Хлопнула входная дверь, и все смолкло. Сквозь шелест почти прекратившегося дождя с улицы донесся шум отъезжающей машины. Мэри (кожа тыльной стороны ладони закушена зубами) скользила по стене на пол, словно бы ее не держали ноги. Капитан Сапожков и старший лейтенант Орлов обменялись взглядами. Потом старлей выпрямил затекшую спину и поднял наконец автомат. Капитан тоже взял в руки 'Калашников'. Липко, с мерным интервалом что-то срывалось и капало на пол. И кисло, удушливо пахло…
Глава 13
НЕПРИЯТНОСТИ ТОЛЬКО НАЧИНАЮТСЯ
Оптимизм капитана Сапожкова был стержнем, на котором держалась его добродушная уверенность в преходящести зла. А может, основой служила сама его хорошо слепленная фактура: дородность, красноликость и жизнелюбие. Именно он сориентировался первым, мгновенно нашел в буфете покойницы бутылку (хорошего) коньяка, открыл, налил в выставленный в буфете хрустальный бокал изрядную порцию и заставил выпить впавшую в транс девушку. Ему пришлось несколько раз мягко постучать, если не отеческой, то братской ладонью по ее застывшему личику, добиться проблеска разума в отрешенных до сего момента очах и разом вылить вино в раскрывшийся – возможно, для крика – рот.
Мэри едва не захлебнулась, но отдышалась с помощью похлопываний по спине, после чего капитан Сапожков приказал напарнику:
– Отведи-ка ее пока в комнату. Нам тут обговорить кое-чего надо.
Старший лейтенант Орлов медленно поднялся и, держа автомат на изготовку, пошел к Мэри.
– Эй, парень! – окликнул его капитан. – Опусти ствол.
И – что уже само по себе говорило о жизнестойкости натуры – пошутил:
– Ты же не расстреливать ее ведешь, правда?
Оба – и девушка, и старлей – одновременно обернулись и посмотрели на капитана. И до чего же похоже было выражения их лиц.., смысл которых, впрочем, не дошел до сознания капитана, просто махнувшего им рукой: идите, мол.
Когда старлей Орлов вернулся, капитан Сапожков уже приготовил большие, граммов по сто пятьдесят, бокалы и доверху наполнил коньяком.
– А ну-ка, старлей, жахнем. Нам это сейчас не повредит. Даже наоборот. Ты туда не смотри, – посоветовал он, – ты пей.
И первый выпил, как воду.
– Закусить нечем, да оно и ненужно. Все равно не опьянеем.
Он вытащил пачку сигарет и предложил Орлову:
– Кури.
Оба закурили. Выдыхая дым в потолок, капитан Сапожков рассуждал:
– Доложить о трупе все равно придется. Надо будет вызвать опергруппу. Девицу советую убрать (он быстро взглянул на встрепенувшегося старлея и поспешил поправиться), спрятать, я хотел сказать. Нечего ей в свидетелях светиться. Вишь, какое дело, Крокодил прямым текстом заявил, что начальство в курсе. Да, ну и дела. Первый раз не знаю, о чем докладывать.
– Вот что, – подумав, сказал он, – бери свою даму и езжай куда-нибудь пристрой ее. Хоть к себе. В ресторан ее теперь нельзя отправлять, мало ли?.. Ты же сейчас один живешь в этой.., малосемейке. Вот и придумай что-нибудь. Я пока вызываю опергруппу, здесь еще час буду, не меньше. Если начальство не пожелает прибыть, делать нечего, придется ехать к Сидоренко.
Он глубоко затянулся, выпустил дым из ноздрей, посмотрел на Орлова.
– Ты тем временем заедешь в Управление к капитану Середе и попросишь организовать запрос в Москву насчет этого Казанцева. Запомни: Казанцев Николай Иванович. Потом жди меня. Я подъеду, пойдем на ковер вместе. Говорить буду я, а ты молчи или поддакивай. Усек?
– Усек, – кивнул старший лейтенант Орлов. – Но что говорить будем?
– Как что! Приехали к подружке Упыря, а она уже готова. Пришил ее либо сам Упырь, либо Семенов с Костомаровым. Мало ли?
– А этому так и спустим?
– Ты это о ком? – не понял капитан Сапожков.
– О ком, о ком? О Крокодиле.
– Да ты что, парень! – едва не поперхнулся дымом капитан Сапожков. – Совсем ококаинился?! Ты это брось!
– Противно.
– Всем противно, а порядок нарушать нельзя.
Барон – это сила! Помнишь, пока он сюда не явился, сколько у нас тут швали расплодилось? А-а.., не помнишь. Ты в то время еще служил. А я вот помню. Вечером на улицу нельзя было выйти, пристукнуть могли за пачку сигарет.
– А сейчас?
– Что сейчас? – не понял капитан Сапожков.
– А сейчас не убивают? – кивнул старший лейтенант на извилисто раскинувшийся труп Кобылы.
– Сравнил. Она в жернова попала. Упырь облапошил хозяина, а эта могла разболтать. У Барона вся власть держится на авторитете. Если у кого мысль возникнет повторить еще какой трюк, а потом другой, третий, то все покатится под откос. Тогда одним-двумя трупами не отделаешься.
