напоминали лишь пятна крови и грязные комья затоптанного операми снега.
«Они сами знали, куда влезали, и знали, чего это им может стоить», – эта фраза вместо всяких мыслей ещё долго пульсировала в его голове, не давая прийти в себя. Когда оцепенение всё же прошло, обыденная жизнь вернулась с кричащей мыслью: «Блин! Справку о причине опоздания в университет не попросил у следователя! Бегом на пару, а то выгонят с треском, несмотря на то, что отличник!».
Не-ет, не для того он пробился сквозь такой огромный конкурс, не для того терпел все эти лишения… лишения?.. какие, блин, лишения! Здесь жилось и работалось как у Бога за пазухой.
…Толстое неуклюжее тело Шлёмы раскачивалось в кожаном директорском кресле. Автономная система искусственного дыхания закрывала большую часть лица, делая его ещё больше похожим на «лорда Шлема» – так некогда его называли друзья, когда таковые у него всё-таки имелись, лет пятьдесят назад. Нет, не то чтобы он пережил их – просто растерял по крупицам, песчинку за песчинкой, всех без исключения. На проекторе голубыми объёмными буквами пробегали странички какой-то документации, а довершали картину звуки искусственного дыхания: «Х-х-х-х-ц… Ш-ш-ш-ш…»
Такой грозовой тучей внезапно омрачилось субботнее безоблачное небо Лазаря – директора отдела логистики компании «Мини-Тех», которая была частью концерна «Техно». Появление босса означало не что иное, как всеобщее квартальное собрание, на котором может произойти всё, что угодно.
«Хорошо, что я сегодня на двадцать минут раньше», – Лазарь про себя перекрестился; за опоздание можно было схлопотать штраф размером с половину зарплаты, а то и вовсе потерять эту зарплату, раз и навсегда.
– Внимательно тебя слушаю. – Выцветшие от старости глаза уставились на внезапно вошедшего возмутителя спокойствия.
– Я, это… Э-э-э, – Лазарь на секунду вообще забыл, зачем он сюда пришёл… и действительно, зачем? Ага, с недавних пор выполняется прихоть этого придурка. – Ну, ка-ак же, планёрка в восемь ноль-ноль, в вашем кабинете каждое утро…
– Сейчас, если я не ошибаюсь – семь сорок, так что гуляем и курим, а ровно в восемь, лично проследи, чтобы никто не забыл… о планёрке.
Шлёма отвернул взгляд, что красноречивее любого жеста прокричало: «Пшол прочь, холоп!!!»
И он пошёл, а что оставалось делать? Спустился на первый этаж, пересек длинный коридор с косметическим евроремонтом (реально косметическим – на нормальный ремонт жалели денег, как, собственно, и на все остальные необходимые мелочи, положенные по статусу такой «солидной» конторе), вышел на улицу и, как было сказано, – достал утреннюю сигарку.
Долго, очень долго он уже в «Мини-Тех». (Сизый дымок «Отамана» устремился в утреннее небо.) Поди, пять лет отпахал на самого крупного из молодых монстров. (Четыре расползающихся кольца отправились догонять ещё не растворившийся клуб дыма.) Какие должности он только не занимал, кем только не работал: сначала завскладом бытовой техники, потом менеджер по её продажам, потом директор отдела оптовых продаж…
Директор… как было тогда хорошо! Грамотный контроль над менеджерами, планирование, закупки, всё это занимало не много времени, но приносило ТАК МНОГО наличности! Тёплое местечко. Год стабильного роста и процветания. И тут, на тебе, – смазливая бабёнка с амбициями, пару раз раздвинула ноги перед кем надо и… «Такие опытные и надёжные люди, как ты, Лазарь, редки и бесценны, а посему мы переводим тебя на более перспективную должность. Теперь ты ДИРЕКТОР производства изделий из пластика. Пойми – это ПРОИЗВОДСТВО! Будешь полностью на самообеспечении, сам решишь, что более выгодно производить, и сам будешь это продавать, ну и следить за всем и всеми тоже будешь ты…».
Красивые слова – не более. Производственной линии вообще не было – наличествовал конструктор «собери сам», который полгода назад купил какой-то дятел и не смог довести до ума. Три месяца ушло на установку и отладку оборудования. Принять решение, что именно производить, ему не дали. Как, впрочем, и торговать тоже. «…Мы облегчим тебе работу, ты еле успеваешь следить за нуждами производства, и нам совесть не позволит повесить на тебя ещё и реализацию продукции…» Что означало: «У сестры моей жены муж, долбень, не желающий работать, и его надо пристроить на жирное местечко, чтобы ничего не делать и получать достойную деньгу, следя за продажами пластиковых труб».
Всё было бы очень плохо, если бы не экспериментальная линия для производства опытных образцов, абсолютно прикладная и простаивающая. ОН, Лазарь, обидевшись на всё сущее, на свой страх и риск, собственной персоной, втихаря настроил её на производство ширпотребовской мелочёвки и сам же, найдя потребителей, погрузился в торговлю. При этом ведя честную бухгалтерию, так сказать, ни копейки не украв. Что он только не производил! Чего стоили одни только накладные ногти, вновь вошедшие в моду! Между отчётами на ковре проходил месяц, а в его случае – целых два. И за эти два месяца он, именно ОН, никто другой, заработал конторе денег более тридцати пяти процентов всеобщего дохода «Мини-Тех».
Ух! То-то было шума. Как тогда округлились глаза Шлёмы, когда он просмотрел финансовый отчёт за два месяца работы крохотной линии. Вот тогда Лазарь из уст главной шишки и узнал крупицу правды. Вся дочерняя компания «Мини-Тех» существует с одной лишь целью: воспитание и отбор талантливых людей для высших кругов концерна «Техно». Только тогда Лазарь понял, почему его так коварно кидали из одного отдела в другой – испытывали, закаляли, готовили на своих и чужих ошибках и достижениях. Искусственно создавали невыносимые условия для проверки прочности характера. И следили, за всем следили – тысячи камер наверняка были распиханы по всем углам офиса… Лазарь по праву заслужил высказывание «лорда Шлема»: «Всё-таки не зря я терплю убытки в полтора лимона каждый месяц на этот детский садик! Такие кадры, как ты, этого стоят!»
И вот уже месяца два после этого разговора, будучи на промежуточной должности «для отдыха», Лазарь ждал этого всеобщего собрания. На нём будет произведён «страшный суд» и часть директоров отделов будут выгнаны взашей, часть оставлена для дальнейшего созревания, и только один переведён в высшие сферы… и, чем чёрт не шутит, может быть, в когазовые сферы… точно в когазовые!
От одной этой мысли у него вставали не только волосы на голове. Такие деньги, как там, где циркулирует когаз, двигают не только странами, но и целыми континентами – это он знал. Также Лазарь знал, что ему уже забронирован билет в рай, но в свете последних событий, когда он получил доступ к данным всех отделов на своей должности логиста, сомнения и тревога не покидали его даже ночью. Ещё бы – талантливый юнец Василий, появившись из ниоткуда, за дюжину недель наделал шуму больше, чем в своё время он, будучи директором производства.
Всё, чем бы ни занимался юнец, просто расцветало в считанные недели, и должность у него была новая: начальник отдела эффективности. Кто придумал этот отдел, откуда он взялся? Невероятность происходящего заключалось в том, что молодой гений разгонял эффективность отделов в такие сжатые сроки, которые не вязались со здравым смыслом. Как можно вникнуть в суть абсолютно разных отделов, прочувствовать тонкости, изучить рынок, узнать личностные характеристики персонала и принять целую серию кадровых, производственных (если отдел производством занимался) и прочих решений, предложить несколько новаторских идей, да что там предложить – реализовать… и всё это за одну неделю?!
А гениальность заключалась в том, что отдел уже БЕЗ ЕГО КОНТРОЛЯ, самостоятельно, в течение следующей недели взрывался, подобно вулкану, извергая лавовые потоки прибыли. Кто-то стоял за этим пацаном, Лазарь был в этом уверен, и зависть чёрная тут вовсе ни при чём. Ну не может молодое-зелёное знать так много и принимать такие грамотные решения! Тем более что нигде до прихода в корпорацию не был замечен, нигде не проявил административного таланта. Ну не могло ему, как Иисусу, снизойти…
Мысль о могущественном покровителе укрепилась после того, как Лазарь невольно подслушал разговор Василисы (так называли за глаза этого юнца) с каким-то «дядей». Он тогда точно так же курил, когда Васька вышел на улицу и с озабоченным видом говорил по мобиле. С уст его слетали только фразы: «Да, дядя… конечно, дядя… я так и хотел, дядя… а возвращаясь к последнему разговору, что ты думаешь, Василич?»
Впечатление было такое, что этот хмырь получал чьи-то советы и указания. Лазарь даже пробил по знакомым ментам некоторую информацию. Этот пацан снимал номер в «Претории» вместе с каким-то мужиком в летах. Может, это и был тот самый «дядя». Дальнейшая слежка пока не принесла результатов, ну что ж, будем ждать. И, собственно, зачем он её организовал, почему этот гад не даёт ему покоя… Ответ был один: это всё-таки она, её величество ЧЁРНАЯ ЗАВИСТЬ, и страх, что заслуженный за пять лет билет в высшие сферы бизнеса могут аннулировать из-за какого-то стихийного бедствия.
