возможно, даже узнаем, в какой комнате барон встретится со своими гостями.
– Показывай дорогу.
Элизабет выскользнула за дверь, Норт неотступно следовал за женой. Чтобы добраться до гостиной, требовалось не более минуты, но Элизабет показалось, что она услышала звук шагов на лестнице для слуг, и им пришлось нырнуть в одну из спален и сидеть там, пока она не решила, что можно идти дальше. Когда они наконец достигли пункта назначения, Норт сгреб Элизабет в объятия и крепко поцеловал.
– И что это должно означать? – спросила она шепотом, когда он оторвался от ее губ.
– Извинение, – с раскаянием в голосе признался он. – Ты была права. Я не смог бы найти эти комнаты сам.
– Я рада, что ты это понял. – Она выскользнула из его рук. – Нам сюда.
Потайной ход находился за стенной панелью недалеко от камина. Им пришлось проползти на четвереньках футов двадцать, прежде чем они смогли выпрямиться. Коридор заканчивался винтовой лестницей, уходившей вниз. Когда они спустились до середины, Элизабет остановилась.
– Подождем здесь, – тихо сказала она и села на ступеньку, прислонившись спиной к стене.
Норт устроился на несколько ступенек выше. Его плечи заняли почти все пространство между стенами. Приподняв огарок свечи, он огляделся и задул свечу. Узкий колодец не имел источников света, и окружившая их тьма накрыла их с головой.
– Где мы? – тихо спросил он.
– В самой сердцевине дома. Насколько мне известно, этот коридор ведет по крайней мере к дюжине комнат. Стены не везде толстые, так что нам придется быть вдвойне осторожными, когда все проснутся. Имей в виду, если мы кого-то слышим, то и нас могут услышать.
– Мы близко от галереи?
– Коридор ведет туда. Надо спуститься вниз и свернуть налево.
– А как насчет библиотеки барона и смежной комнаты, о которой ты упоминала? Такой же, как в доме посла?
– Она тоже соединяется с этим коридором. Отсюда есть несколько выходов, но только один вход. Оказавшись в любой из комнат, мы не сможем вернуться назад. Панели приводятся в действие пружинами, которые почти невозможно найти с той стороны. Устройство очень хитрое, рассчитанное на то, чтобы шпионы короля не могли его обнаружить.
– Значит, одному из нас имеет смысл оставаться в коридоре.
– Вот именно. Еще одна причина, которая оправдывает мое присутствие.
К чести Элизабет, она не стала злорадствовать. Она пыталась объяснить ему все это до того, как они отправились в Баттенберн. В отличие от полковника, который отнесся к ее словам с большим вниманием, Норт, судя по всему, пропустил мимо ушей почти все, что она говорила.
Она нашла рукой его колено и слегка сжала.
– Ты не пожалеешь, что взял меня с собой, – тихо произнесла она. – Правда, Норт. Обещаю, я буду делать все, как ты скажешь.
Норт молчал так долго, что если бы Элизабет не касалась его, то могла бы подумать, что он ее покинул. Наконец он накрыл ее руку своей и успокаивающе сжал ее пальцы.
– В точности как я скажу, – уточнил он. И почувствовал слабое движение. – Ты кивнула, Элизабет?
– Да.
– Тогда все в порядке.
Луиза поставила чашку с шоколадом на туалетный столик и принялась изучать свое отражение в зеркале. Приподняв подбородок, она посмотрела на одну щеку, потом на другую, чтобы вовремя обнаружить морщинки и пятнышки, а заодно поправить выбившиеся из прически завитки.
Харрисон, улыбаясь, наблюдал за ней со своего места у окна.
– Ты, как всегда, безупречна, дорогая. Даже ослепительна.
Луиза подняла взгляд от бриллиантовой броши с изумрудами, которую она прикалывала к зеленой шелковой ленте, украшавшей ее прическу.
– Тебе не кажется, что это чересчур? – озабоченно спросила она. – Наши гости прибывают довольно рано. Мне не хотелось бы выглядеть слишком разряженной.
– Никому и в голову не придет подобная мысль, – галантно отозвался барон. – Саттон и Уиттингтон будут в восторге. – Он одернул серый фрак и поправил галстук. – Я ожидаю их с минуты на минуту, так что тебе пора кончать прихорашиваться. – Баттенберн поднялся со стула и, подойдя к жене, запечатлел на ее щеке легкий поцелуй. – Я буду ждать тебя в библиотеке.
Она поймала его за руку, когда он повернулся, чтобы уйти.
– После сегодняшнего дня все политические вопросы окажутся под нашим контролем. Мы достигли всего, ради чего трудились. У нас прочное положение в обществе, и мы обладаем большим влиянием на судьбы людей и ход событий, чем если бы тебя назначили одним из ближайших советников короля.
– Чего я, безусловно, заслуживаю.
– Разумеется, – отозвалась баронесса. – И ты им скоро будешь. Ты вложил средства в сделки, которые помогут нам стать гораздо богаче, чем сейчас. Я буду удивлена, если тебе не будет дарован титул, более соответствующий твоему положению. Скажем, маркиза.
– Герцога.
– Или герцога.
– Кстати, Луиза. – Он отнял у нее свою руку. – Надеюсь, ты не собираешься попрекать меня игрой в карты? Должен же мужчина иметь какие-то увлечения, помимо политики и светской жизни.
– Да, конечно, – задумчиво кивнула она. – Кстати, я хотела поговорить с тобой об Элизабет.
– А что такое?
– Думаю, она еще может нам пригодиться.
– Разве ты не сказала только что, что мы достигли всего, чего хотели?
– Да, но…
– Я принял решение, Луиза. И ты согласилась. Помнится, именно ты высказала мысль, что наше сотрудничество с Элизабет себя исчерпало. Мне в отличие от тебя никогда не нравилась эта идея женить на ней Нортхэма. Он не производит впечатления человека, которым легко манипулировать.
– Именно в этом и заключается ценность Элизабет. Им можно управлять через нее. Ты сам говорил, что он обещал хранить молчание относительно ее краж.
– Он так сказал.
– Ты не веришь ему?
– Я не доверяю ему.
– Он правая рука полковника Блэквуда, – заметила Луиза. – Пока, к сожалению, нам так и не удалось использовать его любовь к Элизабет в своих целях. Не хотелось бы упускать второй шанс.
Харрисон вздохнул.
– Ты уже все решила, верно?
Она улыбнулась чуточку виновато.
– Признаться, да. Пожалуйста, Харрисон, сделай мне еще одно одолжение.
Он прищурился, устремив на нее испытующий взгляд.
– Чего ты на самом деле хочешь, дорогая? Только, умоляю, не говори, что всего лишь доступа к секретам полковника. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы клюнуть на эту удочку.
Баронесса звонко рассмеялась.
– Ваша проницательность делает вам честь, милорд. Я давно восхищаюсь рубиновым браслетом леди Эверли. С помощью Элизабет его будет нетрудно заполучить.
– Ты неисправима, Луиза.
– Значит, ты согласен? Джентльмен сделает еще одну вылазку?
– Еще одну, – твердо заявил барон. – И последнюю, Луиза. На этом наши отношения с Элизабет должны закончиться.
– Разумеется. Я обо всем позабочусь, милый. – Она улыбнулась. – Как всегда.
Элизабет была скорее озадачена, чем испугана. Она зажгла свечу и повела Норта дальше по коридору, соединявшемуся с библиотекой барона. Проход стая значительно шире, и они теперь могли идти, выпрямившись во весь рост.
– По-моему, она собирается меня убить, Норт. Я должна украсть для нее браслет леди Эверли, после чего она найдет способ покончить со мной навсегда. Как ты думаешь, она имела в виду убийство?
Норт молчал, глядя на ее потрясенное лицо. Сам он, однако, не выглядел удивленным, а в его ответе не прозвучало даже тени сомнения:
– Именно это она и имела в виду. – Он взял свечу из ее задрожавшей руки. – Не бойся, Элизабет. Я не…
– Думаешь, я испугалась? Ничего подобного! Я разозлилась. Чертовски разозлилась. – Взгляд Элизабет упал на мешок, висевший на его плече. – У тебя есть пистолет? Мне бы он сейчас пригодился.
Норт не был уверен, что она шутит.
– Обойдешься, – проговорил он. – Главное, чтобы ты понимала, на что способна баронесса, лишь бы заполучить желаемое – не важно, драгоценности это или титул, – и как мало она ценит тех, кто помогал ей в этом деле.
– Мало ценит? Это слабо сказано. – На ее мрачном лице мелькнула грусть. – И все во имя того, чтобы иметь еще больше.
– Чего?
– Денег, земель, власти. Престижный титул. – Элизабет беспомощно развела руками. – Одним словом, больше.
– Для тебя это новость? – мягко спросил он. Элизабет отвернулась, и лицо ее оказалось в тени.
– Я думала, что они вынашивают какой-то грандиозный план, направленный на то, чтобы изменить к лучшему жизнь многих людей, а не только собственную. Даже когда они проявляли свои худшие черты, я старалась верить, что ими движут благородные помыслы.
– Благородные?
– Ну, хотя бы добрые.
– Элизабет!..
– Ладно. Я не хотела верить, что они законченные мерзавцы.
Норт обнаружил, что еще способен улыбаться.
– Ты совсем не так цинична и не настолько искушена в жизни, как пытаешься меня уверить.
– Похоже, да. – Судя по ее тону, она не на шутку разочаровалась в себе. – Но ты должен признать, что я старалась.
Он обнял ее за плечи и задул свечу.
– Это точно.
Лорду Уиттингтону не сиделось на месте. Его долговязая фигура едва умещалась в чересчур мягком кресле у камина, а стулья с веретенообразными ножками и прямыми спинками никогда ему не нравились. Он поднялся на ноги в третий раз за последние три минуты.
– Не понимаю, почему Баттенберн заставляет нас ждать, – проворчал он, обращаясь к своему собеседнику. – И вообще, какого черта мы потащились в такую даль?
Саттон вздохнул. Его коренастая фигура прекрасно вписывалась в
