Легкое, но настойчивое прикосновение к плечу поразило Чарли и вывело его из задумчивого оцепенения. От этого касания и от внезапно возникшего страшного видения из прошлого все его тело напряглось, каждый мускул сжался. Чарли обернулся, схватил Анжелину за руку и резко притянул к себе. От страха она вскрикнула. Ее сердце билось у его груди словно крошечная пойманная птичка.
– Мне не нравится, когда меня неожиданно трогают, – проворчал он, злясь на самого себя и на нее за то, что ему пришлось выказать слабость.
Он резко выпустил ее руку, и она отступила от него, а он продолжал проклинать себя за те живущие в нем страхи, которые и превратили его в то, чем он стал.
– Из-вините м-меня, – проговорила Анжелина заикаясь.
– Не стоит извинений, сестра. – Он потер лоб, пытаясь снять внезапно возникшую между бровей боль.
– Я – не сестра, – резко сказала она.
– Правильно. Я забыл. Так чего вы хотели?
– А... я...
– Да ладно, выкладывайте, что у вас на уме. Мне уже пора двигаться дальше.
От страха покусывая нижнюю губу, Анжелина какое-то время в нерешительности раздумывала. Потом ее словно прорвало.
– Я хочу попросить вас довезти меня до монастыря в Корпус-Кристи. Сестры очень нуждаются во мне, и я хочу попасть туда как можно скорее. Все они больны лихорадкой... Когда на нас напали, мы возвращались из другого женского монастыря, на севере... мы там тоже оказывали сестрам медицинскую помощь. А теперь из всех «Сестер Воплощенного Слова и Святого Причастия» осталась только я, у кого есть навыки ухода за больными. Они все умрут без меня...
– Вы же слышали, что я сказал. – Он покачал головой. – Мне нужно вернуться к перегонщикам стада. Мне позарез нужны деньги, которые я должен получить за эту работу.
– Я вам заплачу, – сказала она с прежней торопливостью. – Заплачу в два раза больше, чем вам могут заплатить здесь.
Чарли заколебался, недоумевая, откуда у монахини возьмутся такие деньги.
– В три раза больше, – выпалила она.
– Вы мне заплатите втрое больше, чем платят за трехмесячную работу по перегону скота, и только за то, что я вас доставлю на побережье? – спросил Чарли скептически. – А где вы достанете столько денег? Я думал, что вы, монашенки, даете обет бедности, помимо всего прочего.
– Я еще не монашенка. И моя семья в состоянии заплатить такие деньги. Я постараюсь, чтобы они переслали деньги туда, куда вы скажете, но как только мы доберемся до монастыря.
Чарли повернулся и пошел к своему коню. Поглаживая шею благородного животного, он обдумывал ее предложение. Он прикинул, что для того, чтобы купить ранчо, о котором он всегда мечтал, ему придется не меньше двух раз наниматься на перегон скота, да еще добавлять свои деньги, оставшиеся от грабежей банды Колтрейнов в штате Миссури. А если он примет предложение Анжелины, то сможет осуществить свою мечту еще до зимы, и к тому же у него в запасе еще останутся немалые денежки.
Но к своим тридцати семи годам он еще ни разу не ошибался, чувствуя опасность за милю. Анжелина Рейес как раз и была такой опасностью.
Она нуждалась в нем. Боже, как он не хотел, чтобы кто-нибудь в нем нуждался! Последняя женщина, которая в нем нуждалась, плохо кончила. Ее больше нет в живых.
Его манила Монтана: мирная, тихая, родная природа, место, где можно жить в одиночестве, если не считать призраков прошлого.
Чарли вздохнул:
– Ладно, – сказал он. – Я возьмусь за это дело.
Дрю Уинстон стоял перед Горацио Джонсом, начальником штаба техасских рейнджеров.
– Капитан Уинстон, я вполне понимаю, что вы чувствуете себя виноватым в смерти машиниста. Но ведь никто не ожидал, что бандиты проделают такой путь от Далласа, чтобы только продолжить свои грабежи. Я просто не имею возможности отправить весь отряд на поиски одного преступника, который к тому же мог уже давно скрыться в Мексике, где мы его и пальцем тронуть не сможем.
– Он не уезжал в Мексику. По крайней мере, пока не уехал. Есть достоверная информация, что он нанялся на перегон скота из Сан-Антонио в Нью-Мексико по Гуднайт-Лавинг трейл. Дайте мне неделю, и я его поймаю. Клянусь вам.
Капитан тяжело вздохнул:
– Подозреваю, что за вашими словами скрывается что-то еще, капитан. Мне доводилось слышать, что вы жаждали его крови с того самого момента, как приехали в Техас. Но подразделение техасских рейнджеров не предназначено для сведения личных счетов. Мы призваны поддерживать законный порядок.
От неудачи Дрю заскрипел зубами.
– Я вас не понимаю, капитан. Этот человек убил гражданское лицо на подведомственной мне
