– Не могу обещать, что его светлость дома, но я проверю.
Поскольку Онория только что видела маркиза, она не сомневалась, что дворецкому удастся его найти, однако не стала ничего говорить, а лишь поблагодарила его, после чего вместе с миссис Кембл прошла в холл.
Войдя внутрь, Онория оказалась между двумя рядами ливрейных лакеев с каменными застывшими лицами. Она на минуту остановилась, пораженная неимоверным количеством слуг.
– Пресвятая Матерь! – услышала она шепот миссис Кембл и, проследив за взглядом дворецкого, который посмотрел наверх, увидела под потолком подвешенный на толстых цепях огромный канделябр, который без труда мог соперничать с тем, что украшал Гранд-Павильон, летнюю резиденцию принца.
– Боже мой! – воскликнула Онория. – Воображаю, как сложно его чистить!
Лицо дворецкого несколько смягчилось.
– В самом деле, мисс, эта работа не доставляет нам удовольствия.
Онория невольно улыбнулась.
– Позвольте принять у вас пелерины и капоры, – учтиво предложил дворецкий.
– Благодарю, но... Мы ненадолго.
Дворецкий поклонился и направился к одной из дверей, выходящих в холл, а Онория, вздохнув, сняла капор и поправила прическу. Взгляд ее упал на высокое растение с густой листвой в белой кадке. Уж здесь-то она найдет пыль, которая докажет, что это обычный дом.
Она направилась к растению и уже протянула к нему руку, как вдруг дверь распахнулась.
– Мисс Бейкер-Снид?
Покраснев, Онория быстро спрятала руку за спину и повернулась к дворецкому.
– Да?
– К сожалению, его светлости нет дома. Не желаете ли оставить записку?
– Нет, не желаю. К вашему сведению, я собственными глазами видела, как маркиз вошел в дом за две минуты до меня!
Видя, что вежливое лицо дворецкого превратилось в бесстрастную маску, Онория бросила взгляд на широкую лестницу, изгибы которой вели на верхние этажи. Этот негодяй ее избегает, и всего лишь потому, что она победила в этом мужском виде спорта. Во всяком случае, так он считал.
Она снова взглянула на дворецкого:
– Маркиз уехал, верно?
– Да, мисс.
– И дома его нет?
– Да, мисс. – Дворецкий избегал смотреть ей в лицо.
– Странно. В таком случае, вероятно, я видела не маркиза, а его брата-близнеца.
Дворецкий с радостью ухватился за это предположение:
– Хотя у его светлости нет брата-близнеца, но несколько братьев у него действительно имеется. Вполне возможно, что вы видели входящим в дом именно одного из них.
Онория коварно усмехнулась:
– Не можете ли вы сообщить брату его светлости, что я желаю с ним поговорить и что, если мне не представится такая возможность, он очень об этом пожалеет.
Брови дворецкого изумленно подскочили.
– Прошу прощения... Это угроза?
– О нет, это обещание. – Онория приблизилась к синему дивану и, усевшись на него, взяла подушку и положила ее себе на колени. – Я подожду здесь, пока вы найдете брата его светлости. И скажите ему, что я не уйду, пока он меня не примет.
Дворецкий в нерешительности замялся, затем коротко поклонился и ушел, а спустя небольшое время на мраморной лестнице послышался стук каблуков. Стук стремительно приближался.
Спутница Онории поспешно уселась на стул и стала усиленно обмахиваться веерам.
– Миссис Кембл, вы хорошо себя чувствуете? Вы так побледнели!
– Нет-нет, не беспокойтесь, все в порядке, – дрожащим голосом заверила экономка.
В этот момент перед ними появился Тремонт, высокий и широкоплечий, отчего просторная гостиная как будто съежилась в размерах. Холодный его взгляд скользнул по Онории, затем переместился на миссис Кембл.
Онория встала.
– Милорд, простите меня за вторжение, но...
– Можете не извиняться. – Он поклонился сначала Онории, затем ее спутнице. – Добро пожаловать в Тремонт-Хаус.
Миссис Кембл, неуверенно вставшая при появлении маркиза, покраснела как свекла.
– Я...Я...