но в чем я абсолютно уверен, так это в том, что у них уже возникли подозрения о существовании других непонятных и трудно объяснимых форм жизни. Мы с тобой знаем, что, кроме денеб, таковых нет. Мы также знаем, что денебы уже давно бороздят космическое пространство, словно свора борзых, пытаясь отыскать какие-нибудь следы. Они еще не знают, каким путем пойдут для достижения желаемого, но главное направление их наступления угадали.
— Да, это правда, — вмешалась Мэвис. — Но последние прогнозы говорят о том, что понадобится по меньшей мере два столетия, пока они откроют эту солнечную систему.
— Это вполне разумный вывод, но он основывается на тех данных, которые в то время имелись, — ответил Рейвен. — Однако сейчас мы обладаем новой и очень важной информацией, которую необходимо заложить в наши компьютеры и которая заключается в том, что homo sapiens готов на всех парах мчаться им навстречу. Этот новый тип двигателя наполовину уменьшит время, которое денебы потратят на то, чтобы проверить, что здесь происходит.
— Ты уже составил отчет об этом? — спросил Чарлз.
— Естественно.
— И каков был ответ?
— «Спасибо за информацию».
— Й только? — в изумлении поднял брови Чарлз.
— Увы, — подтвердил Рейвен. — А что ты еще ожидал?
— Что-нибудь более эмоциональное и менее равнодушное, — вмешалась Мэвис. — Вы, мужчины, — все одинаковы. Вы не более чем бесчувственные медные будды. Вы никогда не пробовали взобраться на стол и заорать во все горло?
— А для чего? Что это дает? — спросил Чарлз.
— Слушай, опять ты со своей логикой! — ответила Мэвис. — По крайней мере облегчит душу.
— Опять двадцать пять! Я уже слышал это неоднократно. Вот стол. Если хочешь, можешь забраться на него и покричать от души. Мы на это не обратим внимания.
— У меня нет привычки кричать, — сердито ответила Мэвис.
— Вот вам пожалуйста! — Чарлз бросил взгляд на Рей-вена и пожал плечами. — Женщины, женщины!.. Холодные и расчетливые. Вы никогда не способны открыть предохранительный клапан и сбавить давление.
— Когда-нибудь я подрежу тебе крылья, злой толстяк!
— Вы только представьте! Я, с крыльями! — Чарлз расхохотался так, что затрясся его огромный живот. — Летать и парить в космосе, словно толстый, заплывший жиром ангел. Или порхать, как толстая бабочка… Вот это воображение!
Вытащив маленький, обшитый кружевом платок, Мэвис стала вытирать появившиеся в глазах слезы. Чарлз посмотрел на нее и встревожился.
— О господи! Да что я тебе такого сказал, что ты так расстроилась?
— Ты послужил стимулятором понижения давления.
Поднявшись и подойдя к Мэвис, Рейвен погладил ее по затылку и дружески похлопал по плечу.
— Ну-ну! Ты не должна оставаться здесь, если воспоминания начинают тебя захлестывать так, что ты уже не выдерживаешь. Если ты предпочитаешь уйти, не оставайся здесь. Мы можем подыскать кого-нибудь другого.
Она скомкала платочек и, всхлипывая, сказала:
— Я не хочу уходить. Я уеду только тогда, когда наступит время, и никак не раньше. За кого ты меня принимаешь? Уж нельзя женщине и поплакать немножко, если ей захотелось?
— Можно, но…
— Не обращай внимания. — Она засунула платок в карман, поморгала и улыбнулась ему. — Все уже прошло.
— У Лайны тоже такое бывает? — спросил Чарлз, глядя на Рейвена.
— Нет. По крайней мере, при мне.
— Лайна была постарше, когда… когда… — не закончив фразы, Мэвис остановилась.
Но оба мужчины поняли все, что она хотела сказать. Некоторое время они молчали. Чарлз первым нарушил тишину и сказал:
— Приступим к делу, Дэвид. Каковы твои планы и наше участие в них?
— Планы довольно простые. Я хочу установить контакт и затем поговорить с руководителем оппозиции на Венере, в руках которого все нити управления националистическим движением, — с руководителем, который имеет абсолютный авторитет и является фигурой номер один на планете. Как ты знаешь, достаточно вытащить один камень из свода арки, чтобы она рухнула…
— Иногда… — заметил Чарлз.
— Да, иногда, — согласился Рейвен. — Если их организация по-настоящему серьезная, то, несомненно, должен быть заместитель, готовый в случае необходимости заменить руководителя. Иногда их даже несколько. В этом случае наша задача осложняется.
— Кроме того, ты не должен забывать, что есть еще марсиане, — напомнил Чарлз.
— Нет, не забываю. Но все зависит от того, как они прореагируют на то, что произойдет здесь. Заговор «Марс — Венера» в большой степени держится на взаимном подбадривании. Каждая из сторон постоянно вдохновляет партнера. Стоит положить конец аплодисментам, и представление уже не покажется партнеру таким хорошим. У меня есть надежда, что они заткнутся, если Венера выйдет из игры.
— Я одного пока не понял, — задумчиво заметил Чарлз. — Что мешает Земле отплатить бунтарям той же монетой? Саботаж и другие подобные фокусы — это все же игра, в которой могут принять участие двое партнеров. Рейвен подробно все объяснил.
— Ах вот в чем дело! — Чарлз потер щеку. — Теперь понимаю! Местные ребята могут делать все, что им захочется, со всем, что они считают чужим, в то время как земляне все считают своим.
— Нас это абсолютно не касается, — вмешалась Мэвис. — В противном случае нас бы уже известили. — Ее взгляд, устремленный на Рейвена, стал напряженным и пронизывающим. — Разве тебе поручили вмешиваться в дела землян?
— Нет, моя дорогая, и маловероятно, что это произойдет.
— Тогда почему?..
— Потому что проблема, которая кажется важной и значительной в этом уголке Галактики, выглядит ничтожной по сравнению с тем, что происходит в других местах. Издалека все видится по-иному, понимаешь? А всеобщий закон гласит, что необходимо проявлять личную инициативу в вопросах даже небольшой важности. Именно это я и делаю.
— Абсолютно с тобой согласен, — поддержал Рейвена Чарлз. — Что мы должны делать?
— Ничего необычного. Этот уголок находится под вашей юрисдикцией. Вы знаете о нем гораздо больше, чем кто бы то ни было. Назовите мне имя человека, которого вы считаете наиболее вероятным вдохновителем этого сепаратистского безумия! Представьте мне всю информацию о его способностях и талантах и скажите, где я могу его найти. В чем я сейчас больше всего нуждаюсь, так это в точной и надежной информации. Ну и, если вам это будет приятно, окажите мне любую другую помощь, которую сочтете нужной.
— Я готов тебе помочь во всем, — сказал Чарлз. — А ты, Мэвис?
— На меня не рассчитывай. Я последую примеру Лайны и буду лишь наблюдать. В конце концов, именно для этого мы здесь. Кто-то должен это делать, пока вы, упрямые мужики, слоняетесь без дела.
— Ты абсолютно права, — сказал Рейвен. — Поддерживать бдительность — это очень важно. Благодарю вас, очаровательные нимфы. В этом случае мы, твердолобые упрямцы, будем иметь больше времени для наших опасных авантюр.
Она со злостью на него посмотрела, но ничего не сказала.
— Ситуация на планете довольно любопытная, — начал Чарлз. — Здесь есть ортодоксальный губернатор с Земли, который дипломатически ни во что не вмешивается и делает вид, что не знает о том, что девяносто процентов власти уже находится в руках незаконного националистического движения. Глава этого движения — высокий и симпатичный агитатор и демагог, некто Волленкот.
— А что в нем особенного для такого поста?
