гроба, потом он лежит на чем-то мягком в фургоне… когда это было? В вечер мальчишника? Может, с ним кто-то из друзей? Марк? Веки опускались сами собой – неудержимо клонило в сон.
В лицо плеснули холодной водой, и Майкл вздрогнул. Глаза открылись и замигали, сквозь пелену влаги вглядываясь во тьму.
– Не обижайся, приятель. Я просто не даю тебе дрыхнуть. – Теперь в голосе незнакомца явственно слышался австралийский акцент, а не лондонский говорок.
Майкл поежился: вода немного оживила его. Он хотел шевельнуть руками, проверить, лежит ли все еще в гробу, но они не слушались. Ноги тоже не слушались. Можно подумать, его связали… Майкл попробовал поднять голову, прикоснуться к крышке, но сил хватило только приподняться на пару дюймов.
– Что, интересно, наверное, кто я такой и где ты, а?
Майкл снова плотно сомкнул веки, но его ослепил яркий луч. Свет обжигал сетчатку, как палящее солнце. Он снова глухо застонал.
– Все нормально, Майк, не трудись отвечать. С пластырем на губах не очень-то поболтаешь. Говорить буду я, а ты пока молчи и слушай. Пока – это до тех пор, пока тебе не полегчает. Заметано?
Майкл был в замешательстве, но при этом в голове явственно звучал сигнал тревоги. Знать бы еще, что это: сон или уже начались галлюцинации?
– Первым долгом, Майк, вот тебе правила поведения. Ты не спрашиваешь, как меня зовут, и не спрашиваешь, где мы. Усек?
Майкл снова ответил стоном.
– Ладно, надо будет – я напомню. Видел фильм по Стивену Кингу, «Мизери»?
Майкл смутно слышал все сказанное, но не понимал, обращен ли вопрос к нему или к кому-то другому. «Мизери»… Да, кажется, он что-то такое помнит. Кэти Бейтс… Он хотел спросить, не играла ли там Кэти Бейтс, но проклятые губы не шевелились.
– М-м-м! – промычал он.
– Фильмец что надо. Джеймса Каана поймала чокнутая фанатка, Кэти Бейтс, и, чтобы не сбежал, разбила ему ноги кувалдой. Только в книжке было не так – знаешь, Майк? Знаешь?
– М-м-м!
– На самом деле, Кэти вообще отхватила ему одну ногу, а потом прижгла ее паяльной лампой. Для такого надо совсем ошизеть, правда, Майк?
Майкл уставился в темноту, пытаясь разглядеть лицо говорящего, понять, действительно ли голос доносится сверху, а не откуда-то из глубин его собственного подсознания.
– Правда или нет, Майк?
– М-м-м!
– Я слушал тебя пять дней, Майк. Тебя и твоего дружка, Дэви. Похоже, он тебя здорово огорчил, да я бы и сам на твоем месте огорчился. – Невидимка захохотал. – Короче, влип ты по полной: мало того, что застрял в гробу, так еще и единственный, кто знал, что ты жив, оказался дебилом! – Он немного помолчал. – Конечно, я тоже тебя слышал, Майк, но мне не хотелось вмешиваться. Радиолюбители никогда не вмешиваются в чужие разговоры. Неписаный закон. Я тоже его придерживаюсь. Как ты?
У Майкла кружилась голова. Плотная завеса тьмы вокруг вертелась все быстрее.
– Сейчас ты – как огурчик. А еще двадцать четыре часа в могилке, и можно было бы не вытаскивать! Но теперь все будет о'кей. Уж от слабости точно не загнешься. Тебе повезло. Я служил связистом в австралийской морской пехоте и знаю о выживании все. Так что ты не мог попасть в лучшие руки, парень. Но, скажу я тебе, ради этого придется раскошелиться. Понял, о чем я, Майк? Мне денежки нужны – и много!
– М-м-м!
– Боюсь, Майк, без залога тут не обойтись. Знаешь, что такое залог? Доказательство, что ты на моей стороне… Ты на моей стороне?
От ослепительного луча света Майкл снова зажмурился, а когда вновь открыл глаза, перед ними тускло блестела сталь.
– Будет немножко больно, но ты не волнуйся, Майк. Я не стану разделывать тебя под орех, как тогда Кэти Бейтс, – ведь не псих же! Не хочу тебя калечить. Мне нужен маленький залог, вот и все.
Вдруг левый указательный палец ожгло, как огнем. От мучительной боли Майкл забился, заметался – дыхание перехватило, и он отчаянно завыл сквозь пластырь. Точь-в-точь как баньши.[8]
65
Незадолго до полуночи, когда Рой Грейс вернулся в Брайтон, сна не было ни в одном глазу. Большая чашка сваренного Кандилем эспрессо зарядила его энергией, как ракетное топливо. Сам не зная почему, на обратном пути детектив решил проехать мимо офиса «Дабл-Эм пропертиз», тем более что он находился в двух шагах от железнодорожного вокзала.
Увидев возле здания БМВ Уоррена, Грейс удивился. Остановившись рядом с джипом, он вылез из машины и запрокинул голову. На четвертом этаже горел свет. И вновь, повинуясь лишь внутреннему голосу, он подошел к парадной двери и нажал на домофоне кнопку «Дабл-Эм пропертиз».
Не успел Рой отпустить палец, как до него донесся хриплый, до крайности встревоженный голос Марка Уоррена:
– Алло!
– Мистер Уоррен? Суперинтендент Грейс.
Марк долго молчал.
– Поднимайтесь, – наконец пригласил он.
Замок сухо щелкнул, Грейс толкнул дверь и, войдя в подъезд, легко одолел три пролета узкой крутой лестницы.
На пороге приемной стоял белый, как мел, Марк, явно чувствовавший себя не в своей тарелке.
– Вы меня немножко удивили! – Молодой человек попытался улыбнуться.
– Да это так – случайность… Проезжая мимо, увидел в окнах свет и подумал: отчего бы не побеседовать с мистером Уорреном? Вам, наверное, захочется узнать новости.
– М-м-м… Да, спасибо!
Марк нервно оглянулся на открытую дверь кабинета, где, очевидно, работал, однако повел Грейса в противоположную сторону – в холодный конференц-зал без окон. Включив свет, он выдвинул для детектива стул за прекрасно отполированным длинным столом. Прежде чем сесть, Рой порылся в кармане и выудил оттуда полученный от Эшли браслет.
– Вот, нашел на лестнице. Может, его потерял кто-то из ваших сотрудников?
Марк удивленно воззрился на браслет:
– На лестнице?
Грейс кивнул.
– Вообще-то это мой браслет… с магнитиками на концах… у меня плечелоктевой бурсит, так называемый теннисный локоть… Даже не представляю, каким образом мог обронить такую полезную вещицу.
– Хорошо, что я ее заметил, – отозвался Грейс.
– Да, действительно… Спасибо! – Марк явно пришел в еще большее замешательство.
Грейс разглядывал фотографии на стенах: склад в Шорэмской гавани, ряд домов эпохи Регентства, знакомое ему современное офисное здание на Лондон-роуд, на окраине Брайтона.
– Все ваши проекты? – спросил он.
– Да. – Марк несколько секунд повертел браслет в руках и надел на правое запястье.
– Впечатляет, – кинув на фотографии, признал Грейс. – Кажется, дела у вас идут неплохо.
– Спасибо. Работаем помаленьку.
