— Кабы знать…
И тут началось. Налетел сильный порыв ветра, следом еще, еще… Пламя волшебного костра стелилось над самой землей, но не затухало. С неба пошел не то дождь, не то снег, не то град, не то все это вместе и сразу.
— Держись за меня! — прокричал Руслан. Молчан вряд ли услышал его, слова тут же унес ветер; но понял, подобрался поближе, мешок уже за плечами, медвежья шкура накинута на манер плаща и сколота какой-то замысловатой застежкой, в руке посох — и когда только собраться успел?! Свободной рукой волхв вцепился в пояс витязя. Руслан держался за коня, тот упирался всеми ногами в землю, но сам был от ужаса на грани истерики. Руслан даже не пытался его успокоить: не до того было.
— Руслан! Смотри! — проорал Молчан ему на ухо. Руслан посмотрел в указанном направлении и обомлел: прямо на них надвигался гигантский вихрь.
— Держись крепче!!! — прокричал он в ответ, — Авось, пронесет!!!
Вихрь налетел, смял их, подхватил, ударил друг о друга несколько раз, закружил и понес. В какой-то миг Руслан почувствовал, что Молчан разжимает пальцы, ящернулся, схватил его правой рукой. Левой рукой коня удержать он не смог, и трусоватый и брюзгливый, но верный товарищ был унесен ветром… Богатырь даже успел удивиться этому факту: их с волхвом прижимало друг к другу, а коня почему-то сразу унесло… Тогда Руслан обеими руками вцепился в Молчана, по всей видимости, лишившегося чувств, и сосредоточился на собственных ощущениях. Странное это было состояние: ощущение полета, когда желудок колотится где-то в районе гортани, а сердце явственно ощущается в пятках… Полная тьма вокруг, режущий слух вой и страшная тряска… Руслан совершенно утратил чувство времени и не мог с точностью сказать, как давно длится эта болтанка. В глазах темнело, грудь разрывало от лишнего воздуха, но витязь держался. Понемногу он даже было уверовал, что всю жизнь болтается вот так между небом и землей, держа за шкирку бесчувственного Молчана, а все остальное ему просто пригрезилось. Впрочем, как это пригрезилось? Ну-ка, вспомним…
Он вспомнил, хоть и смутно, лицо матери, картины детства. Неужели приснилось?! Быть не может! Князь Владимир, суровый, но справедливый властитель Новой Руси, радеющий за свою землю. Такое не можно выдумать, такое не может присниться! Это явь. А Мила? Тонкая, упрямая язвительная девочка с потрясающими синими глазами. Он вспомнил слезы, стоявшие в этих глазах еще — нынче? Вчера? Когда? — утром, и перестал забивать буйную голову всякими глупостями. Жизнь есть жизнь, и в ней есть место для чудес, как добрых, так и не очень, к сожалению… Сильный удар о землю прервал его суматошные размышления, повергнув в беспамятство.
Глава 9
Первым пришел в себя Молчан. В голове грохот, что в твоей кузне, глаза не разлепить, все тело ломит… Сковырнул с лица засохшую кровавую корку, открыл глаза, долго щурился от яркого дневного света. Огляделся, в пяти шагах обнаружил распростертого на земле Руслана. Подошел, потряс за плечо. Богатырь пошевелился, застонал.
— Хвала богам, оба живы! — вздохнул с облегчением волхв.
— Живы ли? — не открывая глаз, пробормотал Руслан. — По мне, так мы сгинули, и теперь то ли в Пекле, то ли…
— Глаза разуй, — посоветовал волхв, — да посмотри, какая кругом лепота. В Пекле так точно не бывает, я в книгах читал.
— Что-то свежо больно. — потянул носом воздух Руслан. — И шумит как-то странно… Ладно, сейчас… Ой, мама дорогая! Кудыть это нас засобачило?!
— Я полагаю, в Таврику. — ухмыльнулся волхв. Смотреть на него, вообще-то, было страшновато: на лбу здоровенная ссадина, лицо заплыло сине-желтым и залито кровью, только глаза глядят бесшабашно весело да кривятся в улыбке разбитые губы.
— Хорошо бы, кабы в Таврику. Ой, ну у тебя и рожа! Белоян теперь обзавидуется: уж на что у него харя страшная, а твоя во сне приснится — так и вовсе не проснешься…
— Спасибо, обласкал… У тебя, думаешь, лучше? Ты, кстати, как насчет встать?
— Сейчас попробую… Та-ак… И вот так… Готово. Ой, болит все… Но ничо, главное — живы мы. Уй, будто на мне змей катался… Так. — Руслан сделался серьезен, нахмурил брови и заговорил, как воевода на совете перед битвой. — По солнцу судя, за полдень только перевалило. А до темна хорошо бы какой-то путь, да пройти. Мы, конечно, последние два дня перемещаемся почти молниеносно, но времени на отдых у нас все равно нет.
— Ага… А конь где?
— Пропал мой сивка. — помрачнел Руслан. — Когда ты чувств лишился, от меня отцепляться стал, ухватил я тебя. А вот коня не удержал… Жалко! Добрый был конь, хоть и зануда редкостная…
— Давай вымоемся, благо воды — целое море. Потом посмотрим, что у нас осталось, и придумаем, что дальше делать будем.
— А давай! Варяжское море я видал, а вот в этих краях бывать пока не доводилось…
— Вода холодная. Замерзнуть не боязно?
— А, ты замерзнешь, так с перепугу огонь свой из пальца добудешь, враз согреемся…
— Ага, тебе легко говорить, у тебя деревяшка есть, крутанул — вот тебе и все колдовство… А у меня этот фокус впервые в жизни вчера только вышел…
Они довольно долго препирались и дурачились, как дети малые, наслаждаясь жизнью, радуясь, что не сгинули глупой, бесславной смертью. Потом все-таки искупались в холодном море, и, чтобы согреться, долго бегали потом по берегу, скрипя зубами от боли. Высохнув и набегавшись, стали проверять, что осталось из имущества. Волхв сберег мешок, в котором держал две книги и набор целебных трав, да потерял посох свой тяжеленный, из-за чего весьма расстроился. По этому поводу Руслан заметил:
— Когда мы еще с того болота взлетали, досталось мне по спине твоей палкой раза три кряду. Едва хребет не перешибло! В следующий раз крепче держи! Да не убивайся ты так! Выломаем мы тебе новую деревяшку…
— Если б твой конь, чтоб ему в Вирии пастись, копытом мне по лбу не шарахнул, я бы, может, и покрепче держал! Эх, привык я к тому посоху. Добрый был, тяжеленький…
Руслан сохранил доспехи, что носил на себе, кроме шлема, и меч. Все прочее улетело в никуда вместе с несчастным конягой…
— Коня нет, еды нет, из оружия — меч да книги… — подытожил Молчан. Руслан удивился:
— Разве ж книга — оружие?
— А то! — горделиво усмехнулся волхв. Она ж наша, стало быть, деревянная. По башке огреть кого — так мало не покажется! — Руслан на это ничего не ответил, только головой покачал с сомнением. — А по правде говоря, книга тем сильна, что в ней может быть написано, что и как надо делать, чтобы получилось то, что нужно. Не всегда, конечно, но бывает. И порой такие книжные советы приводят к цели быстрее, чем мечи, секиры, копья… И с гораздо меньшими потерями, что не менее важно. — Молчан совсем уже пришел в себя, разговорился — сколько слов накопилось за пять лет молчания, скорее выплеснуть их, пока совсем не скисли! Руслан уже прикидывал, как бы повежественнее попросить товарища заткнуться и перейти к обсуждению дальнейших действий, но тот, видимо, поняв, что заговаривается, сам завел нужный разговор. — Однако, нам гораздо важнее теперь выяснить, где точно мы находимся и куда нам надо идти, чтобы побыстрее найти твоего колдуна.
— И еще пожрать найти чего… — дополнил повестку дня Руслан.
— Ну, этот-то вопрос я как раз уже решил — сказал Молчан, показывая на груду двухстворчатых ракушек, которую он вывалил из своей рубахи, едва вылез на берег после купания.
— А… а разве это едят?
— Едят, едят. У франков это вообще самое лакомое яство. После лягух, конечно. Но пока мы тут лягух искать будем, совсем с голоду помрем; а этих ракушек в море — навалом. Да не дергайся ты! Я и сам их впервые пробовать буду. Давай сначала определимся, куда пойдем, потом быстренько перекусим, и в
