надеюсь, что когда-нибудь эта дружба перерастет в нечто большее.
Господи, ну что ей ответить на это? Она лихорадочно перебирала в уме, что бы такое сказать. Однако говорить ничего не пришлось. Дверь распахнулась. На пороге стоял Уидди. В руке он сжимал газету. Келли не знала, что ее больше расстроило – то, что Уидди снова явился в таком виде, или то, что Ральф Дрисколл оказался тому свидетелем.
– Где ты был? – Нахмурившись, она поднялась с места. – Ты же обещал вернуться сразу после ленча. Посмотри на себя! Как ты можешь обслуживать покупателей в таком виде!
Уидди швырнул газету на прилавок.
– Это твои покупатели, а не мои. Большой Джим настолько мне не доверял, что ничего мне не оставил в завещании.
Келли бросила взгляд на Дрисколла. Поскорее бы он ушел.
– Папа хотел только хорошего. Когда ты достигнешь определенного возраста…
– Я уже не ребенок! Сколько ребят в шестнадцать лет имеют хорошую работу и даже жен. А я всего-навсего служащий у сестры. – Его лицо исказила гримаса горечи. – Вот Джейс меня бы понял.
Келли чувствовала, что окончательно теряет над ним контроль.
– Как только я увижу, что ты способен взять на себя хотя бы какую-то ответственность, мы обсудим вопрос о твоем партнерстве в делах. Но ни минутой раньше.
– Джейс доверил бы мне партнерство сразу же. Если бы ты его не прогнала.
Келли не знала, что делать. Для Уидди эпизод с Беном Вагстаффом с самого начала явился лишь доказательством героизма Джейса, перед которым померкли все неприглядные обстоятельства его прошлого и даже обман.
– Я… я… не… он сам… – Келли сделала глубокий вдох. – И вообще это наши семейные дела. Не стоит обсуждать их в присутствии мистера Дрисколла. Как бы то ни было, Джейс уехал. Нет смысла гадать, как бы он поступил в том или ином случае.
Уидди презрительно усмехнулся:
– Уж он-то всегда знал, как поступить. И сейчас знает. Вот, посмотри газету. Свежий номер, пришла из Денвера сегодня утром.
У Келли пересохло во рту.
– Что это? – Голос ее внезапно охрип.
Уидди прищурил затуманенные алкоголем глаза и начал читать вслух:
– «Мистер Джейс Грир, владелец шахты „Тримбл силвер“, открыл шикарный новый салун и ресторан в Силвер-Плум. Мистер Грир уверяет, что в его новом салуне под названием „Филадельфия“ посетители найдут радушный прием, угощение на любой вкус, лучшее французское шампанское, ирландское виски, а также любые развлечения, какие только может пожелать джентльмен».
Уидди со злостью посмотрел на сестру.
– Он нашел серебро! И разбогател на этом. А ты всегда его высмеивала за то, что он увлекался старательскими поисками.
Ральф Дрисколл взял газету у него из рук. Нахмурил брови.
– Грир? Джейс Грир?
Келли вся сжалась. Нельзя, чтобы правда вышла наружу. Только не сейчас.
– Это… это фамилия его матери. Он иногда называл себя так, раньше.
Дрисколл внимательно просматривал статью.
– Силвер-Плум… Значит, он находился поблизости все это время, пока вы выбивались из сил, управляя магазином. И ни на минуту не задумался о ваших трудностях! – Он бросил на Келли сочувственный взгляд. – Я всегда знал, что Джейс негодяй. Но взять себе другое имя, подчистую разделаться с прошлым, так, как будто у него нет никаких обязательств перед вами… Позор!
Уидди вырвал у него из рук газету.
– Джейс намного лучше, чем любой из мужчин в этом городе, клянусь, чем хотите! – Он решительно прошел к полке за прилавком и взял бутылку виски.
– Уидди, не смей!
– Можешь вычесть это из моей зарплаты, босс. Яростно топая ногами, он пошел к выходу.
– Ты придешь домой к ужину?
– Может быть. – Он хрипло рассмеялся. – А может, и вообще не приду сегодня домой.
Уидди вышел из магазина, громко хлопнув дверью. Келли не могла поднять глаза на Дрисколла. Однако сделала попытку улыбнуться.
– Он все еще расстроен смертью папы. Я уверена, со временем это пройдет. Уидди остепенится.
– Если до этого не успеет разрушить свою жизнь.
– Что вы имеете в виду?
– Мне очень не хочется быть разносчиком плохих новостей, но считаю, что вы должны это знать. Ваш брат проводит слишком много времени в «Красном быке» с женщиной-полукровкой. Говорят, она очень привлекательна, как все молоденькие девицы легкого поведения, но ее мать индианка из племени арапаго.
Келли чуть не плакала. Она, глава семейства, не может держать в руках Уидди, не способна утешить Бет, не в состоянии управлять магазином так, как это делал Большой Джим.
Ральф Дрисколл обнял ее за плечи. Этот жест принес неожиданное утешение.
– О, моя дорогая девочка! Уидди нужен отец. И вам нужен мужчина. В вашем теперешнем положении не следует так много работать.
Келли заглянула ему в глаза… увидела в них столько искренней заботы. Как легко было сейчас уступить, позволить кому-то заботиться о ней, опекать ее! Она так устала…
Ральф нежно поцеловал ее в губы и прошептал:
– Бедняжка Келли, бедная моя девочка.
Но он слишком поторопился. Губы Келли еще хорошо помнили поцелуи Джейса.
– Пожалуйста, не надо. Не сейчас. Банкир потянулся за шляпой.
– Я вас понимаю. Но вы мне позволите хотя бы изредка навещать вас?
– Дайте мне немного подумать.
Он вздохнул, поцеловал ей руку и вышел, Келли в отчаянии разрыдалась. Казалось, все ее надежды рухнули. Где-то в самой глубине души она всегда надеялась на то, что Джейс вернется. Попросит у нее прощения и получит его. Келли представляла себе его восторг, когда он узнает о ребенке. Она надеялась, что Джейс вернется еще до его рождения.
Но теперь у него своя серебряная шахта. И возможно, столько денег, сколько он хочет. И еще салун с десятком размалеванных женщин. В этом Келли не сомневалась. Теперь у Джейса есть все, чего ему когда-либо хотелось. Келли горестно смотрела на закрытую дверь магазина. Может, не стоит отталкивать Ральфа?
– О Господи, – прошептала она в отчаянии. – Я так одинока.
Глава 23
– Джейс, дорогуша, ты собираешься всю ночь болтать?
Джейс глубоко затянулся гаванской сигарой и, прищурившись, оглядел женщину с головы до ног. Может быть, в постели она и хороша, но больше ей явно нечего предложить.
Джейс попытался скрыть раздражение.
– Нетта, радость, сколько раз я тебе говорил, не мешай мне, когда я разговариваю о делах. Иди наверх.
– Там очень душно, – ответила она хнычущим голосом. – Уж на что жарко было в июле, но сейчас вообще пекло.
– Ну, тогда скажи Суини, пусть сделает тебе прохладную ванну.
– Не хочу я никакой ванны. Ты что, так и не собираешься представить меня своему гостю, дорогуша?
Черт возьми! Даже ее ленивый выговор южанки сегодня действовал ему на нервы.
– Нет, не собираюсь! Найди себе какое-нибудь занятие. Пойди, поговори с барменом. Я думаю, ему до чертиков надоело всю ночь выслушивать пьяных.
Нетта повела плечами. Раздался звон крошечных серебряных колокольчиков, украшавших вырез ее кричащего красного платья. Она надула ярко накрашенные губы.
– Я, может, и не буду тебя дожидаться сегодня ночью, дорогой.
Он начал терять терпение.
– Нет, ты меня дождешься! И сотри с себя эту чертову краску.
Джейс снова обернулся к человеку, сидевшему напротив.
– Итак, вы говорили, мистер Сент-Джеймс… Мужчина в хорошо сшитом сером английском костюме сделал глоток виски.
– Компания, которую я представляю, мистер Грир, – «Плавильные и очистные работы в Лондоне» – готова заплатить вам восемьдесят тысяч долларов за права на шахту «Тримбл».
– Меньше чем на сто двадцать тысяч я не соглашусь.
– Ну-ну, мистер Грир. Я слышал из надежных источников, что вы уже выкачали четверть миллиона из этих разработок.
Джейс указал на салун с его шумными посетителями:
– Большая часть этих денег вложена сюда.
Ему это действительно влетело в копеечку, но зато у него теперь самое шикарное заведение во всем Силвер-Плум. В баре роскошные деревянные панели, зеркала в позолоченных рамах, на стенах картины. Игорные столы покрыты зеленым сукном, вокруг кожаные кресла. Пианист, привезенный прямо из Нью-Йорка – ни больше, ни меньше, – наигрывает свои мелодии на «Стейнвее».
Обеденный зал выглядит еще более элегантно. На полу узорные плитки, на стенах деревянные панели, бронзовые нимфы на резных подставках, роскошная роспись в мягких тонах. А в центре зала, в окружении столиков под снежно-белыми скатертями с тончайшим фарфором, журчит фонтан. Комнаты Джейса наверху обставлены так же дорого и шикарно, в элегантном восточном стиле, который скорее подошел бы для Бостона, чем для Колорадо.
Сент-Джеймс с восхищением оглядел салун.
– Да, я вижу, вы не пожалели денег. Джейс пожал плечами.
– Люблю комфорт, знаете ли.
– Хотел бы я знать, почему вы решили продать шахту, Грир? Что, жила иссякает?
– Я не собираюсь вас обманывать. Она стоит этих денег, всех до последнего пенни. Вы сами видели. Жила свинцового карбоната содержит сорок унций серебра на тонну. Больше вы нигде не найдете.
– Тогда почему вы ее продаете?
– Слишком дорого отправлять руду на очистку. У вас свой завод в Денвере. Вы сможете получить большие прибыли, чем я.
Сент-Джеймс откинулся на спинку стула, сложил пальцы рук.
– Сто двадцать, говорите?
– Это моя окончательная цена.
Несколько секунд Сент-Джеймс пристально вглядывался в его лицо.
– Да, похоже,
