— Тебе холодно? — спросил Дэвид.
— Нет… нет.
— Как говорят, просто кто-то шагнул через твою могилу.
— Ненавижу это выражение.
— Я тоже. Не нужно было произносить его. Находясь среди живых, не следует упоминать о смерти. — Он обнял меня одной рукой. — Тебе, вероятно, хотелось бы жить в этом доме.
— Нет, Дэвид, нет!
— Я часто думаю о больших домах, таких, как Эверсли, где живет вся семья.
Сыновья женятся и приводят своих жен… там же растут их дети.
Мне пришло в голову… в последние несколько дней… что, возможно, тебе он не нравится и ты предпочла бы покинуть его.
— Я не думала об этом.
Теперь же эта мысль запала мне в голову. Жить под одной крышей с Джонатаном… Он не стеснялся, когда дело касалось его желаний. В этом он был похож на своего отца. Я слышала истории о бурных годах молодости Дикона. Он стал другим отнюдь не потому, что посчитал это необходимым, — любовь к моей матери изменила его. Именно его чувства, а не осознание долга заставляли его хранить верность. Эверсли стал для меня опасен, ведь здесь мы с Джонатаном находились в непосредственной близости. Но как я могла сказать об этом Дэвиду? Я боялась не столько Джонатана, сколько саму себя.
— В поместье есть и другие дома, — продолжал Дэвид. — Например, дом управляющего…
— Занятый в настоящее время им самим.
— Джек Долланд — отличный парень. Не знаю, что бы мы делали без него. Я высказал только предположение. Думаю, отцу оно не понравилось бы… я просто хотел узнать, устраивает ли тебя жизнь в главном доме.
Разумеется, вместе с твоей матерью.
— Я уверена, она бы очень расстроилась, если бы мы завели разговор о переезде.
— Значит, мы остаемся. В любом случае пока это было бы неосуществимо. Я просто высказал предположение.
— Почему ты завел этот разговор сейчас? А… Эндерби, наверное, виноват. Дэвид, я люблю Эверсли. Люблю с той минуты, как увидела, и не хотела бы покидать его.
— Тогда все в порядке, — сказал он. — Знаешь, этот дом, в самом деле, — выгодное приобретение.
— Многое нужно здесь восстанавливать.
— Даже если и так, в нем есть кое-что из хорошей мебели.
— Что, очевидно, даст Софи приличную экономию. Думаю, в Эверсли также есть мебель, которая хранится где-то на чердаке.
Твоя мать как следует осмотрит ее и решит, что можно отдать.
— Все это хлопотно, правда? Я имею в виду, для всех нас, не только для Софи. Будет приятно, когда это место станет обжитым.
Он согласился, и рука об руку мы прошли по дому. Странно, что с Дэвидом я воспринимала его совсем иначе.
Это были приятные дни, хотя я не могла полностью вернуть настроение медового месяца. Мы вместе ездили верхом по окрестностям поместья; нас с Дэвидом везде очень хорошо принимали.
Софи с Жанной проводили часы в разговорах о доме, а я сообщила им, что Молли Блэккет сможет сшить для них занавеси.
Они обсудили, какие следует купить ткани, и их цвета. Меня поражало, как изменилась Софи.
Джонатан, мама и Дикон отсутствовали ровно неделю. Погода изменилась в худшую сторону. Сырость и туманы сменил восточный ветер — ветер, который прекрасно знали в этой юго-восточной части Англии. Он мог быть сильным, пронизывающим, и мы, находясь в нескольких милях от берега, хоть и были немного защищены, никогда не были ему рады.
Восточный ветер сменился северным, что могло принести снег. Я беспокоилась, что снег помешает их возвращению домой вовремя. Поэтому, услышав, как экипаж заезжает на подъездную дорожку, я радостно бросилась встречать их.
Я обняла маму, и мы прижались друг к другу.
— Как я рада оказаться дома! — воскликнула она. — Ты только посмотри на небо, какое оно зловещее! Эти тучи принесут снег.
— Слишком рано для снега, — возразил Дикон. — Обычно он выпадает после Рождества. Как ты тут поживала без нас, Клодина?
Он поцеловал меня. Джонатан улыбнулся мне, подхватил и, высоко подняв, смеясь, сжал в объятиях.
— Знаете, — сказал он, — я забываю, что теперь она замужняя женщина. Я вижу маленькую француженку Клодину Мама с Диконом рассмеялись. Они были так рады вернуться домой.
Джонатан опустил меня и крепко поцеловал в губы.
— Так ты довольна, что мы дома?
— Конечно, — ответила я, отворачиваясь и взяв маму под руку. — Тетя Софи, похоже, решилась.
— Не может быть! — удивилась мама.
Присутствие дома Джонатана, конечно же, полностью нарушило мой покой. Казалось, он все время наблюдает за мной, я ощущала это постоянно. Я избегала его. Меня заставляло быть осторожной и открытие, что я не столько боялась его, сколько саму себя. Я постоянно думала о нем.
Матушка, оправившись от изумления и сомнений по поводу желания Софи приобрести Эндерби, с головой ушла в приготовления. Она привела Молли Блэккет, и они обсудили занавеси и другие детали обстановки. Она тщательно осмотрела мебель на чердаках, и основной темой ее разговоров стал Эндерби.
Дикон сообщил, что оформление продажи не займет много времени. Ему не составило труда распорядиться восхитительным кольцом с бриллиантом, стоимости которого было вполне достаточно для приобретения дома.
Софи не могла дождаться момента, когда вступит во владение домом. Тем временем мы получили ключ, и она могла проводить там столько времени, сколько захочет. Вызвали Молли Блэккет сделать необходимые обмеры; Софи и Жанна решили съездить в город за покупками. Матушка предложила им Лондон, где они найдут огромный выбор материалов.
Софи колебалась, но, в конце концов, решила поехать.
Это было недели за три до Рождества. Снег все еще не выпал, так как ветер внезапно переменился и снова наступила теплая сырая погода, обычная для этого времени года в нашей части страны.
Мама объявила, что на несколько дней отправится вместе с Софи и Жанной в Лондон: ей все равно нужно сделать рождественские покупки. Буквально в последний момент — как я и догадывалась, что так случится, — Дикон заявил, что поедет вместе с ними.
За время их отсутствия Молли Блэккет должна была еще раз прикинуть все детали интерьеров и снять несколько старых занавесей, чтобы посмотреть, нельзя ли их как-то отреставрировать, и, кроме того, отметить, какие потребуются примерки и подгонки. Я обещала, что пойду с Молли и все ей объясню.
Вот таким образом я и оказалась в доме в тот декабрьский день.
Я договорилась с Молли на два часа, и у нас останется столько же до того, как стемнеет. Дэвид весь день будет занят делами, связанными с поместьем.
Я приехала верхом и вошла в дом.
Было странно находиться там одной. Дом выглядел совсем по-другому — опять мое воображение, — как будто наблюдал и ждал… ждал момента, чтобы неожиданно сообщить мне о чем-то.
Я приехала рано, и Молли еще не было. Она должна была прийти из коттеджей поместья Эверсли, и я знала, что ее следует ожидать через несколько минут, ведь она гордилась своей пунктуальностью.
Я хотела подождать ее снаружи, но, обвинив себя в трусости, прошла внутрь.
