Пальцы прелата оторвались от губ и легли на стол, лицо затвердело.
– Король желает поддержать претензии королевы на Кастилию, а французы помогут в борьбе с Фердинандом.
Испытание продолжалось. Пол не был так накоротке с международной политикой, как Джек, однако полагал, что из королевских претензий на Кастилию мало что получится. Поэтому он постарался избегнуть определенного ответа.
– Французы сильны, наверно, неплохо иметь их в качестве союзника, и, учитывая их интересы в Шотландии, нам лучше держать их на своей стороне, чем за спиной.
У него сперло дыхание от напряжения, но тут он увидел улыбку Вулси, и у него отлегло от сердца – он прошел испытание.
– У нас схожие мысли, мастер Морлэнд. Скажите, вы ведь бывали при дворе?
Откуда он мог вызнать это?!
– Да, ваше святейшество, как-то раз я был на приеме у их светлостей, вскоре после коронации.
– Возможно, пора бы вам снова побывать там – неплохо было бы, чтобы вы там примелькались. Этим летом принцессу Мэри выдают за короля Франции, и ваша сестра неплохо бы смотрелась в свите ее высочества, так что вы могли бы появиться при дворе при заключении формального брака, там можно было бы все и обсудить. А теперь позволяю вам удалиться.
Никаких комментариев или благодарностей от него явно не требовалось, так что Пол молча облобызал протянутую руку с кольцом, поклонился Вулси, как самому королю, а затем удалился, напряженно обдумывая случившееся. Итак, он явно понравился Вулси, и тот предложил ему покровительство. Но нет ли тут какой-то скрытой угрозы? Пола внезапно потянуло к Урсуле с ее простотой речей и желаний – о, если бы вся жизнь была столь же проста! Но неплохо получить влияние при дворе и не зависеть от Джека, пусть даже твоя судьба в руках сына мясника.
Но когда он добрался до дома, оказалось, что его новости уже устарели – из Шоуза приехал дядюшка Ричард с Илайджей и привез сообщение о союзе с Францией, о котором написал в письме Майка.
– Курьер, доставивший письмо, передал еще кое-какие сведения устно, которые Майка не мог доверить бумаге, – сказал Илайджа.
– И это гораздо важнее, чем то, что содержалось в письме, – добавил дядюшка Ричард с довольно кислым видом.
– Ну, папа, не надо говорить таким тоном. Всем известно, как ты любишь сплетни.
– В самом деле? Ну, разве что когда они никому не вредят. – Дядюшка Ричард демонстративно занялся содержимым своей тарелки, а Илайджа любовно следил за его движениями.
– Это никому не повредит, папа. Тут речь всего лишь о передаче новости, но если это так тебя задевает...
– Ну, ну, кузен, не затягивай, расскажи-ка нам эту загадочную новость, утоли наш аппетит, – прервал его Джек.
– Пожалуйста, Бога ради, – присоединилась к нему Анна, – мы так истосковались по новостям за зиму.
Илайджа посмотрел на дядюшку, и Ричард поощрил его жестом.
– Ну, хорошо, – начал Илайджа, – после Рождества, когда двор выехал из Гринвича, король завел любовницу.
Последовало долгое молчание. Анна отвела взгляд, и ее лицо покрылось румянцем. Джек был явно ошеломлен.
– Как ее зовут? – поинтересовался Пол, единственный сохранивший присутствие духа.
– Это одна из фрейлин, миссис Блант, Елизавета Блант. Она давно при дворе, король знаком с ней с детства.
– Это точно? – спросил Джек.
– Абсолютно, – подтвердил Илайджа. – Такое при дворе не скроешь. Королева отнеслась к этому философски: в конце концов, одна любовница за все эти годы – это не так много. Короли ведь не простые люди, к ним нельзя подходить с обычными мерками. Вот король Франции...
– Не будем брать в пример Францию, – оборвал его дядюшка Ричард, – да и если короли не простые смертные, то должны быть лучше их, служить примером для своего народа.
– Ну, папа, ты же понимаешь, что не в этом дело. Кроме того, судя по всему, король взял любовницу не для своего удовольствия, а в государственных интересах.
– В государственных интересах! – возмущенно воскликнул дядюшка Ричард, но Пол спросил более спокойным тоном:
– Что же это за интересы, кузен? Не идет ли речь о союзе с Францией?
Илайджа кивнул.
– Неспособность королевы родить здорового ребенка и предательское поведение ее отца во время войны с Францией заставили отказаться от союза с Испанией. По-видимому, король обдумывает, не поставить ли перед Государственным советом вопрос о разводе и новом браке.
– Развод?! Это невозможно! – не удержалась Анна.
Пол повернулся к ней, и с его уст готово было сорваться какое-то оскорбление, но тут в его сознании прозвучали слова Урсулы: «Это ваши проблемы, а не наши», – и он придержал язык. Илайджа продолжал:
– Вероятно, законность брака может быть поставлена под сомнение из-за их кровного родства с
