Уже на следующий день меня свалила простуда. В моем заболевании был один плюс: я могла смотреть все футбольные матчи по телевизору. Дожила! Чему я теперь радуюсь?!
Через несколько дней играет сборная России и Андрей, а мне было важно оценить его противника.
Я смотрела трансляцию очередного матча, запивая свои 38,5° шипучим аспирином, и пыталась понять, что такого произошло с мужчинами за последние несколько лет, что если раньше рекламные паузы были заполнены средствами для бритья и пивом, то сейчас семьдесят процентов роликов – это реклама средств для улучшения потенции… Неужели у наших мужчин все так плохо?
Помимо простуды у меня жутко болела голова, в животе урчало, а глазной нерв дергался – словом, все в моем организме функционировало хреново, дальше некуда.
Воспользовавшись тем, что идет рекламная пауза, я проковыляла в коридор к своей сумке и стала искать блистер с таблетками.
– Господи! Да где же эти чертовы таблетки? – Я трясущимися руками копалась в сумке.
Вдруг я что-то нащупала под подкладкой. Это были не таблетки. Но чем дольше я перебирала пальцами этот предмет, тем больше мне хотелось узнать, что же это. Про таблетки я уже забыла.
– Черт! Как оно туда попало? Тут и дырки-то нет! – я трясла сумку вверх дном. Успокоившись, я в очередной раз предприняла попытку найти в подкладке прореху и наконец нашла ее. Пара движений – и я извлекла… маленькую игрушечную лошадку – талисман Андрея.
– Как ты здесь оказалась? – спросила я игрушку и тут же сжала ее в кулаке. – Андрей! Надо сказать ему, что она у меня! Нет, я должна передать ее Андрею! Но как? – я нервно заходила по комнате. – Не везти же самой?
Нет! Я должна отвезти ее сама.
«Ничего не бывает просто так!» – пронеслись у меня в голове слова Андрея. Самое главное – это то, что потерянный талисман у меня, и я могу помочь ему. А еще то, что я знаю, что это Серж подставил Андрея с девицей… Я хочу верить в это!
До игры оставалось три дня. У меня есть всего один день, чтобы купить билет.
Мне хватило трех часов, чтобы купить и получить на руки билет, но понадобился день, чтобы оставить все нужные распоряжения в галерее.
В день «Х», когда я собралась уже выходить из дому за пять часов до вылета, позвонил Серж. Я долго раздумывала, прежде чем снять трубку, и сняла, к сожалению.
– Привет, – я поздоровалась как можно более приветливо. – Как твои дела?
– Да неплохо, только вот траванулся чем-то на днях. Корежило почти неделю.
– Что ж, бывает, – почти сочувственно сказала я. – Надеюсь, ты уже здоров?
– Вполне, спасибо, – не веря в мое сочувствие ответил Серж. – Аня, я звоню не просто так. Мы все еще ведем дела по галерее вместе…
– Короче, Сереж, я сейчас уезжаю.
– Уезжаешь? – он сделал паузу. – Куда?
– Вот это уже не твое дело, прости.
– Ладно, я не настаиваю. Просто слышал, что ты вроде тоже болеешь…
– Я уже поправилась, спасибо. Ну и?..
– Сейчас к тебе приедет человек и привезет договор с Парижской галереей на покупку твоих работ. Нужно подписать, одну копию оставить себе, другую – курьеру.
– Серж, я с чемоданом в руках. Улетаю.
– Аня, сейчас не время препираться! – Сергей повысил голос. – Иначе улетит контракт на пятьдесят тысяч долларов! Тебе это неинтересно?!
– Он уже выехал? – сдержанно спросила я.
– Да. Жди. – Серж повесил трубку.
Я села прямо в прихожей.
Прошло двадцать минут. Затем еще пятнадцать.
Я звонила Сержу, но его телефон был недоступен. Черт!
Прошло еще полчаса. Я больше не могу ждать! Черт! Черт!
И еще полчаса.
– Хрен с ними, с этими пятьюдесятью тысячами! – я вскочила с места и открыла входную дверь.
На пороге стоял курьер. Парень был слегка напуган то ли тем, что дверь сама открылась, то ли моим перекошенным от злости лицом.
– Прочтите, – вежливо предложил он.
Я посмотрела на него так, что он опустил глаза.
Подписав, я закрыла дверь и поспешила вниз, одновременно набирая номер такси.
– В течение получаса, – спокойно заявила мадам на другом конце провода.
– Получаса? – прошипела я. – Да вы что, с ума посходили там? Мне срочно нужно! Сейчас пробки по всему городу, а мне в аэропорт!
– В течение получаса, – цинично повторила барышня. – Будете заказывать?
– Нет! – рявкнула я и отключилась.
Я вышла во двор и присела на скамейку. Через три часа самолет, а я сижу возле дома с заветным конем в кармане и понимаю, что даже на такси могу не успеть добраться вовремя.
Секунды капали в минуты, а минуты… Я сидела на скамейке возле подъезда и тупо смотрела на машину «скорой помощи», в которую садился только что поругавшийся, как обычно, с женой мой сосед.
Он был обычным водителем «скорой», но чувствовал себя Джоржем Клуни из одноименного сериала, и по этой причине даже носил голубой медицинский халат, что для водителя «скорой помощи» было очень странно (он же не врач!).
Но Мише придавал уверенности этот «новогодний» костюм доктора и он игнорировал насмешки коллег по поводу своего имиджа. Особенно ему льстило, когда всякие бабульки у подъездов домов принимали его за настоящего врача, задавая ему вопросы, на которые он иногда даже весьма компетентно отвечал.
И сейчас Миша с выработанным за несколько лет пребывания в образе достоинством устраивался за баранкой, чтобы отправиться, как обычно, спасать мир. В ночную смену.
– «Скорая помощь»… – полуоткрытым ртом промямлила я. – Миша собирается спасать мир… – Я тупо уставилась на соседа. Девочка, сидевшая рядом со мной на скамейке, отодвинулась от странной тетеньки.
Вдруг я сорвалась со скамейки, прихватив с собой чемодан.
– Миша, Миша! – Я подбежала к уже тронувшейся с места «скорой».
– Аня! Чего под колеса бросаешься? – Миша открыл окно.
– Миша, пожалуйста, спаси меня!
– Что с тобой? Тебе плохо? Тебе надо в больницу? – кричал он, пока я обегала машину кругом, чтобы сесть на пассажирское сиденье.
– Да! То есть нет! – задыхаясь, ответила я, втаскивая в салон чемодан. – Это на самом деле вопрос жизни или смерти.
– Что случилось? – Миша поправил лацканы халата.
– Мне нужно в аэропорт, а у тебя есть мигалки…
– Вылезай, – коротко и разочарованно сказал Миша.
– Нет-нет, пожалуйста! – умоляюще просила я.
– Вылезай, я сказал! – Миша был непреклонен.
– Миша, послушай, если я опоздаю в Шереметьево, не сяду в самолет, не полечу в Дублин, то Андрей Царев не сможет в полную силу играть за нашу сборную и мы не выйдем в четвертьфинал.
Миша пару секунд молча смотрел на меня, а потом завел машину.
– Что ж ты сразу не сказала! Господи! – Он хлопнул себя рукой по ноге. – А я не пойму: и чего ты на скамейке сидишь с чемоданом!
Мы с пробуксовкой выехали из двора. Миша включил проблесковые маячки, и из динамиков полился протяжный звук сирены.
Я не могла себе представить, что настолько увлекательно ехать по встречной полосе со скоростью сто километров в час, когда все машины, включая милицейские, уступают нам дорогу.
– Если меня уволят за пользование служебной машиной, – перекрикивал вой сирены Миша, – да еще и использование проблесковых маячков, то я по крайней мере буду знать, за что я отдал такую жертву. За четвертьфинал! – Мишка гордо возвел руки к небу. – Только мне этого мало! – коварно заявил сосед.
– Что ты имеешь в виду? – Я с гримасой тревожного недоумения посмотрела на Мишу.
– Ах нет! – Он засмеялся. – У меня требование посложнее. Я хочу, чтобы Россия вышла в полуфинал.
– Что?! Ты с ума сошел?
– Нет! – возразил Миша. – Я уверен, что Россия сможет выйти в полуфинал.
– Господи, спасибо, что есть люди, которые так верят в силы нашей сборной!
– Ты обещаешь или мы дальше не поедем! – потребовал Миша.
– Да как же я могу тебе пообещать это?! – завопила я. – Разве такие вещи в моей власти?
– В твоей власти повлиять на Царева, чтобы он заколотил больше голов.
Я вздохнула.
– Как же ты наивен, Миша, – я улыбнулась.
Несущаяся во весь опор «скорая» проехала мимо раскрывших рот охранников и подлетела к раздвижным дверям входа в аэропорт. Миша выключил мигалку.
– И не забудь про полуфинал! – крикнул он мне вслед.
– Сделаю что смогу! – Я козырнула соседу и побежала в здание аэропорта.
Миша в очередной раз спас мир. И меня. Уж от инфаркта точно, а значит, не напрасно он носит свой докторский халат. Говорю с уверенностью: Джорж Клуни Мише и в подметки не годится!
Сев в самолет, я достала телефон и набрала номер Андрея, но, не дождавшись гудка, скинула. Надо потерпеть – сделать ему сюрприз.
Полет прошел успешно, хотя меня мутило все время, потому что с утра во рту у меня не было ни крошки, а ужин, который подали в самолете, мне в горло не лез. Не потому, что был плохо приготовлен (я, вообще, люблю покушать в самолетах), а потому, что была чересчур взволнована, чтобы думать о еде.
Надо сказать, что практически весь лайнер занимали российские болельщики, летящие на чемпионат.
По новостям и слухам я представляла себе футбольных болельщиков как крайне нецивилизованное стадо баранов, которые без конца пьют пиво, красят лицо в цвета
