Дункана раздели и привязали к столбу посреди двора. — Мадлен помолчала, а затем продолжила свое повествование: — Отдав все распоряжения насчет Векстона, сам Луддон уехал в Лондон. Он велел своим людям караулить Дункана, но они вскоре замерзли и пошли греться в замок. Как только они ушли, я подкралась к барону и развязала его.
— После этого воины Векстона напали на крепость?
— Они проникли во двор замка, перелезши через крепостную стену, так как считали своим долгом защищать господина.
— Понятно, — пробормотал король.
Мадлен не поняла, что он хотел сказать. Она посмотрела на Луддона и увидела, что тот самодовольно ухмыляется, а затем перевела взгляд на Дункана. Муж ободряюще кивнул ей.
— Так ты говоришь, они проникли в крепость? — наконец спросил король.
— Да, и начался бой, — промолвила Мадлен.
— А потом тебя взяли в плен?
— По сути дела, меня освободили от брата, который плохо обращался со мной. Бог не даст мне солгать, Луддон просто издевался надо мной. Я устала от его жестокости.
По толпе придворных прокатился гул.
— Барон Векстон взял меня с собой, — продолжала Мадлен. — Я ужасно боялась Луддона и могу сказать, что впервые в жизни почувствовала себя в безопасности. Дункан — честный человек. Он хорошо обращался со мной, и я никогда не боялась, что он причинит мне зло. Никогда!
Король задумчиво посмотрел на Луддона, а потом вновь обратился к Мадлен:
— Кто сжег его замок дотла? И был ли он вообще сожжен? — В голосе короля послышался металл.
— Дункан разорил мой замок! — закричал Луддон.
— Тихо! — взревел король. — Показания дает твоя сестра, и я не желаю слышать никого, кроме нее! Отвечай на мой вопрос, — уже спокойно велел он Мадлен.
— Луддон сам разорил свой дом, нарушив перемирие, — заявила Мадлен.
Король устало вздохнул.
— Надо полагать, тебя сразу лишили девственности?
— Дункан пальцем до меня не дотронулся! — вскричала Мадлен.
Зал загудел. Все присутствующие были просто поражены этой историей.
В рассказе Мадлен не чувствовалось ни слова лжи.
— Поскольку я поклялась говорить правду, то признаюсь вот в чем, — продолжала она. — Дункан действительно не тронул меня, но я… я попыталась воспользоваться его добросердечием. Правда в том, что я соблазнила его.
Зал взревел. Мадлен показалось, что в общем шуме она различила громкий стон Дункана. Казалось, что и король вот-вот закричит. Внезапно барон Векстон оказался рядом с женой и зажал ей рот. Мадлен догадалась, что он требует от нее прекратить говорить.
Она оттолкнула его, но Дункан положил ей на плечо руку.
— Ты понимаешь, что своими словами позоришь себя? — спросил Вильгельм.
— Я люблю Дункана, — проговорила Мадлен. — И не могла соблазнить его, пока мы не поженились.
Король снова бросил на Луддона хмурый взгляд.
— Я больше не верю в то, что твою сестру силой лишили невинности, как ты утверждал. Достаточно взглянуть на нее, чтобы понять, что она говорит правду, — заявил он. Потом король обратился к Мадлен: — А что ты скажешь об Аделе? Твой муж правду сказал мне, утверждая, что Луддон взял его сестру силой?
— Чистая правда, — подтвердила Мадлен. — Адела сама подробно рассказала мне, что с ней случилось. Правда, на нее бросился Моркар, но привел его Луддон и сам тоже был там. Да и задумал все это он.
— Понятно, — повторил король.
Он был сильно разгневан, но еще долго продолжал расспрашивать женщину. На все его вопросы Мадлен давала исчерпывающие и правдивые ответы.
— Мой муж — честный и смелый человек, а мой брат — лгун и подлец, — заключила она.
Закончив говорить, Мадлен прижалась к мужу.
— Ты хочешь еще что-нибудь сказать мне? — обратился Вильгельм к Луддону.
От злости тот едва не потерял дар речи.
— Моя сестрица нагло лгала тебе, — запинаясь пробормотал он.
— Но не та ли это самая женщина, о которой ты говорил мне, что она никогда не лжет? — осведомился король.
Луддон промолчал. Тогда король снова обратился к Мадлен:
— Ты предана своему супругу. Это замечательно. Но не выгораживаешь ли ты Дункана? — Не успела Мадлен ответить, как Вильгельм спросил Векстона: — Ты хочешь что-нибудь добавить к сказанному твоей женой?
— Единственное, что мы в равной степени соблазняли друг друга, — тихо проговорил барон. — И нам обоим это нравилось.
По залу пронесся одобрительный гул. Король улыбнулся. Затем он поднялся и объявил о своем решении:
— Луддон, ты обманул мое доверие. Я освобождаю тебя от твоих обязанностей и навсегда удаляю от моего двора. — Вильгельм повернулся к Дункану: — Мой брат Генри предлагал остудить твой пыл. Я недоволен причиненным тобой ущербом и скорблю по погибшим воинам, но признаю, что ты имел право мстить за поруганную честь сестры. Думаю, месяца пребывания в Шотландии с тебя будет довольно.
Мадлен почувствовала, как напряглось тело мужа. Взяв его руку, она пожала ее, давая Дункану знак молчать.
— Если, вернувшись, — продолжал король, — ты все еще не оставишь желания сразиться с Луддоном, я разрешаю вам вступить в поединок. Вид оружия выберешь ты.
Дункан не знал, радоваться ему или огорчаться. Он почувствовал, что Мадлен дрожит всем телом. Сомнений не оставалось.
— Я уеду немедленно, — заявил он.
Король кивнул.
— Освобождая Луддона от пребывания при моем дворе, я дал ему тоже месяц на то, чтобы скрыться от тебя, — добавил он.
— Я найду его.
— В этом я не сомневаюсь, — улыбнулся Вильгельм.
Барон Векстон низко поклонился королю. Тот поднялся и пошел прочь из зала. Луддон побежал вслед за ним.
— Мне надо сказать тебе кое-что, жена, — прошептал Дункан.
Мадлен попыталась улыбнуться — по лицу мужа она не могла догадаться, в каком настроении он пребывает.
— Я очень устала, Дункан, а ты сказал королю, что мы уедем немедленно.
— Мы?
— Не оставишь же ты меня здесь? — со страхом в голосе спросила Мадлен.
— Нет, конечно.
— Тогда не дразни меня, — взмолилась Мадлен. — Я прошла через чистилище.
Тут их перебил барон Рейнхолд:
— А твоя жена не уступает тебе в храбрости, Дункан. Надо же, глядя в глаза королю, так удачно обо всем говорила! И голос ее ни разу не дрогнул. Правда, я далеко не все понял, например, кто там из вас кого соблазнял… — Он улыбнулся.
Дункан посмотрел на жену, которая глаз не сводила с Рейнхолда.
— Да, кстати, я забыл представить вас друг другу, — проговорил он. — Рейнхолд, это моя жена Мадлен. Насколько я понял, ты был знаком с ее матерью?
— Твоя жена — копия Рэчел, — кивнул барон. — Рад познакомиться с вами, баронесса.
Почувствовав сильное волнение, Мадлен заставила себя улыбнуться:
— Я бы хотела поговорить с вами о моей матери, барон. Может, когда мы вернемся из временной ссылки, вы сумеете выбрать денек-другой, чтобы заехать к нам?
— Сочту за честь, — ответил Рейнхолд.
Времени на разговоры уже не оставалось. К ним стали подходить какие-то люди — сторонники Векстона — выражать свое удовлетворение исходом дела. Мадлен стояла рядом с мужем, держа его за руку, и больше всего ей хотелось узнать его мнение о разговоре с Рейнхолдом.
Но Векстон не обращал на жену внимания. Увидев Джеральда, он сообщил ему, что они уезжают примерно через час.
— Дункан! — взмолилась Мадлен. — У меня хотя бы есть время собрать вещи?
— Все твои вещи на тебе, жена.
Мадлен вздохнула:
— Значит, ты сердишься на меня? За что?
Дункан мрачно взглянул на Мадлен, прикусив нижнюю губу. Помолчав, он медленно произнес:
— Соблазнила меня? Господи, ты сказала королю, что соблазнила меня! Решившись на столь откровенную ложь, ты, похоже, ничуть не стеснялась! — Он усмехнулся.
— Это не ложь! — горячо вскричала Мадлен. — Я действительно вынудила тебя на поцелуй. И не хотела, чтобы поцелуй этот прерывался! Ты только ответил мне, мой супруг! Да, это правда. Я и вправду соблазнила тебя.
— Если бы ты сказала всю правду, мне пришлось бы бросить Луддону вызов немедленно, — заметил Векстон.
— Ну да, — саркастически промолвила Мадлен. — Оба вы хороши. Королю пришлось бы бросить тебя в озеро, предварительно привязав к твоим рукам и ногам камни. И если бы ты пошел ко дну, это означало бы, что ты говоришь правду. Конечно, тебя бы уже не было в живых, зато в твоей правдивости никому не пришлось бы сомневаться. Знаешь, я не хочу больше ложиться в постель в компании с тобой. Я хочу жить и благоденствовать. Что скажешь на это, муженек?
Мадлен старалась говорить спокойно, но все же не удержалась от слез.
Дункан оторопело смотрел на нее.
— Мадле-ен, — выдохнул он. — С благородными людьми таких вещей не делают. К таким приемам прибегает Церковь, но не король.
— Да-а?!
Дункан едва сдерживал смех. Прижав жену к сердцу, он услышал, как она вновь прошептала:
— Я прошла через чистилище…
— У тебя золотое сердце, дорогая. Пойдем, жена. У меня появилось желание позволить тебе еще раз соблазнить меня.
Мадлен ничего не имела против этого.
Они сделали привал часа через четыре. Мадлен очень устала. Когда они собирались в путь, на нее набросилась Кларисса, осыпая ее градом брани, до сих пор звучавшей в ушах Мадлен.
Дункан оставил Мадлен у ручья, однако не сводил с нее глаз: покуда Луддон был жив, они оба не могли чувствовать себя в безопасности.
Ополоснувшись, Мадлен вернулась в лагерь. Дункан как раз успел поставить палатку — на некотором расстоянии от палаток своих
