кейла встала, осторожно обогнула «нос старины Барта» и принялась распаковывать свое снаряжение.
Лазерный резак был блестящим, почти совсем новеньким. Кейла вытащила его из рюкзака и нежно погладила металлический футляр, словно гладкую шкуру животного. Затаив дыхание, она вглядывалась в экран ультразвукового сканера, пока не обнаружила маркер, оставленный ею вчера – едва заметный красный кружок, слабо пульсирующий на желтом экране.
Она нажала на пусковую кнопку, и из лазера вырвался тонкий луч зеленого цвета, расплавляющий гладкую поверхность камня. С мастерством, рожденным постоянной практикой, Кейла делала чистые, аккуратные разрезы, не тратя впустую ни одного движения. Вскоре в скале появилось отверстие размером с человеческую голову.
Выключив резак, она с нетерпением ждала, пока не остынет светящийся разрез. Когда края охладились до багряно-коричневого оттенка, она ввела пробный зонд. Показания анализатора заставили ее восхищенно присвистнуть. Жила оказалась даже богаче, чем она ожидала: метакристаллическая руда высшего качества.
Ее родители будут в восторге. Кейла могла представить себе выражение с трудом скрываемой гордости на лице отца, когда она скажет ему о своей новой заявке. Помедлив, она склонила голову набок и воспользовалась своим эмпатическим дальнечувством, прислушиваясь к ментальным шагам своих родителей. Так, они стоят на месте. Мать возилась с неисправным лазером, в то время как отец просеивал груду метакристаллической породы неподалеку от нее. Обычный рабочий день в лишенных солнечного света пещерах Стикса, где три поколения семьи Рид добывали метакристаллическую руду.
Стикс, восьмая планета системы Кавинаса, был жестоким, демоническим миром, закованным в ледяную броню. Его поверхность, обезображенная чудовищными электромагнитными штормами и усеянная активными вулканами, оставалась необитаемой. Но недра под безжизненной оболочкой Стикса были изрезаны многочисленными пещерами. Решительные и бесстрашные первопроходцы, в том числе и предки Кейлы, высекли себе убежища в толще скал и нажили целые состояния, разрабатывая богатые минеральные жилы, пронизывавшие внутренность Стикса.
Хотя самые первые изыскатели надеялись всего лишь заработать на жизнь своим трудом, они разбогатели подобно Мидасу вскоре после открытия загадочного кристаллического минерала, обладавшего твердостью драгоценного камня. Пурпурно-синий с ярко-зелеными вкраплениями, он, будучи ограненным, вполне подходил как ювелирное украшение. Названный сирилитом в честь его первооткрывателя Сирила Магнуса, минерал продавался как красивая безделушка и считался бесполезной игрой природы – до тех пор, пока не были замечены первые признаки его воздействия на человеческий разум.
Что-то в ограненных камнях влияло на восприятие некоторых – но не всех – людей, носивших их. Один находчивый торговец окрестил их «метакристаллами» и быстро сколотил состояние. Вскоре вся система Кавинаса прославилась своими драгоценными камнями, изменяющими разум, и Стикс был единственным источником этих минералов.
Детство Кейлы прошло в свободных блужданиях по пещерам. Родители никогда не беспокоились о том, что она может заблудиться. Никто на Стиксе не мог заблудиться надолго благодаря выдающемуся эмпатическому дарованию шахтеров. Оно называлось ближне – и дальнечувством – способностью к телепатическому общению на огромном расстоянии, через толщу породы. Эти уникальные способности, казалось, возникали в результате их долгого пребывания среди больших скоплений сырой
