— Нет-нет. Это я сказал о них.
— Вы?
— Да. Кларк не узнавал никаких имен. Мне даже показалось, он был несколько раздосадован, когда я упомянул о них.
Доктор Фелл задумчиво заговорил:
— Знаете, во многом он мне кажется скрытным, но особенно в случае с молодым человеком в клубе «Конго» — тем самым, что рассказал вам о проворном дворецком, качавшемся на люстре. Как его звали?
Я назвал имя, и доктор записал его.
— Адрес?
Тэсс и я озадаченно переглянулись: невероятная активность доктора в связи с этим юношей казалась неожиданной.
— Я не знаю, где он живет, но вы всегда можете поинтересоваться о нем в клубе.
— Прекрасно! Гм-м! Итак, вы говорили, что примерно в час ночи услышали стук внизу, отправились туда и обнаружили миссис Логан, выходившую из кабинета с маленьким ключом в руках, который стал причиной путаницы и недоразумения.
Я кивнул, Тэсс же хотела было что-то сказать, но остановилась, лишь бросив на меня быстрый взгляд.
— Там вас застиг мистер Логан, обвинил в коварных замыслах относительно его жены, но быстро убедился, что поймал не того мужчину. Кстати, он сказал, что был какой-то мужчина, назначавший свидания миссис Логан в музее Виктории и Альберта.
— Боб, — внезапно вспыхнула Тэсс, — может, тебе стоит рассказать о музеях буквально все?… Он бывал в очень многих из них, — добавила она, обращаясь к доктору Феллу.
— Черт побери, ты же знаешь, — возмутился я, — что мы, я имею в виду себя и Кларка, никогда не ходили в места больших сборищ. Как правило, это были небольшие музеи — такие, как музей Соуна или Ченсери-Лейн, а в другие я всегда ходил один. Что касается Кларка, я ничего определенного сказать не могу.
Доктор Фелл быстро взглянул на Тэсс:
— А вы слышали шум среди ночи, мисс Фрэзер?
— Да, слышала.
— И спустились вниз?
— Да.
— И тоже слышали весь разговор?
— Да, слышала, — призналась Тэсс, проводя пальцем по подлокотнику кресла на колесиках, а потом подняла глаза на доктора.
— А теперь об этом любопытном ключе. Не знаете ли вы, от чего он, что им можно отпереть?
— Нет, не знаю, — мгновенно откликнулась она. — Правда, у меня есть одна идея или, точнее сказать, предположение, но я пока до конца не уверена, но даже если бы я была права… — И она сделала энергичный и одновременно смущенный жест.
— А что скажете вы, мистер Моррисон? — обратился ко мне доктор Фелл. — У вас есть какие-нибудь идеи относительно ключа?
— Да. Это может быть ключ от какого-то потайного хода.
Все удивленно уставились на меня, а в глазах доктора Фелла мелькнул проблеск злорадства и интереса.
Я попытался объяснить:
— Я имею в виду потайной ход, расположенный, возможно, позади камина или соединяющий с ним. Во-первых, совершенно очевидно, что камин — новый; во-вторых, Энди Хантер знает о доме то, чего не знаем мы. Он ведь был здесь главным архитектором. Как раз перед тем, как убили Логана, Энди собирался мне все рассказать, но раздался выстрел, он побледнел и с тех пор не произнес ни слова. Если ему что-то известно, вовсе не свидетельство его вины — я слишком хорошо знаю Энди и утверждаю: он не виновен. В данном случае это — жизненно важно.
Хотя мы находились на некотором расстоянии от входной двери, все же услышали стук дверного молотка, эхом отозвавшийся в опустевшем доме. Доктор Фелл, погруженный в глубокие размышления, прервал их и взглянул на Эллиота.
— Это, видимо, местная полиция, друг мой, — спокойно заметил он. — Кажется, мы исчерпали свои полчаса. Хотите пойти поговорить с ними или мы, будто виноватые, тайком проберемся через розовый сад и удерем?
Эллиот встал. Его заурядное, но приятное лицо с рыжеватыми волосами, кажущееся простодушным, изобличал волевой подбородок. Инспектор был раздражен.
— Полагаю, — медленно произнес он, — мне лучше пойти и встретиться с ними. — И вдруг всплеск искренних эмоций прорвал «защиту»: — Боже мой, сэр, не подумайте, что я не заинтересован! Я бы отдал месячное жалованье за то, чтобы узнать, в чем здесь дело, однако мы не будем иметь к этому отношения, пока они не обратятся за помощью в Скотленд-Ярд. Да и вряд ли мне поручат такое серьезное дело.
Эти слова возбудили любопытство Тэсс.
— Полагаю, местные полицейские обычно не проявляют особого желания обращаться за помощью в Скотленд-Ярд? Они ведь болезненно чувствительны, когда дело касается их способности действовать самостоятельно?
Эллиот, откинув назад голову, расхохотался.
— Старший констебль, — сквозь смех проговорил он, — болезненно чувствителен к своему бюджету. Не все знают, что, когда местная полиция обращается за помощью в Скотленд-Ярд, это стоит примерно тридцать шиллингов в день, поэтому они так и чувствительны. Однако… — Он откашлялся с таким легкомысленным и горделивым видом, что доктор Фелл подозрительно взглянул на него. — Поскольку это все-таки иногда происходит, — продолжал он, — мне доводилось встречаться с местным инспектором. Это было год назад. Они тогда схватили Джимми Гарриети. Так что, если хотите, пойду перекинусь с ним словечком. Так я пошел. — Он неодобрительно взглянул на нас. — А вы пока оставайтесь здесь. Я вернусь через минуту.
Мог бы и не напоминать. Нам все равно суждено было оставаться. Именно в этот момент мы увидели мистера Мартина Кларка, в панаме и белом льняном костюме, который обычно носят в тропиках. Он поднимался по ступенькам из сада.
Увидев нашу группу, Кларк остановился. Уже темнело. Деревья на пляже откликались на зов ветра. Панама затеняла лицо Кларка. Он стоял, ссутулившись, не произнося ни слова и хлестал тростью по траве. Казалось, если он заговорит, то это будет крик, который, дойдя до вас, превратится в победный вопль. Взяв трость обеими руками, он стал размахивать ею, словно мечом.
Глава 9
— Доктор Фелл, полагаю? — произнес Кларк.
Это были первые слова, произнесенные в гнетущей тишине, — фраза, рассчитанная на дешевый эффект и прозвучавшая даже несколько оскорбительно. Продолжая поигрывать тростью, он прошел вперед по вымощенной камнем дорожке, выделявшейся среди красок сада. На его загорелом лице сверкали крепкие белые зубы, а в светлых глазах играла насмешка.
— Что случилось? — спросил он.
— Мистер Логан умер, — звонко и отчетливо отрапортовала Тэсс. — Он был убит выстрелом в голову из вашего прыгающего револьвера, и все мы чуть ли не до смерти напуганы.
Кларк, казалось, не обиделся на жесткость ее тона; на самом деле сомнительно, что он вообще заметил его, но могу поклясться, что первым выражением на его лице было искреннее удивление, сменившееся таким огромным, идущим изнутри изумлением, что он, казалось, того и гляди сломает тонкую
