опытом по временному исчезновению. Всем нам, правда, пришлось подсуетиться. Твой папа умудрился через прокурора добиться отсрочки платежей, а кое-какие счета и оплатил. Да твоя мамочка и не дала бы ему поступить иначе, она была абсолютно уверена, что ты жива и обязательно вернешься домой. Вот и рассуждай насчет слепой веры! Филодендрон твой, правда, дал дуба, но зато алоэ процветает, несмотря ни на что. А Их Светлость воспользовалась случаем и удалился на поиски пикантных приключений. В общем, как видишь, никакой катастрофы, все почти в пределах нормы.
— Надеюсь, что так, — сказала Никки и безрадостно добавила: — Только вот боюсь, что если сейчас меня и не уволят с работы, то, узнав о моей беременности…
— А что они могут иметь против твоей беременности? Обвинят тебя в том, что ты подаешь Дурной пример своим ученицам? Так ты ведь, в конце концов, замужняя женщина… — Тут Шери смолкла и, округлив глаза, вопросительно взглянула на Никки.
— Вот именно! — ответила Никки на безмолвный вопрос подруги. — Нет у меня никаких доказательств этого, ни свидетельства о браке, ни самого мужа в наличии. Ничего. Нигде. Никак. Кроме «булочки с изюмом в моей печке».
— Ну, обручальное кольцо мы тебе купим. Брачное свидетельство, скажешь, у мужа. Сам муж…
— Сам муж — что? — грустно спросила Никки. — Я даже вдовой не могу назваться. А вдруг он через месяц-другой объявится, о чем я денно и нощно мечтаю и молюсь? Раз уж брак наш так скоропостижен и невероятен, хотелось бы, чтобы в дальнейшем все выглядело убедительно и пристойно. Итак, если мой муж не со мной, где же он?
— За пределами страны, — предположила Шери. — У него там дела.
— Дела? Какие именно? Отправился в Колумбию за партией наркотиков? Проворачивает финансовые махинации на Кубе? Моет золото на Амазонке?
— Скажешь тоже! — Глаза Шери озорно сверкнули. — Насколько я знаю, он изучает жизнь индейских племен в диких и глухих лесах ближнего зарубежья. Кто это может проверить? А если он так и не появится — не приведи, Господи, конечно! — ты всегда сможешь сослаться на охотников за скальпами, которыми до сих пор кишат тамошние непроходимые джунгли…
— Прекрати, Шери, — с суеверным ужасом прошептала Никки. — Ты не представляешь, как близка к истине, говоря столь ужасные вещи, а я верю в силу произносимых слов, ибо они часто сбываются.
Шери пожала плечами.
— Я не думала, что мы зайдем так далеко. — Помолчав и подумав, она заговорила вновь: — О'кей, наверно, лучше будет, если мы подберем ему профессию из тех, которые связаны с долгими отлучками. В таком случае тебе не придется каждый раз придумывать, что отвечать на праздные вопросы. Итак, на чем мы остановимся? Археолог? Солдат удачи? Агент ЦРУ? Кто он у тебя? Может, он…
— Стой, Шери, стой! Подай немного назад! — прервала ее Никки. — А что, если он археолог, интересующийся попутно жизнью коренных американских народов? Он работает в отдаленных местах, откуда ни позвонить нельзя, ни факс послать, где даже обычной почты нет. Такие глухие места до сих пор существуют в Центральной Америке. А когда Торн появится, он в состоянии будет в любой компании, лучше всякого специалиста, порассуждать на эту тему. Мне кажется, идея неплоха.
— Да! И у нее масса возможностей. — И Шери принялась вдохновенно развивать и совершенствовать мысль подруги: — Если он у тебя работает в Мексике, скажем, к примеру, на Юкатане, он наверняка взял тебя туда, чтобы показать свои раскопки, потому ты и не могла два месяца дать о себе знать.
— Почему Мексика, а не Гватемала или Панама?
— Глупышка, ты же не была в Гватемале и Панаме, а в Мексике была, так что можешь расписать свои впечатления с крайней степенью достоверности. И потом, в Мексику можно отправиться и без паспорта. Единственное, что для этого требуется, — хорошая четкая фотография и свидетельство о рождении, а то и другое, насколько я знаю, было у тебя в сумочке. И помни, Никки, чтобы удачно сорвать, нужно находиться как можно ближе к правде.
— И откуда только ты набралась всей этой премудрости? А-а? Шери?
— Ты же знаешь, Ник, я обожаю всякие загадочные истории с убийствами. Из учебников истории и энциклопедий узнаешь массу интересных ведений. К тому же я перечитала кучу детективов 11 авантюрных романов.
— Я посрамлена. Ол-райт, Шери Дрю, посмотрим, как далеко мы сможем продвинуться в этом направлении. — Никки громко хрустнула пальцами. — Итак, я безумно, с первого взгляда влюбилась в археолога. Встретились мы у пещер, там, где власти позже нашли мою машину. Мы уехали на его машине. Направились в Мексику. Там поженились. Образовали, так сказать, семью. Домой я дозвониться не смогла… — Никки умолкла и задумалась. — Нет, это не пройдет. Я просто обязана была сообщить папе и маме о своем отъезде в Мексику, иначе они бы с ума сошли. Да и не бросила бы я вот так запросто свою машину, припаркованную как попало.
— Ты же пыталась дозвониться родителям, не так ли? Но их не оказалось дома, а автоответчика у них нет… Позже ты написала им письмо и отправила из… из… Откуда?
— Из Кэнкана, — перехватила инициативу Никки. — Ты же знаешь, как работает мексиканская почта! Письма идут бесконечно долго и чаще всего вообще никуда не доходят. Потому и не удивительно, что мое письмо пропало. Это правда, — добавила Никки задумчиво, — два года назад, когда я была там, на каникулах, послала родителям открытку, но они ее так и не получили. Ну, допустим. А что с моей машиной?
— Ты звонила мне, оставила сообщение на автоответчике, просила позаботиться о твоей машине, поскольку у тебя неожиданно изменились планы. К несчастью, аппарат не сработал, что-то там заело, и я твоего послания не получила.
— Боже правый! Шери! Тебе бы романы писать! У тебя все так складно получается. Ты меня восхищаешь до ужаса!
Шери отвесила подруге шутливый поклон.
— Можете выразить свою благодарность в письменном виде, я ее вставлю в узорную рамочку и повешу на стенку. Итак, последуем далее. Что еще? Тебя могут обвинить в безответственности, с которой ты заполучила «в свою печку булочку», ни с кем, кроме самой себя, не посоветовавшись. Ты превратилась в обезумевшую от любви новобрачную, чьи лучшие намерения и действия могут быть теперь истолкованы превратно. Подобное легкомыслие способно заронить всяческие сомнения в головы законников, финансистов и прочего чиновного люда, больше тебя озабоченного благосостоянием твоего тела. А я уж не говорю о репортерах, которые ухватятся за этот случай и вытянут из него все, что можно и нельзя. Вопрос: как нам себя от всего этого обезопасить?
— Ну, тут две вещи, — сказала Никки. — Чем я докажу, что действительно была в Мексике и вернулась именно оттуда? Кто-нибудь может свериться с кассами аэролиний…
— А частные рейсы? Мало ли… Ни черта они не выведают в этих кассах. И не забудь, у тебя есть свидетель. Ведь я сегодня встретила тебя в аэропорту!
— Прекрасно, Шери. Спасибо, что не поленилась добраться до аэропорта. Но есть еще одно обстоятельство. Имя моего мужа должно теперь стать и моим именем. Но Сильвер Торн — Серебряный Шип… Как ты считаешь, не слишком ли экзотично для наших времен?
— Я думала, Торн — это его имя. От Торнтона…
— Нет, просто я звала его Торном, а не Сильвером. Торн, во всяком случае, больше походит на имя. Да я и привыкла уже…
— Ну, так и переверни его имена, в чем дело? И зови его себе на здоровье Торном, а сама ты тогда будешь миссис Сильвер, чем тебе не фамилия?
Никки попробовала новое имя на вкус:
— Торн Сильвер. Миссис Торн Сильвер. Николь Сильвер. Сейдж Сильвер. — Она удовлетворенно кивнула. — А что, мне нравится! Это имеет резко континентальный привкус, тебе не кажется?
— Привкус северной части американского континента? — усмехнулась Шери. — Или южной? Да, кстати, а кто такой этот Сейдж?
— Беби. Я разве не говорила тебе? Торн сказал, что у нас будет сын, и мы назовем его Сейдж, что значит Мудрец.
— Мудрец так Мудрец, что поделаешь… — Шери вздохнула. — Но я рассчитывала на девочку. Тогда бы
