Новый режим работы, который предстояло освоить Паскису, предусматривал горячий обед в столовой, что было совсем не плохо. В закусочной Костаса, куда он пошел с двумя сопровождающими, ему подали спагетти с томатным соусом и чесночный хлеб. Сопровождающие ели сандвичи с колбасой, запивая их кофе.
— Я вряд ли смогу позволить себе такие обеды каждый день, — заметил Паскис.
— Вы будете получать суточные, — ответил мужчина с щегольскими усиками.
— Они у вас?
— Что вы имеете в виду?
— Мои суточные у вас?
— Конечно. Они выдаются старшему по смене.
— А я могу их получить?
— Ваши суточные?
— Да. Могу я получить эти деньги? Я бы предпочел сам распоряжаться своими финансами, если это возможно.
Усатый пожал плечами:
— Почему бы и нет?
Вынув из кармана пиджака пачку банкнот, он протянул Паскису две пятерки.
— Благодарю вас.
В разговор включился второй охранник, чуть помоложе:
— Вы, должно быть, много повидали, мистер Паскис.
Утверждение прозвучало довольно странно.
— На самом деле я мало что видел, — отозвался архивариус.
Это было так и в то же время не так. Он не видел ничего, кроме входящих и исходящих бумаг. Они составляли все содержание его жизни. Но тот объем информации, которым располагал архивариус, давал основания для подобного замечания, поскольку Паскис имел полную картину криминальной и судебной деятельности в Городе.
— Не скромничайте, — возразил молодой человек. — Вы всю жизнь провели в этом хранилище.
Потом последовали расспросы о гангстерах и психопатах, прославившихся своими «подвигами» в последние годы. Паскис расценил их как способ скоротать время и одновременно поладить с сопровождающими, и потому отнесся к подобному любопытству весьма благосклонно.
Когда принесли счета, возникла неловкая ситуация. Усатый забрал их себе, но Паскис стал настаивать, что заплатит за себя сам.
— Это моя обязанность, мистер Паскис.
— Извините за настойчивость, но ведь у меня есть деньги. Вы сами мне их дали. Я бы предпочел платить за себя самостоятельно. Ведь это не создаст вам проблем?
Усатый недовольно поморщился и, решив не спорить, махнул рукой.
Паскис протянул деньги венгру Ференцу, сидевшему за кассой.
— Можно получить чек? — шепотом спросил он.
Ференц наклонился к архивариусу.
— Еще один? — так же тихо спросил он.
Паскис посмотрел на двух спецназовцев, сидевших за столом. Они тоже скользнули по нему невыразительными взглядами.
— Мне нужен чек.
Взглянув на полицейских, Ференц перевел взгляд на Паскиса.
— Вот возьмите, — произнес он, положив перед собой узкую полоску бумаги.
Получив сдачу, Паскис аккуратно сгреб чек вместе с деньгами.
— Благодарю вас, — сказал он. — Завтра утром вы будете здесь?
Ференц кивнул.
— У меня кое-что для вас есть.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
Рыжий Генри и Ян Блок сидели в сауне клуба «Капитолий». Мэр уперся руками в колени, широко растопырив локти. От жара его массивная спина покрылась красными пятнами. Смуглый Блок, габариты которого недотягивали и до половины Генри, распростерся на полке.
— Ну что ж, поляки наконец сломались, — проговорил Блок.
Генри молча кивнул.
— Педжа сказал, ты до смерти напугал этого красного профсоюзного козла. Как там его зовут?
— Энрике Дотель.
— Да, Дотель. Педжа говорил, ты вывесил его из окна и держал за ноги, пока тот не обоссался. И что полякам это понравилось.
Генри опять кивнул.
— Что приуныли, ваша честь? — насмешливо спросил Блок.
Генри повернулся к нему.
— А где все остальные?
— Кто? Альтабелли и Берналь?
Генри кивнул.
— У Альтабелли годовщина свадьбы. Двадцать пять лет назад его угораздило жениться на этой самой Джейн.
— Я знаю, что у него годовщина, — бросил Генри.
Блок был женоненавистником. Иногда это забавляло, но чаще раздражало Генри.
— У Берналя встреча.
— С кем?
Блок пожал плечами, но Генри уже смотрел в другую сторону и этот жест остался незамеченным.
— С кем? — уже громче спросил Генри.
— Не знаю, — поспешно отозвался Блок. — Он не сказал, а я не стал уточнять. Какая муха тебя укусила?
Генри снова повернулся к Блоку.
— Интересно, кто первый нас продаст?
— Продаст?
— Да. Нас четверых — тебя, меня, Альтабелли и Берналя. Кто из нас станет предателем?
Блок несколько удивился, но все же ответил:
— Ну, думаю, что не ты, и точно знаю, что не я.
Генри согласно кивнул, не отрывая взгляда от своих могучих пальцев.
— Значит, Альтабелли или Берналь. Как думаешь, кто-то из них темнит? Отвечай на вопрос, — строго велел мэр.
— Не знаю. Трудно сказать. Скорее Берналь. Он последнее время какой-то дерганый. К чему бы это?
Генри потер лицо огромной пятерней.
— Не знаю. У меня дурное предчувствие. Похоже, запахло жареным. Я тебе говорил, тут один тип из архива разыскивал Граффенрейда?
Блок кивнул и подался вперед.
— Я напустил на него Смита, чтобы тот чуток за ним последил. Вообще-то этот хмырь не вылезает из своей норы. Но как ты думаешь, кто к нему домой заявился на днях? Фрэнк Фрингс собственной персоной! А потом этот чертов Фрингс тиснул колонку насчет того, что встречался с парнями, которые бросили бомбы.
