небось где-нибудь кувыркается на травке с Леннингом? На эту реплику Лайстера никто не успел ответить, потому что сзади послышалось:
– Бросить оружие!
Бонни резко обернулась. В дверях стоял Майк Бруза, державший в каждой руке по шестизарядному револьверу.
– Много же тебе понадобилось времени, – проворчал шериф, слезая с коня.
– Там болтался мальчишка- краснокожий, пришлось подождать, пока он уйдет. Я бы пристрелил щенка, да не хотел поднимать шум.
Медор спешился и вразвалочку поднялся на веранду. Он обезоружил Густава и Джилли и вытащил пистолет из кобуры Берни.
– Нам известно, что Леннинга здесь нет, один из наших ребят весь день следил за домом. Но мы подумали и решили: чем мерзнуть в лесу, лучше дожидаться его там, где тепло и есть с кем поразвлечься, – тоном хозяина заявил Бруза, словно именно он был шерифом, а вовсе не Лайстер. – А пока что, – Бруза ткнул Бонни в спину дулом револьвера, – собери-ка нам поужинать, да смотри поосторожнее с кофейником, не то я всажу твоему братцу пулю между глаз. – Он навел второй револьвер на Берни.
Шериф взмахнул рукой, приказывая обитателям ранчо идти в кухню. Они подчинились – дуло револьвера упиралось в спину Бонни.
– Всем сесть на пол! – скомандовал Лайстер. Он отрезал веревку, на которой Кристин сушила кухонные полотенца, и связал мужчинам руки за спиной. – А теперь отодвигайтесь к стене – и чтобы без глупостей! Если будете сидеть тихо, никто не пострадает. Нам нужны только Леннинг и эта женщина… Андерсон.
– Говорите только за себя, шериф! – вмешался Медор, сверля Бонни глазками-бусинками. – Лично мне тут еще кое-что нужно.
– Тогда тебе придется встать в очередь и подождать, – вмешался Майк. – Эта сука мне задолжала! Черт бы ее побрал, ошпарила все мое хозяйство, но сейчас-то я в полном порядке, не беспокойся. – Он с мерзкой ухмылкой взглянул на Бонни. – Я уже успел несколько раз побывать в заведении мадам Фло. – Майк снова подтолкнул Бонни в спину. – Что у тебя тут на сковородке?
– Рисовый пудинг, я только что дала собаке в него нагадить. Медор загоготал:
– Ну и женщина, ну и штучка, а? Люблю баб с норовом. Майк Бруза, однако, шутку не оценил.
– То, что я сказал насчет твоего братца, остается в силе, поэтому лучше закрой рот и подавай жратву! – проревел он.
Бонни подбросила в печку несколько поленьев и передвинула кастрюлю с тушеным мясом на – горячую часть плиты. Затем, подняв крышку, плеснула в кастрюлю две кружки воды и добавила щепотку соли, после чего достала из нижнего ящика кухонного стола жестяную банку и вытащила из нее какие-то сушеные травы.
– Это еще что такое? – спросил Майк, положив руку ей на плечо.
– Шалфей. Придется сделать пожиже, чтобы хватило на всю вашу ораву. – Ома дернула плечом, стряхивая его руку. Потом бросила несколько веточек травы в кастрюлю и принялась яростно мешать варево длинной деревянной ложкой.
– Я не люблю шалфей.
– Слишком поздно, я его уже положила. – Бонни закрыла кастрюлю и убрала банку на место. Когда она повернула голову, ее глаза на миг встретились с глазами Джилли.
Шериф уселся в кресло, Медор же, слонявшийся по дому, от нечего делать откинул крышку бюро и порылся в ящиках, потом снова опустил крышку. Затем он прошел в комнату, где спали Бонни и Кристин, и вернулся оттуда с расческой. На расческе осталось несколько длинных светлых волос Кристин.
– Она .была здесь.
– Черт возьми, мы и без тебя это знаем! – Бруза вырвал расческу из рук Медора и пнул Джилли ногой в бедро. – Говори, где она?
– Откуда мне знать? Они с Баком уехали куда-то. Кажется, Бак говорил что-то насчет Хелины, но я не уверен.
– Какая Хелина! Ты врешь, ублюдок! – Майк швырнул расческу в стену. – Ни одна женщина не уедет в Хелину без расчески! – Он присел на корточки рядом с Густавом. – А ты, красавчик, что здесь делаешь?
– Благодарю за комплимент, сэр, – галантно ответил Густав. – Я просто путешествовал по вашей прекрасной стране, проезжал мимо этого ранчо, и мне предложили погостить. И вот я здесь.
– И вот ты здесь, – эхом отозвался Майк. – Неподходящее же ты выбрал место, красавчик.
– В тот момент мне так не казалось, обитатели ранчо приняли меня очень радушно, хотя теперь… пожалуй, я не уверен, что, оставшись, принял такое уж мудрое решение.
– Ну-ка, ну-ка, кто это оказал тебе радушный прием?
– Мистер Леннинг и его жена-индианка.
– Не слышал, чтобы Леннинг взял в жены индейскую девку, – подал голос шериф.
Густав пожал плечами:
– Я знаю только то, что он сам мне сказал. Она из племени вождя… – Густав сделал паузу и посмотрел на Джилли, словно ожидая подтверждения, – как же он его назвал? Железная Челюсть или что-то в этом роде. Кажется, их деревня где-то неподалеку от ранчо, так что вы можете спросить у индейцев сами..
– Что-то ты мне не нравишься, красавчик! – Майк Бруэа наотмашь ударил Густава по щеке.
Медор остановился перед камином.
– Жалко будет поджигать такой домишко. Всегда мечтал иметь такие часы. Подумать только, я мог бы жить тут не хуже какого-нибудь губернатора! Завел бы себе несколько индианок, целыми днями просиживал бы в этом кресле и слушал, как тикают часы: тик-так, тик-так…
– Заткнись! – рявкнул Майк. – Лучше выйди во двор и посмотри, не шляется ли там кто-нибудь подозрительный!
– С какой стати мне этим заниматься? Там наблюдателей и без меля полным-полно, не меньше полудюжины. Если появится Леннинг, тебе сразу доложат.
– Я тебе скажу, с какой стати. Эти «наблюдатели» – просто пустоголовые болваны, не более того! Иди осмотрись, кобель чертов, заодно проветришь мозги, чтобы не крутились все время вокруг того, что у этой девки под юбкой! У нас еще будет время для забав, только сначала нужно покончить с делом.
Медор вышел во двор, а Бруза подошел к окну.
Лайстер первым уселся за стол.
– Эй, повариха, подавай свою стряпню! Я с раннего утра ничего Не ел.
Бонни наполнила большую миску для Лайстера и еще одну – для Майка.
– Ваш ужин готов, мистер Бруза, – объявила она звенящим от гнева голосом.
Бруза продолжал смотреть в окно, то и дело поглядывая на сидящих на полу мужчин. Бонни, нарезав хлеб, с беспокойством посмотрела на шерифа, с жадностью набросившегося на мясо. Пододвинув к нему блюдо с хлебом, чтобы отвлечь его внимание от миски, она подошла к брату И положила одну руку ему па спину, а другую на лоб.
– Отойди от него! – рявкнул Бруза.
– Я проверяю, нет ли у него жара, Берни был болен.
Из рукава Бонни выскользнул нож и бесшумна упал прямо в связанные руки Берни.
– Отойди, я сказал! Болен он или нет – теперь это уже не имеет значения.
Бонни выполнила приказание бандита.
Бруза подошел к столу. Положив револьвер рядом с миской, он уже собрался сесть, как вдруг с веранды донесся глухой стук. Бруза покосился на шерифа, но тот, похоже, так увлекся едой, что ничего не слышал. Майк взглянул на связанных мужчин, сидевших на полу, затем на Бонни. В следующее мгновение он подскочил к девушке и ткнул ей в спину дуло револьвера.
– Открой дверь! Позови Медора, крикни, что ужин готов. Бонни повиновалась.
– Медор, ужин готов! – Голос ее был таким хриплым, что она сама его не узнала.
В ответ из темноты послышалось:
– Боюсь, ему будет трудновато есть с перерезанным горлом.
– Кто здесь? Отзовись, или я пристрелю эту девчонку!
– Ты знаешь, кто я. Я пришел тебя убить. Помнишь, я обещал пристрелить тебя, если ты посмеешь тронуть хотя бы волосок на голове Бонни, и вот я здесь.
В дальнем конце веранды из темноты выступила высокая фигура Дела Гомера.
– Полковник Форсайт сказал, что ты в Боузмене! – вырвалось у Брузы.
– Форсайт – такой же лживый сукин сын, как и ты. Отпусти Бонни, и я обещаю, что ты умрешь легкой смертью. Но если ты причинишь ей боль, я выжгу тебе глаза, а потом по кускам буду срезать с костей твою вонючую плоть.
Бонни почувствовала, как рука, державшая ее за плечи, дрогнула. Майк стал пятиться в сторону кухни. Девушка упиралась пятками в пол, пытаясь помешать его отступлению.
– Отойди, или я убью ее!
Не спуская глаз с Брузы, Дел продолжал приближаться; его рука сжимала рукоятку пистолета. Когда между противниками оставалось около двух ярдов, Майк сделал стремительное движение и выстрелил из-под руки Бонни. Дел пошатнулся, и девушка в испуге вскрикнула. Собравшись с силами, она вырвалась из рук Брузы и метнулась в сторону, чтобы дать Делу возможность выстрелить. Бруза снова спустил курок. Падая на пол, она услышала еще три выстрела. Три пули вонзились в тело Майка Брузы, и он отлетел в комнату. Бонни поспешно поднялась с пола. Дел стоял, ухватившись за дверной косяк, пистолет в его руке еще дымился.
– Бопни, он вас ранил?
– Нет, Дел, но он ранил вас! Ах, Дел… – Бонни бросила быстрый взгляд сначала на распростертое на полу тело Майка, потом на шерифа, который сидел, уронив голову на стол, – «приправа» из аконита если не убила его, то по меньшей мере одурманила до бесчувствия. Убедившись, что ни тот, ни другой не представляют угрозы, она бросилась к Делу и подставила ему плечо. – Пойдемте в дом, и я запру дверь. Все остальные внутри.
Опираясь на Бонни, Дел с огромным трудом сумел добраться до стула и сесть. Девушка тотчас же захлопнула дверь и заперла ее на засов. Потом взяла нож и принялась разрезать веревки на руках Густава. Берни к тому времени уже сам освободился при помощи ножа, который Бойки тайком передала ему. Он перерезал и путы Джилли.
Едва освободившись, Густав вскочил, бросился к шерифу и приподнял его голову, схватив
