На допросах он был с ней сух и старался на нее не смотреть, хотя Сычева приходила в блузках с таким декольте, что ее грудь лежала практически у него на столе. Она разговаривала с ним елейным голосом, пыталась заглянуть капитану в глаза, и пару раз даже позвонила ему вечером на мобильный, но он сбрасывал вызов.
Ужас, как он был зол на Сычеву!
Потому что в жизни не испытывал большего унижения, чем тогда, в «Табуне», когда за обед и перебитую в драке посуду вынужден был предложить усмехающемуся официанту мешок контрафактных презервативов и свои наручные часы. Официант сбегал куда-то, привел парней из службы охраны и Карантаев совал им под нос удостоверение и бормотал про «зарплату через три дня» и... Хорошо, что парни оказались с юмором. Они с удовольствием взяли и конфискат, и почти новые «Сейко»...
В общем, Сычеву старший оперуполномоченный капитан Карантаев Антон Георгиевич готов был задушить собственными руками. Он готов был ее задушить, но позвал в свой кабинет, чтобы рассказать ей, какую работу он провернул, чтобы показать, что плевать ему на ее вырезы, на ее извинения, на заглядывания в глаза и вечерние звонки на мобильный.
Они пришли и расселись вдоль стенки на стулья. Они зачем-то притащили с собой этого длинного бородатого хмыря, в которого якобы были все влюблены.
Карантаев про себя чертыхнулся и хотел было отменить спектакль, но потом подумал: пусть этот Афанасьев слушает, пусть все знает, может, это его чему-нибудь, да научит.
Хмырь был в шикарном костюме, аляповатом галстуке и безобразно блестящих лакированных ботинках. Он занял единственное мягкое кресло и сел так, что Карантаев мог видеть только его утонченный профиль. Держался он отчужденно и равнодушно, словно показывая своим видом, что делает всем одолжение, присутствуя здесь.
И что только бабы находят в таких смазливых, субтильных типах?..
– В общем, я мог бы этого и не делать, – сказал Карантаев, перекладывая папки на своем столе и стараясь не смотреть на компанию, – но сделаю. Зачем – и сам не знаю. Наверное, мне просто самому нужно выговориться, чтобы расставить все точки в этой истории. Начну издалека.
Кирилл Кириллович Зельманд был чиновником средней руки в отделе Южной Америки в Министерстве иностранных дел, что позволило ему обзавестись полезными связями. С началом перестройки он уволился из министерства и создал туристическое агентство «Амазонка». Основным направлением работы агентства была Колумбия. Партнером агентства в Колумбии был некто Пабло Санчес, владелец небольшой эскорт- фирмы, которая предоставляла туристам гидов. Бизнес шел неплохо и однажды Санчес в знак признательности и уважения подарил Зельманду небольшой талисман – на кованой стальной цепочке зеленый камень. Зельманд носил его полгода, пока камень не выпал из крепления. Кирилл Кириллович пришел в ювелирную мастерскую, чтобы закрепить камень. Ювелиром оказался Юрий Петрович Лесков, который к тому времени больше «крышевал» ювелирный бизнес, чем занимался ювелиркой. Но несколько мастерских для прикрытия держал. Увидев камень, он порасспрашивал Зельманда о его происхождении. Узнав про знакомство в Колумбии, он попросил узнать, нельзя ли найти еще такие камни и купить. И сказал, что на изумрудах можно очень неплохо заработать.
В следующий приезд в Колумбию Зельманд поговорил с Санчесом и выяснил, что Санчес давно искал выход на Россию. Таких камней можно привозить много, но за них он хочет не деньги, а автоматы Калашникова.
Зельманд приехал к Лескову слегка ошеломленный и немного испуганный. Однако Лесков его успокоил, сказав, что сейчас в России это и не преступление почти – торговать оружием, надо только с умом все делать. С оружием проблем нет – канал поставок у Лескова почти налажен, так как «крышевание», которым он занимается, предполагает как наличие «бойцов», так и источники пополнения оружия. А вот канал отправки товара за границу надо продумать. Зельманд был в некоторой растерянности от таких перспектив, но деньги маячили очень большие. Он крепко задумался, но с согласием Кирилл Кириллович не торопился.
Дело решил случай. На фирму Зельманда наехали братки очень крутого авторитета по кличке Грузин. Зельманд обратился к Лескову и тот обещал помочь. И помог. Да так эффективно, что Зельманд понял – безопасность мероприятия в надежных руках. И тогда он решил вступить в игру. И придумал Фонд.
Оставив агентство «Амазонка» на своего заместителя, Зельманд вернулся на прежнее место работы в МИД. И за полгода сумел пробить свое устройство в штат представителя России в ООН. Познакомившись с несколькими чиновниками ООН, путем взяток и обещаний он создал полумифический фонд помощи детям Южной Америки. Получив необходимые бумаги с печатью ООН, Зельманд вернулся в Москву, где зарегистрировал представительство Фонда в России. Вскоре фонд начал работать. Заручившись поддержкой чиновников в Правительстве (вот оно, волшебное сочетание букв ООН и поклонения перед официозом) и даже выбив небольшие деньги из бюджета страны на финансирование доставки гуманитарной помощи, Зельманд отправил несколько чартеров в Боготу, которые прошли на удивление гладко. Ведь эти чартерные рейсы не досматривались, потому что считалось, что они летают под эгидой ООН. Нет, конечно, на борту самолетов была и одежда, и лекарства, и компьютеры, но примерно треть гуманитарного груза занимало оружие.
Первый чартер с небольшим количеством оружия улетел через год после начала функционирования Фонда в России. Все прошло очень неплохо. Обратно Зельманд привез партию изумрудов, которую легко пронес вне зоны досмотра, пользуясь дипломатическим иммунитетом сотрудника ООН. После этого чартеры пошли довольно регулярно и дело наладилось. Внутри страны Лесков организовал не только огранку изумрудов, что повышало стоимость камней в сотни раз, но и их продажу. Лесков также договаривался о поставках оружия с представителями войсковых частей. Фактически он выполнял всю самую трудоемкую и опасную работу. Зельманд же служил официальным прикрытием, «вывеской» бизнеса, он отвечал за доставку оружия в Колумбию, а обратно – камней. У Фонда появились деньги, что позволило «посадить на зарплату» нужных людей в министерствах и ведомствах, а бойцы Лескова преобразовались в крупное охранное предприятие, что давало еще одну ступень прикрытия во всех смыслах этого слова.
Фонду нужно было освещать свои гуманитарные акции для повышения престижа и привлекательности в глазах чиновников в правительстве. И тогда все тот же Лесков порекомендовал Зельманду воспользоваться услугами некого Бориса Овечкина, который был главным редактором уважаемой в столице газеты «Власть». Овечкина упрашивать не пришлось. В газете «Власть» стали периодически появляться статейки про добрые дела Фонда, а сам Овечкин стал числиться руководителем службы Фонда по связям с общественностью с неплохой зарплатой.
Освещая работу Фонда и наблюдая за растущим благосостоянием Зельманда и Лескова, Овечкин пришел к выводу, что платят ему недостаточно. Обладая определенными навыками и имея доступ к информации, он стал собирать на фонд Зельманда компромат. Так, на всякий случай. Что с ним делать, до поры до времени Борис Борисович не знал.
И тут до него неожиданно доходят слухи, что главным редактором собираются назначить Афанасьева. Для Овечкина это просто катастрофа! Он не собирался терять место главного, так как автоматически фонд Зельманда, а вернее – его банда, в услугах Овечкина перестает нуждаться и платить ему деньги тоже перестает! И черт его знает, может, теперь Афанасьеву будет полагаться «зарплата» от фонда. У Овечкина тут же выработался план, как убрать с дороги Афанасьева. Вот тут и начинается наша история.
– Овечкин сам написал статью про Фонд! – закричала Сычева. – Ну почему я сразу не догадалась!
– Да, – Карантаев кивнул, стараясь на нее не смотреть. На Сычевой была водолазка под горло, но смотреть он нее все равно не мог, потому что очень уж хотелось удушить ее, а еще... он немедленно начинал представлять себе, что у нее под этой водолазкой.
– Да, Овечкин пишет ту самую разгромную статью про истинное лицо Фонда, в которой называет фамилии преступной цепочки. Статью он подписывает фамилией Афанасьева. Он собирается подбросить диск со статьей в рабочий стол Афанасьева и сообщить Зельманду, что нашелся в его газете выскочка, который раскопал «тайну Фонда» и теперь хочет тиснуть статейку в разных средствах массовой информации. Он знает, что шеф не оставит в живых того, кто покусится на его «империю».
Почти одновременно с этим происходит другая история. Случается какая-то накладка и Лескова, следующего из Колумбии с большой партией драгоценных камней, задерживают на таможне. Овечкину это печальное событие очень на руку, потому что позиции Лешего в банде могут здорово пошатнуться. Борис
