Китти прикоснулась чуткими пальцами к горячей коже.
– Корпию, – обратилась она к склонившемуся над ним Сэму. – Раздобудь корпию и что-нибудь для жгута. А потом будем чистить рану, зашьем ее и поместим ногу в лубок.
– Ты должна была отрезать эту ногу! – Ассистент дрожал от негодования. – Я запрещаю это! Здесь я исполняю обязанности врача! – Он попытался было перехватить руку Китти и тут же получил от Сэма удар в челюсть, от которого полетел кувырком.
– А теперь проваливай отсюда, покуда цел! – пригрозил ему Бачер. – Эта женщина от природы имеет дар лечить людей, и опыта набиралась на деле, а не как ты – из дурацких книжек!
Тревис с облегченной, благодарной улыбкой откинул голову, пока Китти кропотливо трудилась над раной. Она отправила солдат в лес на поиски материала для лубков, а Сэму предложила послать Энди за носилками.
– Его надо отнести в госпиталь, где можно было бы присматривать за ним. И если конфедераты начнут нас теснить, мы успеем позаботиться и о капитане.
Но тут Тревис приоткрыл глаза и скроил такую насмешливую мину, что Китти бросило в жар.
– Эй, Сэм, слышал, что сказала леди? Она сказала «нас», как будто стала с нами заодно.
– Черт побери, капитан, а кому она только что сохранила ногу? Разве это не говорит, что леди больше не сердится на нас.
Оба беспечно расхохотались, тогда как Китти гордо вскинула голову, пронзая Тревиса яростным взглядом:
– Это говорит только о том, что леди вообще не любит резать людям ноги! Я по-прежнему ненавижу тебя всей душой, Тревис Колтрейн, и прошу помнить об этом!
– А мне по-прежнему безразличны чувства, которые ты ко мне питаешь! – рявкнул он в ответ. – Дай только выбраться отсюда, и я…
Но Китти не дала ему договорить, язвительно рассмеявшись.
– Не забывай, капитан, что эта рана еще ох как не скоро позволит тебе вершить дела по своему усмотрению! Вот как явятся сейчас конфедераты да захватят тебя в плен, тогда-то ты и поймешь, что я пережила за последние месяцы…
– О, тогда-то и найдется какая-нибудь более порядочная южанка, которая будет ухаживать за раненым янки лучше тебя. Может быть, не все женщины такие лицемерки, как ты!
– Лицемерки?! Да разве я хоть на минуту скрывала свои истинные чувства по отношению к тебе?..
Но тут подоспели санитары с носилками. Тревис невольно застонал от боли, когда его подняли с земли.
– Не обращайте внимания, солдаты, – съязвила шагавшая рядом Китти. – Он бесчувственен, как полено, его ничто не может пронять.
– Ну, погоди, дай мне только встать на ноги! – прохрипел Тревис, стараясь приподнять голову. – Ты, Китти, давно заслужила хорошую порку, и я непременно тебе ее устрою!
Китти сердито покосилась на лукаво улыбающегося Сэма:
– Не понимаю, что здесь смешного? На твоих глазах я только что спасла этому мерзавцу ногу. Тот сопливый ассистент сам не понимает, что творит, и, не окажись я под рукой, твой капитан остался бы калекой. И как он меня благодарит? Пригрозился выпороть!
– Я смеюсь, потому что вы оба ведете себя смешно и глупо. Впервые вижу таких меднолобых упрямцев, которые не желают признать очевидное – что давным-давно влюблены друг в друга по уши!
Теперь пришла очередь веселиться Китти. Это же надо выдумать такое! Да на свете нет таких слов, способных выразить глубину ненависти, которую она испытывает к корчившемуся от боли на носилках малому. С каким наслаждением и злорадством она бы стерла с его наглой физиономии эту издевательскую ухмылку! Любовь? Сама мысль об этом была кощунственна.
Приблизившись к госпитальной палатке, они увидели доктора Гордона в обществе все того же ассистента.
– Какого черта ты взяла на себя смелость оспаривать решение моего помощника? – набросился толстяк на Китти. – Раз он сказал ампутировать, так и следовало поступать! У тебя нет ни прав… ни авторитета! Кстати, насколько я понимаю, ты – пленная конфедератка. Вот и отправляйся туда, где находятся пленные, – в тюрьму! По-моему, здесь тебе делать нечего!
– А по-моему, самое время вам замолчать и дать мне наконец высказаться! – грозно рявкнул Тревис. – По-моему, это моя нога, и это я не дал ее резать! А что касается мисс Китти, то она моя пленница, и у вас нет никаких прав решать, что с ней делать. А если вы еще потрудитесь осмотреть мою ногу, то наверняка поймете, что она поступила верно. И я непременно попрошу генерала Гранта проверить профессиональную пригодность вашего ассистента. Представляю, сколько рук и ног он успел отрезать у несчастных, даже не попытавшись сохранить их!
Тревис пришел в такую ярость, что сладить с ним было под силу одному Сэму. Но и тому пришлось долго сновать между капитаном и хирургом, прежде чем они договорились, что Китти вернется к операционному столу в качестве ассистента. Бой разгорелся с новой силой, и поток раненых не давал времени на дальнейшие споры.
Влажный воздух был пропитан смрадом разложения и пороховой гарью. В те редкие минуты, когда сквозь низкие облака проглядывало солнце, дышать было совсем нечем. Южане вели ураганный обстрел. И Китти все чаще натыкалась на совершенно обезумевших федералов, тупо слонявшихся вдоль линии укреплений и неспособных связно мыслить и говорить.
Начиналась стадия полного хаоса и замешательства в войске.
Прошел слух, что армия генерала Роберта И. Ли прорвала линию обороны федералов у Гэйнс-Милл. Макклеллан дал приказ отступать к плацдарму Гаррисона, к Джеймс-Ривер, где располагалась тыловая база
