не более двадцати шагов в длину — в лучшем случае рыбацкая лодка или лодка для прогулок по реке или озеру. Лодка, похоже, была совсем новая.
— Может быть, Торолф собирался ловить рыбу? Он вечно ищет, чем бы новеньким заняться. — Нина нашла тяжелый валун, служивший якорем, который должен был удерживать лодку, чтобы ее не унесло во время прилива. — Моя подруга частенько приходит в это укромное местечко со своим… — Нина метнула лукавый взгляд, — любимым другом. Она-то и сказала, что они видели здесь Торолфа вчера поздно вечером.
Авриль подошла ближе. Нина между тем принялась отвязывать якорный камень.
— Моя подруга сказала, что он нервно озирался, словно боялся, что его кто-нибудь увидит. Она не могла взять в толк, зачем Торолф прячется на берегу в такой час. Разве что собирается нарушить один из наших запретов.
— Например, запрет покидать Асгард. — Авриль откинула полотно, которым была прикрыта корма. Под ним оказалась куча всяческих припасов. — Взгляните, чего тут только нет: фляги, тюки, корзины с едой… — Она подняла крышку одного из ларей — сверкнули драгоценные камни и монеты, которыми он оказался набит. Похоже, Торолф сорвал приличный куш.
— А питьевая вода там есть? — Авриль вытащила пробку из фляги:
— Да. Но что он собирался…
— Отлично! Здесь есть все, что вам понадобится в пути. — Нина отбросила в сторону веревку, на которой держался якорь, и оперлась обеими руками о корму. — Вы должны пообещать мне, что никому не расскажете об Асгарде, маленькая чужеземка и никогда не попытаетесь вернуться сюда. Вы должны сохранить нашу тайну.
— Да. конечно, даю вам слово. Но я не могу отплыть сегодня. — Страх парализовал Авриль, когда она увидела черную бездну воды, стелившийся вдали густой туман и скалы, возвышавшиеся впереди, словно часовые, готовые преградить ей дорогу. — Я покину остров при свете дня, завтра…
— Завтра этой лодки здесь уже может и не быть. Кто знает, когда Торолф уберет ее отсюда? Что бы он ни задумал, он не станет рисковать, оставляя ее здесь надолго…
— Но я сойду с ума, если придется плыть среди этих скал в темноте!
— Луна и звезды сегодня достаточно яркие, чтобы осветить вам путь. К тому же там есть довольно прямая протока — вон в том месте. — Нина указала на пару возвышающихся скал-близнецов, едва различимых в тумане. — Правьте прямо на них — и вмиг очутитесь на воле.
Кровь стучала в висках у Авриль громче, чем прибой. На воле! С той самой минуты, как впервые проснулась в постели Хока, она мечтала об этом мгновении, планировала его, но сейчас океан и торчащие устрашающими клыками утесы казались такими огромными, а лодчонка такой утлой!..
Она подняла голову и посмотрела на пустынные скалы, нависающие над ними в вышине. Они с Ниной очень осторожно выбирались из города задними улочками, и все равно дорога заняла не более получаса. Безусловно, Хок уже хватился и ищет ее. Если он пойдет в этом направлении…
— Чужеземка, не осталось ни секунды на размышления! — решительно сказала Нина. — Этот шанс может оказаться последним.
Сделав глубокий вдох, Авриль повернулась и тоже положила обе руки на корму, слева от Нины.
— Ну наконец-то! — вздохнула та. — Теперь толкайте, маленькая чужеземка, толкайте!
— Слушаюсь, мой капитан, — пробормотала Авриль себе под нос.
Всей тяжестью тела навалившись на корму, она ощутила боль в каждой мышце спины, рук и плеч. Лодка медленно, дюйм дюймом, заскользила по песку. Напрягаясь изо всех сил, они Ниной сумели столкнуть маленькое суденышко с мели.
Оно скользнуло по воде, и волны заплескались о его борта. Перебирая руками по борту, Авриль прошлепала по мелководью, подтянулась, перевалилась в лодку и с мокрым шлепком плюхнулась на деревянную доску, служившую сиденьем.
— Нина, — Авриль обернулась к берегу, — куда мне плыть? В какой стороне находится континент?
— На юго-востоке, разумеется. — Нина помахала на прощание рукой. — Вы должны добраться до дома дня через три.
Авриль ничего не оставалось, как поверить, что Нина говорит правду относительно направления, поскольку она сказала правду насчет продолжительности пути.
— Спасибо. — Выпрямившись, Авриль взялась за руль, и сердце ее забилось от тревоги, волнения, благодарности и надежды — первой реальной надежды за все последние дни. — Я знаю, что, помогая мне, вы идете против своих законов.
— Не беспокойтесь за меня, чужеземка. — Нине пришлось почти кричать, чтобы Авриль услышала ее сквозь грохот прибоя. — Никто не узнает, что я имею к этому хоть какое-то отношение. Мои друзья не выдадут меня совету старейшин. — В лунном сиянии сверкнули обнажившиеся в улыбке белоснежные зубы. — А через несколько дней, когда Хок поймет, что вы действительно сбежали, я приду и утешу его. Ну, вперед, быстрее! — И, чуть помедлив, добавила: — Да хранят вас боги, пока вы благополучно не доберетесь до своей дочки.
Нина с царственной грацией подобрала мокрый, изодранными подол шелковой юбки и заспешила прочь от берега.
Авриль внимательно вглядывалась вперед, дрожа от ледяной воды, пропитавшей ее платье. В такт сильной морской качке что-то словно поднималось и опускалось у нее внутри. В юности она нередко совершала прогулки в лодке одна, но плавать дня подряд в открытом море ей никогда не доводилось. Она ведь рассчитывала, что их будет несколько.
Она рассчитывала на Жозетт.
Тяжело вздохнув, Авриль подняла со дна веревку и привязала руль так, чтобы лодка сохраняла взятый курс. Ей не нужна ничья помощь. Она все сделает сама.
Быстро, всего лишь один последний раз, она оглянулась на берег, и сердце сжалось у нее при мысли, что она не смогла даже попрощаться с подругой.
— Прощай, Жозетт, — прошептала она. — Будь счастлива!
Закрыв глаза, Авриль прочла короткую молитву за Жозетт.
И добавила в конце просьбу, чтобы Бог дал ей самой силы благополучно добраться до дома, к Жизели.
Потом встала и, переступая через сиденья, прошла вперед, туда, где лежали весла. Сев на среднее сиденье, она вставила весла в уключины и взялась за гладкие круглые ручки.
Но прилив был так силен, что Авриль казалось, будто она одна тянет огромный военный корабль. Уже после нескольких гребков голые ладони оказались содранными и начало ломить руки и спину. Стиснув зубы, задыхаясь, Авриль продолжала грести.
Но несмотря на все ее усилия, лодка продвинулась вперед всего на несколько ярдов.
В отчаянии, проклиная все на свете, Авриль бросила весла до дыша, понурила голову. Лодка слишком тяжела, чтобы одна женщина могла справиться с ней. Преодолеть прилив и двигаться вперед ей не под силу. Авриль закрыла глаза, ей не хотелось верить в то, что все было напрасно, что препятствием а пути домой оказалась та самая лодка, которая должна была бы донести ее до дома.
До Жизели.
До ее маленькой, ясноглазой девочки, которая, должно быть, молится, чтобы мамочка вернулась к ней, и плачет навзрыд, пока не обессилит от слез и не заснет.
Авриль снова подняла голову, полная решимости. Никакие обстоятельства не помешают ей добраться до своей малышки. Подняв весла, она положила их в лодку и поспешно пробралась на корму, к запасам, заготовленным Торолфом.
Все было надежно закреплено. Авриль начала развязывать веревки и выбрасывать за борт тюки, корзины и фляги; Один за другим грузы ударялись о поверхность воды и тонули. Она оставила лишь еду и питьевую воду, а все несметные сокровища Торолфа без сожалений отправила на дно.
К тому времени, как она покончила с ними, осадка, лодки стала мельче, и, снова взявшись за весла, Авриль, к своему великому облегчению, обнаружила, что лодка пошла быстрее. От гребли у нее по- прежнему невыносимо болели все мышцы, но расстояние от берега стало увеличиваться.
С каждым всплеском весел Асгард все больше растворялся в ночной тьме у нее за спиной, становясь
