спросил: — Как все-таки это произошло, а, Пат?
— Почему раньше не спрашивал?
— Просто не знал, смогу ли это вынести. Я ведь и сам недавно побывал почти что на том свете.
— Ну, как сейчас, получше?
— Все прекрасно, Пат.
— О'кей. Он был дома. Один. Только что пришел, вскоре после девяти, ужинал в какой-то забегаловке. Сидел, читал газету, заполнял квартирные счета. Начал было заполнять пятый, и последний, и тут это произошло. Ожогов от пороха на коже не обнаружено, так что стреляли не с близкого расстояния. Ну и он свалился со стула. А падая, случайно прихватил телефон. Трубка слетела с рычага, но внутри аппарат не сломался. И ему удалось набрать 911 и сообщить оператору, что в него стреляли. Они проследили, откуда сделан звонок, приехали и отвезли его в больницу. Почти все время был без сознания. Пришел в себя лишь за несколько часов до твоего приезда. Врачи не разрешали пускать к нему посетителей, но...
— Он узнал того, кто в него стрелял?
— По всей видимости, нет. Да и потом, это было бы сложно. Дверь оказалась не запертой изнутри на замок. Кто-то просто выбил ее ударом ноги, увидел Дули, сидевшего футах в пятнадцати, и всадил в него три пули из «магнума» 357-го калибра. У преступника было достаточно времени, чтобы смыться. И, разумеется, ни одного свидетеля не объявилось.
— Оружие проследить удалось? Я имею в виду, по пулям?
— Нет. Такое продается в каждой оружейной лавке.
— Что говорят ребята из лаборатории?
— Да ничего существенного. Стрелявший в комнату не входил, палил прямо с порога. Чуть выше дверной ручки и на косяке — следы пороха. Так что совершенно очевидно, откуда он стрелял.
— Ну и что скажешь, Пат?
На секунду он опустил глаза, задумался, потом ответил:
— Учитывая ситуацию в целом, кому-то крупно повезло. Он сказал тебе, на кого работал, Майк?
— Да, — ответил я. — Сказал. На Лоренцо Понти. Но работа не была связана с внутренними делами мафии. Он был...
— Знаю, — перебил меня Пат. — Он был свободным полевым игроком. Мастером на все руки, нечто вроде управляющего в имении Понти. Парнем, отвечающим за состояние этого имения. Первым делом мы проверили его карточки соцобеспечения, и тут же все стало ясно. Он сказал тебе это?
— Сказал, — коротко ответил я. И не стал продолжать. Последние слова Дули предназначались мне одному. Если б он хотел, чтоб и Пат тоже знал, позвал бы нас обоих.
— Но ведь он... наверняка сказал тебе больше... — многозначительно заметил Пат.
Я снова кивнул.
— Сказал, что в рядах мафии замечено волнение. У них неприятности.
— Это мы и без него знаем. И у мафии всегда неприятности.
— Не в том смысле. Там наметился раскол. Дети поднялись против родителей.
— И об этом тоже известно. Наблюдается последние шесть лет. Просто во главе кланов оставались ребята, которые управляли ими, как в прошлом веке. Ну и понятное дело, молодым это не нравится. И они тоже хотят иметь толику власти.
— Думаешь, они ее получат, Пат?
— Со временем. Если не силой, то в конце концов просто унаследуют.
— И сколько же старых донов умерло или отошло от дел?
— Ты ведь читаешь газеты, Майк. Осталось их... по пальцам перечесть. Правда, некоторые умерли при несколько странных обстоятельствах... Но, с другой стороны, что ты хочешь? Возраст дает о себе знать. Да и потом, если их даже кто-то и прихлопнул, нам-то что за забота?
Пат усмехнулся и вытянул длинные ноги.
— Какие будут соображения, Майк?
— Мотив убийства Дули... Он должен существовать, не так ли?
Пат мрачно кивнул.
— Сцепился с каким-то букмекером из-за пяти с половиной тысяч баксов.
— Как звать букмекера?
— Марти Дайэмонд.
— Ерунда! Марти Дайэмонд на такое никогда не пойдет, ты это прекрасно знаешь.
— Ходят слухи, будто бы он пару раз брал какие-то ссуды у подозрительных типов.
— Многие это делают. И ведь потом, Дули никто не угрожал. Так что если он и брал, то наверняка выплатил все долги.
— Но его убили, Майк, — напомнил мне Пат. — А стало быть, мотив должен существовать. Может, он слышал или видел нечто такое, что стоило ему жизни.
Меня так и подмывало сказать Пату, что Дули не видел или слышал, а делал, но я сдержался. Пока еще рано говорить ему об этом.
— Ну а сам-то ты чего думаешь? — спросил я.
— Мы оба хорошо знали его, Майк. И ты, и я. Нормальный вроде бы парень, вот только общался со странными людьми. Солдат был замечательный, а кроме этого, никаких талантов вроде бы не наблюдалось. Командовать не слишком умел, а вот по части выполнения разного рода спецзаданий был настоящий дока. И что прикажешь делать с такими данными на гражданке, а?
— Сколько он зарабатывал на службе у Понти?
Пат скорчил гримасу.
— Знаешь, ты удивишься. Куда больше меня, но это вроде бы понятно. Мы проглядели кое-какие документы на Понти, и, похоже. Дули действительно был управляющим его имения. И делал все должным образом. Он даже имел право нанимать себе при необходимости помощников, заказывать нужные товары, вел все дела очень аккуратно. И никто на него ни разу не жаловался.
— Похоже, мы с тобой его недооценивали, — заметил я. — А чем он занимался в Нью-Йорке?
— Да ничем особенным. Работал или на Лонг-Айленде, или за городом, на ферме по выращиванию яблок. Понти купил пару участков в Джерси, но несколько лет тому назад продал. Понти принадлежит к разряду настоящих крестных отцов, тех, кто любит чувствовать под своими сицилийскими пятками твердую землю. — Он сделал паузу. Пару секунд разглядывал потолок, потом заметил: — И все же ты что-то от меня скрываешь, Майк.
— С чего это ты взял?
— Да с того, что ты единственный из всех, кого я знал, кто всегда носит туфли на мягком резиновом ходу. Чтоб никто не услышал, как ты подкрадываешься. Самая настоящая змея, всегда подползаешь незаметно.
— Ну не к тебе же, дружище!
— Ладно, перестань! Ты был замешан в серьезных делишках. И я всегда удивлялся, как это тебе удается выйти сухим из воды. Ты опережал всех местных копов, федов, других частных сыщиков...
— Ну, не все время, — скромно заметил я.
— Однако достаточно часто, чтоб навести на кое-какие мысли.
— Просто я всегда старался сделать так, чтобы никто не перебежал дорогу, вот и все. И больше чем одной проблемой зараз никогда не занимался.
— Да, знаю. Жевал и жевал — до тех пор, пока не удавалось проглотить, — он снова окинул меня пристальным взглядом. — А потом вдруг застрелили человека.
Я знал, что он это скажет. И ведь что самое главное — он был прав. Меня затаскали по судам, пресса полоскала мое имя почем зря, но все это было до того, как я схлопотал несколько пуль из револьвера 357-го калибра на причале. Того же калибра, что были выпущены в Дули... Что, впрочем, ничего особенного не означало. Возможно, это было чистым совпадением. Пушки системы «магнум» продаются сегодня на каждом углу, и неважно, сколько было принято на эту тему законов, но доступны они практически каждому, у кого имелись на это денежки.
— Не собираюсь больше ни в кого стрелять, Пат, — сказал я. — Даже пушку больше при себе не ношу.
