Отогнав от себя эту мысль, она пододвинула к себе идеальный яблочный пирог, отрезала от него каждому по огромному куску, и они все уселись вокруг круглого соснового стола и стали есть пирог. Джейми принялся во всех подробностях рассказывать, что делал этим утром в школе, а Лиз начала склоняться к мысли, что сегодняшний день не был таким кошмарным, каким он ей показался.
Когда зазвонил телефон, Лиз срезала хризантемы. Она всегда, еще с юности, считала эти цветы вульгарными, потому что они ассоциировались у нее с претенциозными клумбами у правлений компаний, но теперь полюбила их за дерзкие, броские тона и за тот особый свежий и резкий аромат, который возвещает о наступлении осени так же определенно, как появление в овощных лавках Кокса пепина и глянцевитой брюссельской капусты нового урожая.
Сначала Лиз решила не обращать внимания. Ни с кем говорить ей не хотелось, а для того, чтобы подойти к телефону, надо было снять садовые перчатки, сапоги и надетые под них «арктические» носки. Когда один из ее друзей-охотников впервые порекомендовал ей эти носки из мелкой сетки, она отнеслась к ним скептически и хотела по-прежнему пользоваться знакомыми ей шерстяными, которые выглядели так, словно вязали их для окопов. Но «арктические» носки оказались просто спасением, а ноги в тепле, как она обнаружила, резко меняют твое отношение к сельской жизни.
Кто бы ни звонил ей, он оказался очень настойчивым, и после десятого звонка Лиз сдалась и бросила садовые ножницы, будучи, впрочем, уверенной, что звонить перестанут еще до того, как она снимет сапоги.
Она спрашивала себя, не Мел ли это, или, может быть, Джинни. Но с тех пор, как она ушла из «Женской силы», прошло десять дней, и ни одна из них до сего времени с ней не связалась. Так с какой стати им звонить ей сейчас?
Все еще стягивая с себя второй сапог, она добралась до телефона и, потеряв равновесие, почти в падении услышала голос из трубки:
– Здравствуй, Лиз. Это Марк Роули. Я теперь специальный советник президента «Метро ТВ». Здесь у нас небольшой кризис. Не знаю, слышала ли ты, что Конрад Маркс уволен. Об этом будет объявлено на следующей неделе, так что я, во всяком случае, не разглашаю никакого секрета.
– А за что? – Лиз тяжело плюхнулась в кресло в гостиной. – Что Конрад такого натворил?
На секунду она представила себе, что Конрада застали с Клаудией за увлекательным занятием на столе зала заседаний. Вот только на телевидении за это не выгоняют. За это повышают.
– Он перевел значительные суммы из спонсорского фонда «Пантер» в свои собственные компании. Речь идет примерно о полумиллионе фунтов.
– Боже мой! И как в «Пантер» восприняли это?
– Пока они вели себя весьма разумно. Но они хотят, конечно, возвращения этих денег. И кроме того, хотят видеть во главе «Метро ТВ» человека, честности которого могли бы верить. Иначе они заберут остальные деньги.
Марк помолчал.
– Лиз, сэр Дерек хочет знать, не могла бы ты через пару дней приехать в Лондон и побеседовать с ним.
У Лиз перехватило дыхание. Она уже почти год жила в глуши, но она все еще помнила, что на телевидении «Не могли бы вы приехать и побеседовать» означало «Мы решили предложить вам ваше прежнее место плюс еще кое-что».
– Здравствуй, Дэвид, это Мел.
Мел нервно рассмеялась, и Дэвид немедленно отложил в сторону отчет, который читал, и сосредоточился на разговоре. Мел звонила ему нечасто.
Мел ругалась про себя, когда на нее была взвалена обязанность позвонить Дэвиду, но Джинни от этого наотрез отказалась, а Бритт, которой первой пришла в голову эта идея, не смогла заставить себя поговорить с ним. Поэтому именно она этим дождливым вечером звонила в Селден Бридж.
– Мел, приятно слышать тебя. Как тебе нравится сельская жизнь?
– Сущий ад. От тишины я не могу заснуть, а в радиусе пятнадцати миль нет ни одного приличного магазина.
– Бедняжка. Я не могу представить себе тебя в телогрейке и в зеленых веллингтонах[25] в местном баре Ты хоть заработала достаточно для того, чтобы тебе при случае налили рюмочку в «Гручо»?
– Можешь быть спокоен. Хотя я нашла в Льюисе бар, где наливают такую текилу, что после трех рюмок уже не знаешь, в Суссексе ты или в Свазиленде.
Дэвид рассмеялся:
– Ну ладно, так чему я обязан честью твоего звонка? Надеюсь, не твоему желанию подработать на стороне?
– Дорогуша, я тебе не по карману, – Мел хихикнула. – Я насчет «Женской силы» Росс Слейтер сделал нам такое предложение, что всем очень трудно его отвергнуть. – Мел выдержала паузу. – Всем, кроме Лиз. Лиз настолько против этой сделки, что уволилась из «Женской силы».
– А ведь «Женская сила» значит для нее так много!
– Да, но только не в руках Росса Слейтера, – в голосе Мел было огорчение. – Она сказала, что мы можем обратиться к тебе, если нам понадобится совет. – Мел заметно оживилась – И нам пришло в голову, что ты смог бы, возможно, что-нибудь разузнать о том, что замыслил этот тип.
Дэвид улыбнулся. Он думал о Лиз. Так, значит, она в конце концов послушалась его совета. И как бы он ни был занят, для этой просьбы у него всегда найдется время.
– Ну конечно, Мел. Для меня нет занятия приятнее. Тем более, что большую часть этой работы я могу сделать, не выезжая отсюда. Когда мне начинать?
В сомнении Лиз минуту постояла у входа в черно-белый постмодернистский храм телевизионного бога, в котором размещались студии «Метро ТВ» Несмотря на то, что ее возвращение сюда было триумфом, она нервничала. Время, проведенное ею здесь, было так наполнено событиями, каждое мгновение здесь стоило ей таких нервов, столько битв здесь было выиграно и проиграно. И, к ее удивлению, она должна была сделать над собой усилие, чтобы войти сюда снова.
Набрав в грудь воздуха, Лиз положила руну на полированный никель вращающейся двери и толкнула ее. И тут у нее возникло странное ощущение, что она делает шаг в свое прошлое, то прошлое, которое некогда сложила в мешок, снабдила ярлыком и отнесла на чердак, не рассчитывая больше возвращаться к нему.
И все же, сидя в приемной в глубоком кресле, она почувствовала, что-то здесь изменилось. Сначала она не могла понять, что же именно Секретарша, незнакомая ей молодая женщина, приветливо улыбалась. Улыбался и охранник за столом напротив Вот в чем дело! Изменилось настроение Без Конрада, размахивавшего топором над их головами, люди в «Метро ТВ» стали более человечны, более дружелюбны.
– Миссис Уорд, я референт президента компании. Будь те любезны пройти сюда.
Лиз взяла свой портфель и подняла глаза. Ей улыбалась Вив, ее бывшая секретарша.
– Вив! Как ты живешь? – она вскочила и обняла девушку – Референт президента? Грандиозно! Держу пари, что он не просит у тебя взаймы колготки! Или просит?
Вив хихикнула:
– Пока не просит. А как
– Спрашиваешь! Слушай, а они в самом деле собираются спросить меня о том, о чем я думаю, что они собираются спросить?
– Миссис Уорд! Вы говорите с личным помощником президента. Мои уста немы. Разве вы не помните, что более надежной, чем я, секретарши у вас не было? Разве я могла бы разгласить столь конфиденциальную информацию?
Лиз покорно потянулась за своим пальто, а Вив наклонилась, чтобы взять у нее портфель.
– Ну, конечно, собираются, – прошептала она в ухо Лиз, – зачем же еще им вытаскивать вас из Суссекса!
Следуя за Вив в лифт и потом в роскошный кабинет сэра Дерека на четвертом этаже, Лиз чувствовала, что ноги перестают слушаться ее. Сэр Дерек и Марк Роули вскочили со своих мест, когда она вошла в
