– У меня ощущение, что ты мечтаешь расправиться со мной, – сказала она, когда он обнял ее за плечо и повел в глубь леса. – Прости, что я тебя ударила.
– Если бы не вмешались силы природы, тебе пришлось бы пожалеть об этом куда сильнее.
Она проглотила комок в горле, но его рука была такой теплой, и он поторапливал ее. На скале Кристина сняла чепец, и он так там и остался – теперь ее волосы были мокрыми и растрепанными. Она скорее всего ужасно выглядит. И ей наверняка предстоит тяжелый разговор с мужем. Хоть бы они подольше искали эту ферму.
Гектор попытался представить себе, о чем жена думает. Была ли она искренна, утверждая, что не считает его трусом? Когда все кругом стало белым, он решил, что теряет ее, что они оба пропали. По крайней мере одно дерево пострадало от удара. Он слышал, как падают ветки, и чувствовал, как запахло жженым, – но вскоре ужасный запах улетучился, и теперь он мог различить лишь обычные ароматы влажного леса.
На полянке показалась ферма, и хотя гром продолжал греметь, пик грозы миновал, и раскаты становились все тише. Но ливень не прекращался. Им предстояло добежать до фермерского домика через открытое пространство поляны, рискуя промокнуть до нитки.
Кристина молчала и кусала губу. Он понимал ее настроение и радовался ее волнению. Жена не должна бить мужа и, конечно, должна опасаться последствий своего поступка. Его гнев прошел, но ее все равно следует примерно наказать за дерзость. Это будет неплохое наказание – наверное, и ей самой понравится.
Земляной пол домика находился на фут или даже два ниже уровня земли, с порога туда вели каменные ступени. Здесь было так же прохладно и сыро, как и снаружи, но Кристина помогла Гектору собрать почти сухую лучину и дрова. Он снял с пояса трут и огниво и разжег в каменном очаге маленький костерок.
Через единственное маленькое оконце лил дождь, но Гектор нашел у наружной стены отвалившийся ставень и ухитрился с помощью ветки закрепить его. Щели он заткнул листьями. Когда поленья начали весело потрескивать, в домике стало очень уютно.
Пол был достаточно сухим, чтобы на нем можно было расстелить плащ. Гектор усадил Кристину подле себя.
– Твоя одежда промокла, – сказал он, снимая с нее плащ и кладя его на сломанную скамью возле огня для просушки. – Прижмись ко мне поближе. Так нам будет теплее, пока воздух не прогреется.
Она решила, что час расплаты близок, однако беспрекословно подчинилась мужу. Несколько минут они молча смотрели на огонь, потом она сказала:
– Я думала о твоих словах.
– Об аннулировании?
– Нет, о молнии.
– А!
– Ты похож на свои корабли – огня ты боишься больше, чем воды.
– Ну да… А что касается аннулирования, детка, – ты веришь мне?
– Верю, – сказала она, глядя прямо на него. – Ты никогда мне не лгал.
– Ты милая, – промолвил Гектор, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
Она отодвинулась.
– Ты совсем не обратил внимание на мои слова о молнии.
– Мне было достаточно услышать, что ты не считаешь меня трусом.
– Но не надо меня целовать только потому, что я милая.
– А я хочу тебя не только поцеловать, – сказал он, вынуждая ее лечь на спину, нависая над ней и глядя ей в глаза. – Я хочу заняться с тобой любовью, но если ты снова начнешь утверждать, что у меня нет на это права, я просто лягу и посплю здесь, пока дождь не кончится.
Он нагнулся к ней ближе, его губы были меньше чем в дюйме от ее лица. Его дыхание было теплым, тело напряжено от желания.
– Что скажешь, милая?
Глава 17
Гектор обратил внимание, что лицо Кристины раскраснелось: то ли от его вопроса, то ли от жаркого огня в очаге. Без чепца ее прическа растрепалась – влажные медовые локоны прилипли к вискам и щекам. Шнуровка на корсете ослабла, обнажив нежную шею и кружевной край сорочки, облегающей соблазнительные округлые выпуклости.
Ее губы были так близко, Кристина смотрела на него широко раскрытыми глазами. Когда он положил руку ей на грудь, она всхлипнула и он почувствовал, как ускорилось ее дыхание. Гектор почувствовал растущее возбуждение и спросил:
– Так что же, милая?
– Ты все еще сердишься? – ответила она вопросом на вопрос.
– Нет, но наказание ты все же получишь.
– Какое наказание?
– Поцелуй меня.
Она облизнула губы, и Гектор не смог больше ждать. Он застонал и прильнул к ее рту. Она ответила ему со всем жаром, какого Гектор только мог желать. Когда ее губы разомкнулись под его напором, он проник
