потолком. Диана глубоко дышала, стараясь справиться с отчаянием. Она знала, что должна вырваться отсюда, но ничего не могла придумать. Физическая сила здесь не поможет, значит, ей следует пошевелить мозгами.
Женщины принялись раздевать ее. Она посмотрела на смирительную рубашку с ремнями и застежками и содрогнулась.
— Пожалуйста, не надевайте на меня это, пожалуйста! Я буду вести себя тихо, я вас больше не побеспокою!.. — С таким же успехом Диана могла разговаривать со стенами.
Через несколько минут она стояла перед ними обнаженная, только на цепочке на шее висела половинка золотой монеты. Она стремительно прикрыла ее ладонью и попятилась от них. Она знала, что у нее нет ни малейшей надежды оставить ее у себя, но в голову ей пришла отчаянная мысль.
— Послушайте, вы обе. Эта половинка монеты из чистого золота. Это бесценная старинная вещь. Здесь профиль Юлия Цезаря, римлянина. Не отдавайте ее доктору. Никто не знает, что она у меня.
Женщины переглянулись без всякого выражения на лицах. Диана видела, что им хочется оставить монету себе.
— Если вы заложите ее, вам дадут несколько фунтов, если же вы продадите ее в антикварном магазине в Бате, то можете получить даже сто гиней. Но на самом деле она бесценна. Граф Батский как-то предлагал мне за нее полмиллиона фунтов.
Женщины обменялись недоверчивыми взглядами, не оставляющими сомнений, что они считают ее сумасшедшей. Сердце Дианы упало. Она назвала слишком высокую цену. Они не привыкли иметь дело с такими деньгами. Одна из женщин с силой разжала ей руку и отняла драгоценную монету. Обе молча посмотрели на нее, и монета исчезла в глубоком кармане полосатого халата.
Женщины засунули ее руки в рукава грубой рубашки, обвязали их вокруг тела и застегнули пряжкой на спине. Другим ремнем они связали ей ноги.
Диана быстро заговорила, стараясь четко произносить слова:
— Сколько они вам здесь платят? Фунт в месяц, два? Если вы продадите эту золотую монету графу Батскому, вам никогда больше не придется работать!
Они вышли и заперли за собой дверь. В комнате не было ни кровати, чтобы лечь, ни стула, чтобы сесть. Диана скользнула по стене и опустилась на пол. Почему она не поехала в Лондон с Марком? Почему снова стала жертвой? Все из-за того, что, вернувшись в свое время, она почувствовала себя в безопасности. Но зло, оно беспощадно во все века! Зло не знает времени, оно вечно. С момента сотворения мира всегда находились люди, готовые на все ради денег.
Она закрыла глаза, чтобы не расплакаться. «Не теряй надежды, или они победят». Любовь, она тоже вне времени…
— Марк, — прошептала она, — найди меня… помоги мне! — Диана боялась заснуть, чтобы не увидеть снова свой кошмарный сон. «Марк найдет меня», — только эта мысль давала ей силы держаться, не сойти с ума.
Граф Батский объехал все фешенебельные клубы в Лондоне, скупая векселя своего брата. Прошел день, и он Понял, что больше оставаться вдали от дома не может. Без Дианы Лондон был ему не в радость.
Лег он очень поздно, но заснуть никак не мог. Все его чувства заполняла Диана. Без нее он ощущал себя потерянным. И постель, и сердце оставались пустыми. Он подумал, что впервые в жизни в ком-то остро нуждается. И еще одна мысль терзала его: действительно ли он ей нужен? Не приснись Диане тот кошмарный сон, она бы не бросилась в его объятия…
Марк встал рано. С зарей его неуверенность относительно Дианы не исчезла. Он решил немедленно вернуться в Бат, но прежде связался со своими юристами: Честертоном и Барлоу. Он поручил им выплатить оставшиеся долги брата и начать расследование по поводу наследства, полученного леди Дианой от отца.
— Ваша светлость, это очень деликатный вопрос. Вы должны знать, что официально наши руки связаны, пока леди Диана не достигла совершеннолетия.
Мы можем навести справки неофициально, — объяснил Джонатан Барлоу.
— Она достигнет совершеннолетия меньше чем через два месяца, — сказал Марк Хардвик.
— Прекрасно! Нам требуются письменные показания истицы, а также ваши свидетельские показания. Мы начнем предварительное расследование, и как только она достигнет совершеннолетия, мы сможем действовать.
Захватив бланки для показаний, Марк отправился домой. Он не стал останавливаться в гостинице, хотя и понимал, что приедет в Бат глубокой ночью, но предвкушение предстоящей встречи с Дианой, которую он разбудит, удивив своим неожиданным возвращением, гнало его миля за милей.
Марк свернул к дому и, заметив, что во всех окнах до сих пор горит свет, сразу понял: что-то случилось. Он направился прямиком на конюшню, дал там торопливые указания насчет уставших лошадей и побежал к дому.
Мистер Берк еще не ложился.
— Лорд Бат, меня снедает беспокойство! Я не знал, что делать.
— Вы о Диане, не так ли? — спросил Марк, сбрасывая пальто и устремляясь к лестнице.
— Леди Дианы здесь нет, сэр.
— Где же она, мистер Берк?
— В том-то все и дело. Мы не знаем, сэр. Кучер отвез ее в город, по-видимому, за покупками. Она велела ему ждать у аббатства, но так и не вернулась к карете.
— А Питер возвращался? — с подозрением спросил Марк.
— Нет, сэр. О нем ни слуху ни духу.
— Ее тетя и дядя остановились в Бате. Скорее всего, она там. — В душе Марк проклинал себя за то, что оставил ее одну.
— Я взял на себя смелость, милорд, сегодня утром съездить на Куин-сквер. Там никого нет.
В сердце Марка закралось подозрение. Диана покинула Хардвик-Холл, потому что сочла неприличным здесь оставаться. Перепрыгивая через ступеньки, он бросился наверх. В его спальне царил идеальный порядок. Красный корсет уже не валялся на полу, куда она его бросила. Марк чертыхнулся, но тут его взгляд упал на серьги, оставленные Дианой на прикроватном столике. Он взял их и сунул в карман.
Потом он прошел через холл в спальню персикового цвета и почувствовал облегчение, открыв шкаф и увидев, что все ее платья на месте. Значит, она не забрала вещи и не оставила его. Она собиралась вернуться! Женщина не оставит свои платья и серьги, если не собирается возвращаться.
Он сунул руку под подушку, достал ее ночную рубашку и, прижав к лицу, вдохнул нежный, чуть уловимый аромат. Он уже не сомневался, что Диану влечет к нему так же сильно, как и его к ней. Добровольно она от него не откажется. Эта маленькая женщина обладает волей сильного мужчины. Запрещения Пруденс для нее пустой звук. Значит, они удерживают ее силой!
— Мистер Берк, найдите мне сухое пальто! — крикнул он, выбежав на лестницу. — Я поеду на Куин- сквер. Ведь в конце концов я в Бате судья. Если нужно, я выпишу ордер на обыск.
Мистер Берк понимал, что бесполезно напоминать графу, что сейчас три часа утра. Марк Хардвик устанавливал свои собственные правила…
Карета неслась по мосту Палтни и дальше вдоль Бридж-стрит. На повороте кучера остановил охранник. Он поднял свой фонарь и грубо закричал:
— В эту часть города нельзя в карете. Чего вам здесь надо в такое время?
— Прочь с дороги! Ты знаешь, чья это карета?
— А мне плевать, пусть хоть самого графа Батского! Сюда в карете нельзя! — Он посветил фонарем в глубь кареты и ахнул. — Простите, ваша светлость, я вовсе не то хотел сказать, ваша светлость!
— Нет, нет, все в порядке. Я рад, что ты так прилежно исполняешь свои обязанности. — Он сунул сторожу монету и велел кучеру трогать.
На Куин-сквер он долго барабанил в дверь, но в доме не засветилось ни одно окно, и через десять минут он вынужден бы признать, что там никого нет. Он решил вернуться утром и расспросить соседей. А пока велел кучеру ехать к дому Чарльза Уэнтворта.
К счастью, доктор привык к тому, что его будили в неурочное время. Аристократов спокойный сон врача
