это любовь. Возможно, нет. Время покажет. Я еще не готов жениться, но, если твой отец потребует, если захочет, чтобы я женился на тебе для того, чтобы защитить твое доброе имя, я сделаю это.
Дани замерла. Значит, он хочет быть честным, а она должна быть благодарна ему за это…
– Благодарю тебя, Дрейк, – холодно ответила она, – но я от жизни хочу гораздо большего, чем мужа, который считает, что, женившись на мне, он меня облагодетельствует.
Она рассерженно отвернулась, но Дрейк силой повернул ее к себе:
– Дани, ты не поняла…
– Отвези меня домой, если хочешь оставаться галантным кавалером, – резко перебила она, освобождаясь от объятий. – Не думаю, что сейчас подходящее время для предложения руки и сердца.
И кроме того, – добавила она, сверкнув светло-карими глазами, – я хочу, чтобы ты знал: ты ничего не должен мне. Все, что произошло прошлой ночью, произошло по обоюдному желанию. Ты не соблазнил и не обманул меня. Это было замечательно, прекрасно, и мы оба наслаждались, но это совсем не означает, что теперь мы разделяем друг к другу всепоглощающее, грандиозное чувство любви, о котором пишут поэты, которое побуждает людей заключать браки и рожать детей. Мы ничего не должны друг другу, даже если и провели вместе ночь. Ты не обязан жениться на мне, и я не должна выходить за тебя замуж!
Она помедлила, глубоко вздохнула и выпустила воздух.
– Я ясно выразилась?
– Да, ты совершенно ясно выразилась, Дани, – разозлился Дрейк. – А теперь не позволишь ли мне проявить учтивость и проводить тебя домой?
– Разумеется. – Она отвернулась, чтобы закончить свой туалет.
Дрейк выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью и ругаясь про себя. Любая другая требовала бы обручальное кольцо, но только не Дани, рассуждающая так, словно ничего не случилось, словно она не лишилась девственности, а являлась искушенной женщиной с множеством любовников. Он был совершенно сбит с толку, ведь Дани молода и неопытна. Их могут ждать крупные неприятности. Колтрейны – высокоуважаемые люди, и недопустимо, чтобы их дочь проводила ночь с мужчиной, а они сходили с ума от беспокойства. Сейчас надо встретиться с ними и все объяснить. У него еще будет время, чтобы уладить отношения с Дани.
Неожиданно Дрейк понял, что мир вокруг него изменился: он не хотел терять Дани, потому что они и вправду могут разделить всепоглощающее, грандиозное чувство любви, о котором она говорила.
И он был готов встретить это чувство.
Глава 19
За те почти тридцать лет, что Китти знала Тревиса, она часто видела его в гневе. Видела, как у взрослых мужчин дрожали колени, когда они стремились поскорее отвернуться, чтобы не видеть угрожающего взгляда серо-стальных глаз, и убегали при первой возможности. Была она рядом с ним и в те минуты, когда ярость его находила выход и побуждала к убийству. Она была свидетелем, как он покончил с вероломным Натаном Коллинзом, хладнокровно застрелившим ее отца, слышала о том, что Тревис убил злодея Люка Тейта, принесшего столько горя их семье.
Теперь Китти, стоя в дверях кабинета Тревиса и молча глядя на него, знала, что он способен на насилие – несдержанный нрав мужа давно стал легендой, но никогда еще она не видела его обезумевшим до такой степени и очень испугалась.
Тревис стоял возле массивного дубового стола и смотрел в окно, выходящее на улицу перед особняком. Скорее всего он всю ночь ходил взад-вперед по кабинету, не в силах заснуть, с беспокойством ожидая возвращения домой Дани.
Часы над камином пробили без четверти девять. Тревис раздраженно взглянул на часы и ударил кулаком по подоконнику:
– Черт побери, где она? – Он обернулся к Китти. – С меня хватит! Я либо иду за этим дамским угодником, либо скажи жандармам запереть его, иначе я придушу негодника своими собственными руками!
Однако вспышка его ярости не вывела Китти из себя, и она спокойно возразила:
Ты не сделаешь ни того, ни другого, Тревис.
Если ты отправишься на поиски Дани, то унизишь ее и она никогда тебе этого не простит. Если же уведомишь полицию, то к полудню об этом будет знать весь Париж.
Он недоверчиво посмотрел на жену и сокрушенно всплеснул руками:
– Хорошо, но что ты предлагаешь? Ее не было дома всю ночь, она находилась с мужчиной, имеющим ужасную репутацию. И ты говоришь, нам нужно сидеть и ждать, когда она явится, и делать вид, словно ничего не случилось?
– Возможно, ничего и не случилось.
– Ты сошла с ума? – взвился Тревис. – И ты веришь в это?
Китти не могла удержаться от улыбки.
– Не суди по себе, дорогой. Мы с тобой знаем, что ни одна девушка не возвращалась домой чистой и невинной после ночи, проведенной с тобой.
– Не смешно, Китти, – обиделся Тревис, – я не в том настроении, чтобы выслушивать твои саркастические замечания. – Он снова вернулся к окну. – Если она не придет в девять, я либо отправлюсь на ее поиски, либо мы обратимся в полицию. И поверь, – добавил он зловеще, – Драгомир пожалеет, если я доберусь до него скорее, чем жандармы.
Китти вздохнула, отошла к серванту и налила себе еще одну чашку кофе из серебряного кофейника.
– Тревис, я совершенно согласна с тобой – Дани должна ночевать дома. Я не защищаю ее, но она взрослая женщина и…
