— А они к тому времени дозвонятся до столицы и проверят ваше удостоверение, — возразил Кавано.
— А пусть, — хмыкнул Бронски. — Подписал его чиновник, который, как мрашанцы говорят, удалился на медитацию. Теперь ищи его свищи.
Он запустил было мотор. Затем выключил.
— Есть еще две вещи, — проговорил он. — Мрашанцы сказали мне, чтобы я отключил все свои датчики и радио. Надо так понимать: в крепости находится нечто чрезвычайно чувствительное к электромагнитным излучениям. Теперь понимаете, какого рода диверсию надо устроить, когда будем уносить ноги?
Он полуобернулся в кресле:
— И последнее. Если я верно понял информацию на той карточке, что мы нашли на Гранпарре, то операция «Завоеватели-один» начнется сегодня. Может быть, уже началась. Плохо то, что, если это прямое военное вторжение, под ударом окажется кто-то в яхромейском пространстве. Хорошо то, что раз тут никаких других людей, кроме нас, не видно, значит, в операцию не вовлечены силы миротворцев. И мы, стало быть, в стороне.
У Кавано похолодело в груди. Перед его мысленным взором возникла гордая Кливересса си Ятур, погибающая среди развалин ее мира. Это вызвало в нем скорбь и горечь.
— А мы никак не можем этому помешать?
— Никак, — прямо ответил Бронски. — Прежде всего, у нас на это попросту нет времени. Мне кажется, следует считать операцию «Завоеватели-один» уже свершившимся фактом и сосредоточить все наши усилия на выяснении, что же такое «Завоеватели-два». Вот эту операцию мы еще имеем шанс остановить. Понятно?
— Понятно, — кивнул Кавано.
— Хорошо. — Снова отвернувшись от спутников, Бронски запустил двигатель. — Игра началась. Ну, вперед.
Глава 22
— Часовые на посту номер два в первый раз заметили его около получаса назад, — говорил Такара Холлоуэю, когда они вдвоем осторожно спускались по опасно неровному склону сразу за северной частью периметра лагеря. — Поначалу они его приняли за подранка. Найтбир Райли свалил его, осмотрел и сообщил.
Животное лежало под деревом, один из острых рогов утонул в густой листве. Люди — два миротворца и гражданский — молча стояли рядом.
— Ладно, посмотрим, — произнес Холлоуэй. — Доктор?
— Найтбир прав, подполковник, — сказал доктор. — Это галюцин.
— Ничего звучит, — сказал Холлоуэй. — А теперь объясните в общих чертах.
— Довольно мерзкая штука, — проговорил доктор. — Но бывает и хуже. Вирус галюцина передается с водой, однако его легко нейтрализовать или отфильтровать. Но даже если он все же проникает в организм, на человека он мало влияет. — Он поджал губы, махнув в сторону остророга. — А вот дичь убивает наповал.
Холлоуэй перевел взгляд на высокого черноволосого охотника:
— А есть ли возможность выяснить, где он подцепил вирус, Найтбир? Может, мы сумеем уничтожить зараженных животных прежде, чем этот галюцин распространится?
— Можем попытаться, подполковник. — Найтбир пожал плечами. — Но мне кажется, это не поможет.
— Почему? — спросил Такара.
— Запах больного остророга, — объяснил доктор. — Он притягивает хищников и предупреждает других остророгов. Но если много животных учует запах, то разбегутся отсюда. И хищники, и добыча.
С северо-запада дул сильный ветер, неся запах прямо на лагерь.
— И сколько ждать до исхода живности?
— Да он уже начался, — произнес Найтбир. — Охотники уже заметили, что дичи стало меньше.
Холлоуэй поморщился:
— И сколько времени осталось до эпизоотии?
— Последняя вспышка галюцина в этой части континента за четыре месяца выгнала остророгов из района площадью в восемь тысяч квадратных километров, — сказал доктор. — Сам вирус исчез еще через два месяца, но животные вернулись только еще через два.
Холлоуэй мысленно выругался. Четыре месяца. А до зимы осталось всего три.
— Ладно, — сказал он Найтбиру. — Ступайте к охотникам и скажите, что придется хорошенько поработать — надо запастись всем, чем можно, прежде чем дичь уйдет на теплые пастбища. Доктор, я хочу, чтобы вы занялись этим самым запахом и посмотрели, нельзя ли его нейтрализовать или замаскировать. И пошлите людей к близлежащим ручьям и речкам, чтобы найти источник заразы. Также надо постараться уничтожить вирус.
— Да, сэр, — ответил доктор. — Давайте, господа, отнесем тушу в лагерь.
Холлоуэй махнул Такаре, и они вдвоем пошли дальше вверх по склону.
— Не поможет, — тихо проговорил Такара. — И, думаю, ты это сам понимаешь. Рано или поздно мы будем вынуждены пойти на прорыв.
— Ты не понимаешь, что говоришь, Фуджи, — ответил Холлоуэй. — Вести двадцать пять тысяч
