– Коготь Хуммера.
– Нет. Некий предмет, посмотрев в который, всякий может увидеть «подлинную суть вещей».
– Он что – невменяемый?
– Я же сказал – дурак.
– Ну и как суть вещей?
– Никак. Предмет представляет собой старое железное кольцо от дальноглядной трубы без признаков Изменений и без стекла. Если смотреть сквозь это кольцо, то ничего особенного не видно. Все выглядит точно так же, как если смотреть невооруженным глазом.
– Дальше.
– Дальше самое важное. Старика взяли вчера. Вчера же его пытались забрать у моих подчиненных два аррума из Опоры Писаний. Разумеется, оснований у них на это не было никаких. В итоге старик скончался на глазах у моих людей.
– Где это произошло?
– Прямо в Своде Равновесия, на выходе из подъемника.
– Шилолова кровь… Имена аррумов известны?
– Нет.
– В таком случае откуда ты знаешь, что это именно аррумы и что они из Опоры Писаний?
– Это сказал старик перед смертью. Ему, видите ли, открылось, что клинки его недоброжелателей сотканы из облаков и молний. Это можно понимать по-разному, но намек на «облачные» клинки, по-моему, недвусмысленный. Еще старик на прощание прохрипел, что люди с необычными клинками вписали ему в сердце «знак быстрой смерти». Я не знаю точно, что это значит, но понятно, что речь идет о каком-то боевом заклинании. Такими владеют только старшие офицеры Опоры Писаний.
– Это трофейная магия смегов. Там много Знаков, но самые расхожие – быстрой и долгой смерти. А в твоей Опоре стариком занимались, конечно же, рах-саванны?
– Да.
– Где сейчас Сонн?
– Насколько мне известно, Сонна нет в Пиннарине.
– И где же он?
– О том надо спрашивать у Опоры Единства. По моим сведениям, Сонн под предлогом неотложного расследования выехал в направлении Нового Ордоса.
– Откуда очень легко свернуть на Старый Ордос по Тропе Таная.
– Вот именно.
– Что с железкой, «открывающей суть вещей»?
– Она при мне.
– Покажи.
Альсим, давно ждавший этой просьбы, подсунул Лагхе невзрачный проржавевший бублик размером в пол-ладони. Гнорр едва заметно отпрянул в сторону.
Этот предмет не был оправой от стекла дальноглядной трубы, хотя действительно походил на нее чрезвычайно.
Альсим держал в руке фрагмент Хвата Тегерменда. Устройства, предназначенного для безопасных перемещений Сердца Лишенного Значений.
То есть Вещи, сношения с которой были, конечно, и неоспоримо возбранны для любого вменяемого смертного – будь он хоть десять раз пар-арценцем. Простой деревенский мужик, нашедший у себя на меже змееживой бич и взявшийся погонять им свою конягу, и тот рисковал меньше, чем Альсим.
Лагха без лишних слов выхватил у пар-арценца кольцо.
Одновременно с этим левая рука Лагхи вырвала из невзрачной лисьей шубы Альсима клочок шерсти. Проблеск Изменения – и облако льняных волокон, которыми обратилась лисья шерсть под пальцами гнорра, закутало кольцо в непроницаемый саван.
Так было уже лучше. Гнорр спрятал кольцо в большой кошель, висевший у него спереди на поясе – к счастью, поместилось, – и сказал ошарашенному Альсиму:
– Это не от дальноглядной трубы. Вызвать на опознание всех аррумов Сонна по спискам. Если кто-то не явится – посылайте за каждым своего аррума, двух рах-саваннов и еще одного аррума от Опоры Единства. Немедленно разыскать Сонна. Доставить его в Пиннарин живым или мертвым. Последний вариант даже лучше.
– Да, милостивый гиазир. Но за исключением вас едва ли кто-то сможет доставить в Пиннарин пар- арценца Опоры Писаний помимо его воли.
– Если поднять на ноги всю Опору Безгласых Тварей – она его разыщет и при необходимости убьет.
– Что прикажете делать с фальмским посольством?
– Ровным счетом ничего не делать. Но если окажется, что они связаны с Сонном, то есть я хочу сказать, если Сонн будет обнаружен в их обществе, то посольская неприкосновенность не должна быть препятствием к задержанию пар-арценца.
– Разве вас не смутили слова смотрителя о двух чудовищах, прибывших в Пиннарин?
– Смутили. Но переступить через Право Народов мы не можем. Это первое. А второе – будь наши гости хоть чудовищами Хуммера, хоть пасынками Шилола, это ерунда по сравнению с тем, что может приключиться в ближайшие дни, если нам не повезет. Впрочем, кажется, нам уже не повезло.
Все эти дни Лагхе казалось, что окружающий мир – фреска на мокрой штукатурке. Штукатурка обваливалась кусок за куском под струями дождя, теплого и слепого.
4
Решение войти к Жерлу Серебряной Чистоты потребовало от Лагхи больше безрассудства, чем мужества.
Оно пришло к нему в тот миг, когда в предмете, преподнесенном Альсимом, он узнал фрагмент легендарного Хвата Тегерменда – магическую игрушку, опасней которой, по мнению Лагхи, в современном ему мире попросту не было.
То, что предмет нужно уничтожить, не вызывало сомнений. Сомнения вызывало другое: что ему хватит сил на то, чтобы уничтожить его в одиночестве.
Конечно, по правилам стоило бы привлечь к этому делу четверых опытных аррумов. Но что-то подсказывало Лагхе, что делать этого ни в коем случае нельзя. Он нутром чуял заговор. Заговор, во главе которого стоит пар-арценц Сонн. А Сонн – и это было известно Лагхе, – будучи большим охотником до подобных диковин, не упустит случая похитить и припрятать фрагмент Хвата Тегерменда до той поры, пока не случится оказия использовать его по назначению.
Кто поручится, что среди тех четверых аррумов, которых он привлечет к уничтожению, не окажется один, сочувствующий Сонну? Да и вообще, зачем лишние разговоры? Чем меньше людей знает о хуммеровом кольце, тем лучше.
Было и еще одно обстоятельство. Лагхе не хотелось верить, что силы его настолько подорваны стараниями баронессы Зверды, что он не сможет выполнить процедуру уничтожения опасной диковины в одиночестве. И хотя Лагха не был охотником переоценивать собственные силы, на этот раз он попался в расставленную ловушку.
Пройдя по самому мрачному из тоннелей Свода, который, что было редкостью, имел даже собственное название – Тоннель Мокриц, Лагха оказался у дверей, отлитых из чистого серебра. Перед дверями его ожидал препоясанный мечом молодой эрм-саванн.
Гнорр кивнул ему вместо приветствия. Тот медленно поклонился.
Казалось, эрм-саванн вот-вот потеряет сознание. «Наверное, впервые на этом посту», – подумал Лагха. Он знал, что дежурить у Жерла – задача, требующая огромных затрат энергии.
Двери, ведущие к Жерлу Серебряной Чистоты, были особенными. У них не было ни петель, ни ручки. Они вообще не открывались. И дверьми они были только с виду.
Лагха прочел заклинание и начертил на Вратах два открывающих знака.
Воздух Тоннеля Мокриц накалился. Серебро начало пузыриться и медленно менять форму, словно бы было разогрето до немыслимой температуры. Офицер, стоявший у входа, следил за манипуляциями гнорра со жгучим любопытством, подтверждая догадку Лагхи. Он знал, что с некоторых пор те, кто дежурит у
