гибели. В зале воцарилось гробовое молчание, когда пять минут, отведенных на выполнение разведывательной миссии, истекли. Только четыре разведчика дошли до точки выхода — все дроны.
Выстрел, который вывел из строя «крестокрыл» Таггера был произведен сзадиснизу. Даже до того, как все дисплеи в кабине погасли, Таггер смог опеределить по синим разрядам, окутавшим кабину, что это был выстрел тяжелого ионного орудия, которому не могли противостоять щиты истребителя. Таггер тяжело повернулся в своем скафандре, пытаясь оглянуться и увидеть, кто его подбил. Это не мог быть выстрел с планеты — слишком далеко.
Таггер прошептал:
— Ну, где же ты? Откуда ты взялся?…
Множество ярких звезд затрудняло визуальный поиск цели, но Таггер не мог понять, как пропустили противника сенсорные системы.
Он запустил рестарт системы, каждую секунду ожидая добивающего выстрела. Включились пассивные абсорберы, впитывая заряды с поверхности и используя их, чтобы перезапустить систему. В это время его истребитель по инерции продолжал лететь от Н’Зота, так что в случае успешного перезапуска системы оставался шанс долететь до точки выхода.
Система была реанимирована уже на 80%, когда Таггер почувствовал, что его машину держит луч захвата. Он поглядел вправо и увидел вражеский корабль размером с корвет.
Таггер вынул из кармана скафандра стирающий разрядник и вставил его в разъем на панели приборов. Мощный разряд сжег память компьютера и интерфейс R2, делая его информацию недоступной для врага. Сработала система самоуничтожения дроида, сзади раздался глухой взрыв. Таггер оглянулся и убедился, что дроиду оторвало голову.
Теперь оставалось выполнить последний долг — вколоть себе «иглу самоубийцы», которая находилась на другом конце разрядника, а перед смертью успеть активировать систему самоуничтожения истребителя.
Таггер посмотрел на йеветский корабль, определяя на глаз расстояние до него. Он знал, что корвет должен будет убрать щиты, чтобы принять на борт захваченный истребитель.
Когда луч захвата подтянул истребитель достаточно близко, Таггер увидел, что люк ангара открыт. В ангаре не было спасательного челнока — место предназначалось для его истребителя.
Таггер подождал, пока истребитель будет втянут в ангар, потом изо всех сил ударил ладонью левой руки по игле, а правой нажал кнопку самоуничтожения. Таггер был уже мертв, когда мощный взрыв разорвал корпус корвета, выбросив тучу осколков в космос.
Когда огонь охватил «Красоту Йеветы», Найл Спаар глубоко вздохнул и отвел глаза. «Мой корабль, на котором я впервые облетел наш священный Дом…» Он оглянулся, ища взглядом инспектора обороны Н’Зота.
— Колл Аттан!
— Вице-король, я…
Найл Спаар посмотрел на него уничтожающим взглядом и указал на пол. Дрожа, Колл Аттан опустился на одно колено, закрыл глаза и приготовился к смерти. Вицекороль презрительно прошипел:
— Ты не только некомпетентен, ты еще и трус. Я не буду унижать себя убийством такого презренного существа, нет… Я объявляю тебя то-мара — опозоренным. Ступай домой и умоляй свою дарну, чтобы она согласилась избавить тебя от позора.
Колл Аттан не двинулся сместа. Найл Спаар процедил сквозь зубы:
— Ты не дождешься от меня достойной смерти. Ступай!
Когда Колл Аттан вышел, Найл Спаар обратился к молодому нитакке:
— Советник Тал Фраан…
— Да, вице-король?
— Ты как-то предвидел такое развитие событий, сказав, что неверные будут осквернять наш Дом в попытках узнать что-то о нас. Как ты пришел к такому выводу?
— Я провел много времени в лагерях на Па’Аале и на борту «Преданности Йеветы», где они служат нам. Они очень любопытны, и стремятся больше узнать о неизвестном им.
Найл Спаар сказал:
— Но ты ошибся, сказав, что все неверные боятся смерти. Я теперь убедился в том, что есть среди них те, которые предпочитают смерть плену. И эта ошибка стоила мне корабля, который был особенно мне дорог…
Глубоко вздохнув, Тал Фраан опустился на одно колено.
— Да, Благословенный. Я понимаю свою ошибку.
Найл Спаар махнул рукой.
— Встань, это была ошибка Колла Аттана, он не смог обеспечить надежной обороны родного мира от проникновения разведчиков врага. Эти неверные, которых сюда послали, вероятно, были больше похожи на Джаэна Парета, который имел смелость не подчиниться нам, чем на тех, которых мы сейчас держим в рабстве. А ты должен разработать план, как нам ответить этим осквернителям за их наглость.
Акбар стоял перед большим дисплеем, показывая на него рукой.
— Это кажется мне вполне реальным. Если мы развернем оперативные группы «Апекс» и «Лето» из 4-го флота, оперативные группы «Колокол» и «Токен» из 2-го флота, и оперативную группу «Гемма» из 3- го, оставшихся сил хватит для патрулирования остального пространства Новой Республики, пока мы усиливаем группировку в Фарлазе.
Лейя сказала:
— Флот Метрополии, защищающий Корускант, ослаблять нельзя.
— Он и не будет ослаблен.
Хэн наклонился вперед со своего кресла.
— Генерал А’Бат, наверное, будет счастлив получить под свое командование такие силы.
Акбар и Лейя обменялись взглядами. Акбар сказал:
— Генерал А’Бат не будет командовать соединенными силами.
— Вот как? Да, ему вряд ли когда-то приходилось командовать такой группировкой. Кто же тогда? Адмирал Нанз?
Акбар покачал головой.
— Нет, не Нанз…
Хэн улыбнулся:
— Вы, наверное, сами решили взяться за это дело, адмирал? Уверен, вы не забыли, как это делается.
Лейя сказала:
— Хэн, Акбар остается здесь, со мной. Командующим объединенной группировкой назначен ты.
Улыбка на лице Хэна быстро погасла.
— Опять я? Вы меня считаете кем-то вроде гранд-адмирала?
Акбар, не оборачиваясь, сказал:
— Хэн, у нее не было выбора. Совет Обороны настаивал на замене командующего. Они потеряли доверие к генералу А’Бату.
— Но почему я?
Лейя ответила:
— Потому, что ты уже служил там, тебе знакома 5-я боевая группа, тебе знакомы условия, в которых предется действовать. Фэй’лиа предлагал адмирала Джид’йиду…
— Ботана, ну, конечно…
— …а Бенни предложил тебя как компромисс. Как он сказал, сенаторы, которые за меня, видят в тебе мою поддержку, а сенаторы, настроенные против меня, считают, что ты достаточно независим, чтобы не поддерживать меня.
Хэн усмехнулся.
— Это трудный вопрос…
Акбар отошел от дисплея.
