– Пять женщин в жизни мужчины – это не так много, – заметил он.
– Возможно, одна или две фамилии записаны ошибочно. Мы, конечно, не могли глубоко вникнуть в его личную жизнь. Поэтому мы поручаем это дело вам и вашим помощникам. Подумайте, как с этим справиться и не потратить слишком много времени.
– Хорошо.
Камерон встал.
– Испытаю свои возможности. Надо только надеяться, что он сам дает себе отчет, кого, собственно, он больше всего любит.
Девушка, встретившая его в приемной, была похожа на манекен и держалась с манерами учительницы пансионата. Она, несомненно, знала о своих достоинствах.
– Вы договаривались о встрече? – спросила она.
Камерон ответил отрицательно.
– Мне очень жаль, но... – начала она. – А в чем дело?
– Полицейский розыск, – коротко ответил Камерон.
Ее тон сразу изменился.
– О! Могу ли я... могу ли я чем-нибудь быть для вас полезной? Я полагаю, речь идет о повестке, связанной с нарушением правил движения...
– Единственное, что вы можете для меня сделать, это доложить обо мне мистеру Верду. Я непременно должен лично с ним поговорить. Уверяю вас, что дело исключительной важности.
– Один момент, – сказала она с преувеличенной любезностью.
Скрывшись в соседнем кабинете, она тотчас вернулась.
– Пожалуйста, проходите сюда.
Она придержала перед ним дверь и закрыла ее за ним.
Верд стоял за своим письменным столом. На нем был элегантный светло-коричневый костюм. Лет пять назад его наверняка можно было назвать хорошо выглядевшим мужчиной, теперь же он постепенно сдавал. Через его густые темные волосы местами проходили серебряные пряди, глаза выглядели устало.
– Моя фамилия Камерон. Я из управления полиции, – представился он.
Верд пожал протянутую через стол руку. Он произвел впечатление вежливого, но равнодушного человека.
– Мне очень жаль, что вынужден был к вам неожиданно нагрянуть, – начал напрямик Камерон, – но имею плохие для вас новости.
Верд вышел из-за стола и встал возле Камерона.
– С одной стороны произошел несчастный случай, – продолжал Камерон деловым тоном. – Нам не совсем ясно, в каких она отношениях... – он намеренно сделал ударение на этом слове, – с вами находится?
– Кто? Миссис Верд?
Верд побледнел, но владел собой. Камерон внимательно наблюдал за ним. Верд пробормотал немного неразборчиво:
– Неужели моя мать?
Лицо Верда оставалось бледным, и он с трудом владел собой. Камерон продолжал зорко наблюдать за ним. На листе, который Камерон держал в руке, прикрывая ладонью фамилии, оставалось еще три персоны. Две замужние сестры Верда и двенадцатилетняя дочь его компаньона.
– Я не думаю... – неопределенно начал Камерон.
Верд подошел к нему еще ближе, схватил его за отворот пиджака и умоляюще посмотрел ему в глаза.
– Мартина, – задыхаясь прошептал он.
– Кто такая Мартина? – поинтересовался Камерон.
Верд не ответил.
– О, Бог мой, этого не может быть!
Он начал дрожать, колени его подкосились. Камерону пришлось даже чуть поддержать его, пока он не взял себя в руки.
– Какая у нее фамилия? – настойчиво спросил Камерон.
– Иенсен, – машинально ответил Верд.
Это прозвучало как стон.
Камерон подвел его к стулу.
– Садитесь. Не желаете ли чего-нибудь выпить?
Верд кивнул и сделал неопределенный жест. Камерон нашел виски и подал ему бокал.
– Это был незначительный несчастный случай. Никто не получил повреждений.
Камерон записал фамилию Мартины Иенсен в своем блокноте.
– Никто не пострадал, – повторил он. – Ни мисс Иенсен, никто-либо другой.
Верду потребовалось некоторое время, чтобы придти в себя. Затем он медленно встал и выплеснул остатки виски Камерону в лицо.
– Убирайтесь отсюда!
Верд дрожал от гнева. Он подошел ближе, размахнулся и ударил Камерона в подбородок. Тот пошатнулся и с трудом удержался на ногах.
– Я не причинил вам никакого вреда, – сказал он. – Я с вами поступил бы точно так же, если бы меня разыграли плохой новостью.
Верд хотел было замахнуться второй раз, но опомнился и передумал.
– Почему вы разыграли эту комедию?
– Я должен был установить, кого вы любите больше всех. Я не видел другой возможности сделать это.
Верд не стал задавать больше вопросов.
– Убирайтесь! – сказал он сквозь зубы.
Камерон открыл дверь.
– Я ухожу. Но я приду снова и довольно скоро.
Войдя в комиссариат, он сразу же положил листок шефу на стол. Три имени были вычеркнуты, а из оставшихся одно до этого вообще отсутствовало. Это были:
1. Его жена.
2. Его мать.
3. Мартина Иенсен.
– Я и сам не очень хорошо понимаю, зачем мне это, – огорченно проговорил Камерон. – Я не знаю, о ком он проявляет больше всего тревогу. Я совсем не психолог.
– Послушайте, занимайтесь своей работой и выбросьте из головы других, – буркнул шеф недовольным тоном. – Конечно, это та самая, о которой он особенно беспокоится. Простой здравый смысл подсказывает это. То обстоятельство, что, кроме жены, он имеет любовницу, говорит за то, что любовницу он любит больше. Если бы он больше любил свою жену, то у него не было бы надобности иметь любовницу. Ясно?
Шеф вычеркнул два имени и вернул листок Камерону.
– Мартина Иенсен. На ней вы должны сконцентрировать свое внимание. И поторопитесь, пожалуйста.
На следующий день Камерон снова зашел в приемную Верда.
Секретарша была холоднее чем обычно:
– Очень жаль, но мистер Верд не примет вас. Я получила от него строгое указание. Если не возражаете...
Камерон не возражал. Он позвонил из холла в кабинет шефа. Тот позвонил Верду, а потом позвонил в холл Камерону.
– Можете зайти к нему, – коротко сказал он.
Секретарша даже не удостоила его взглядом. Она молча открыла дверь в кабинет Верда.
Верд все еще был обижен из-за вчерашнего инцидента.
