Лотти весело подпрыгивала на сиденьи, то и дело заставляя нас выглядывать в окно, когда видела что-нибудь интересное. Жан-Луи улыбался ей. Бедный Жан-Луи! Хорошо, что мы отправились в путь в карете. Он не вынес бы поездки верхом.
Поместье выглядело совсем по-другому. Наверное, потому, что теперь оно принадлежало мне. Меня переполняла гордость при мысли, что я стала владелицей обители, в которой жили мои предки. Когда мы вышли из кареты, я остановилась, чтобы посмотреть на дом. Построенный двести лет назад, во времена королевы Елизаветы, он имел форму буквы «Е»: главный холл в центре и два флигеля по сторонам.
Мне было радостно увидеть старого Джефро, который поспешил нам навстречу из конюшни.
— Я услышал стук колес, — сказал он, — и понял, что вы приехали.
— Это Джефро, — сказала я Жан-Луи, — старый верный слуга.
Джефро поклонился. Лотти с любопытством смотрела на него.
— В доме полный порядок, госпожа Сепфора, — сказал Джефро. — Слуги постарались.
— Они все те же? — спросила я.
— Нет, — ответил он. — Прежние разбежались, ведь они были дружками Джесси Стирлинг. Я взял на себя смелость послать миссис Джефро в деревню, чтобы она нашла там девушек, согласных поработать у нас. Это они и навели порядок.
— Спасибо, Джефро.
Мы вошли в дом. Я задержалась в холле. Его стены из грубо обработанного камня были увешаны доспехами, принадлежавшими прежним хозяевам Эверсли. Большинство этих доспехов были проверены в бою. Мои предки были воинами.
— А это что? — полюбопытствовала Лотти, подбегая к камину, над которым висел большой рисунок. Я подошла к ней.
— Это фамильное древо, — сказала я. — Его начали рисовать больше века назад и с тех пор постоянно дополняют новыми именами.
— И я тоже буду на нем? — восторженно спросила Лотти.
— Ну конечно же.
— Я и мой муж, — добавила Лотти. — Ах, мамочка и папочка, я часто думаю, кто будет моим мужем.
— Лотти, — сказала я с упреком, — ты оказалась в новом доме, а думаешь о том, какой у тебя будет муж.
— Это фамильное древо навело меня на такие мысли, — ответила Лотти. — А куда ведет эта лестница?
— Ты все узнаешь, — сказала я. — Пусть миссис Джефро покажет нам наши комнаты, а потом ты сможешь осмотреть весь дом.
— Я хочу сделать это сейчас.
— Мы осмотрим его вместе, — сказала я. — Твой папа немного устал.
Лотти сочувственно сморщилась.
— Папочка, это опять твоя нога? Мне так тебя жаль. Тебе нужно было в карете подложить под ногу еще одну подушку.
— Все нормально, воробушек, — сказал он. — Однако мама права: сначала нам нужно здесь устроиться, а уж потом мы вместе осмотрим дом.
— Как здорово! — воскликнула Лотти. — Мамочка, весь этот дом — твой?
— Он наш, — ответила я строго. — Пойдем, нас ждет миссис Джефро.
Для нас приготовили самую большую спальню в доме. В ней спал когда-то сам лорд Эверсли.
Жан-Луи сел на кровать с парчовым покрывалом. Я присела рядом и обняла его. Я не могла не думать о том, что вернулась в то место, где когда-то согрешила. Однажды ночью в одну из комнат этого дома проник Жерар и пробыл со мной до утра. Воспоминания, которые я вот уже несколько лет пыталась заглушить в себе, снова нахлынули на меня.
Я еще крепче обняла Жан-Луи.
— Ты знаешь, Жан-Луи, — сказала я, — я тебя очень люблю. Я теперь буду заботиться о тебе еще больше.
Он повернулся и внимательно посмотрел на меня. Мне показалось, что он догадывается, почему я так расчувствовалась.
Мне было приятно возобновить знакомство с Форстерами. Изабелла навестила нас в тот же день, когда мы приехали в Эверсли. Она обрадовалась, что мы будем соседями, и хотела узнать, не нужна ли ее помощь.
Я с радостью приняла ее предложение, так как все мы были очень растеряны и не знали, с чего начинать. Я пригласила ее познакомиться с Жан-Луи и моей девочкой.
Изабелла была в восторге от них. Жан-Луи к этому времени уже обследовал поместье и считал, что нам понадобится управляющий. Дерек тут же предложил свои услуги. Несколько ферм, которыми он владел, не требовали особых забот, и он согласился помочь нам наладить хозяйство.
Визит Форстеров ободрил Жан-Луи. Похоже, что до встречи с ними управление имением Эверсли представлялось ему непосильной задачей. Поездка очень утомила его. Я знала это, но избегала высказывать сочувствие, так как всякие упоминания о его болезни вызывали у него депрессию.
Лотти куда-то исчезла. Мне сказали, что она, вероятно, в паддоке — развлекается с пони. Она любила лошадей.
Форстеры, конечно же, заговорили о событиях, которые произошли в Эверсли и которые потрясли всех в округе.
— Мы подозревали, что здесь творится что-то неладное, — сказала Изабелла. — Но мы не думали, что… эта экономка…
— Ничего странного, — перебила я Изабеллу, — она ведь была любовницей моего дяди, и ей захотелось большего.
— Возможно, оно и так, — сказал Дерек. — Но, вообще-то, зачинщиком преступной затеи был управляющий, между прочим толковый парень. Я всегда говорил, что господину Эверсли повезло с управляющим.
— Да, — подтвердила я. — Скорее всего, эту идею подкинул Джесси Эймос Керью. Моему дяди ее претензии всегда казались чрезмерными, поэтому он и составил завещание в мою пользу, а когда дядя неожиданно умер, она осталась с носом.
— А может быть, — сказал Дерек, — именно они убили его, но опоздали и не получили свой куш.
— Возможно, — согласилась я.
— Этот ваш родственник Дикон — умный молодой человек.
— Да… да…
— Я бы хотел с ним познакомиться.
— По всей вероятности, вам скоро представится такая возможность, — сказал Жан-Луи.
— Вы знаете… — Я собиралась увести разговор в сторону, но передумала.
— Дикон не может не навестить нас, не так ли, дорогая? — обратился ко мне Жан-Луи. — Он только и говорил об Эверсли после того, как побывал здесь.
— Теперь он будет занят Клаверингом.
— Да, пожалуй, — согласился Жан-Луи.
— Мы, наверное, утомили вас своими семейными делами, — обратилась я к Изабелле и Дереку.
— Вовсе нет. Это так интересно! Как замечательно, что вы вернулись.
— Ну, а как дела у вас в Эндерби?
— О… Похоже, мы изгнали оттуда всех призраков.
— Должно быть, без них намного лучше?
— Я лично скучаю иногда без них, — сказал Дерек. — Мы срубили деревья, затенявшие дом. Брат постоянно твердил мне, что очень вредно жить в тени без солнечного света.
— Ваш брат? — спросила я, — Он, кажется, врач?
