— Расскажите нам обо всем, что произошло с вами в тот день.
— Я пришел в банк положить на свой счет деньги. Только я это сделал и направился к двери, как в банк ворвался Дакота Кид с тремя своими бандитами. В руках у них были револьверы, и вид у преступников был устрашающий. Кид приказал кассиру собрать все деньги и, взяв их, бросился к выходу. Мистер Йорк выскочил за ними следом.
— Вы можете точно утверждать, что все эти трое мужчин принимали участие в ограблении банка?
— Да, мэм.
— Даже при том, что они были в масках?
— Да, мэм. Когда они выскочили на улицу, я смотрел на них из окна. Они уже сняли маски, и я отчетливо видел их лица.
— Вы видели, кто застрелил Джона Мейсона?
— Не могу с уверенностью сказать, но думаю, это сделал Брэкстон, — проговорил Андерсон. Он знал, какой дурной славой пользуется этот бандит, и хотел, чтобы его повесили.
Слейд весь напрягся, однако ничем не выдал своих чувств. При отступлении он стрелял вместе с остальными бандитами, но делал это осторожно, чтобы ни в кого не попасть. Он старался защитить Мейсона, а не убить его. Черт бы побрал тот образ, который создали для него в агентстве: образ матерого бандита и убийцы! И надо же, чтобы в него все поверили!
— Вы сказали, что думаете, будто Джона Мейсона убил Брэкстон. Сможете ли вы в этом присягнуть? Лес призадумался.
— Ну, я…
— Мистер Андерсон, вы уверены в том, что именно Брэкстон убил Джона Мейсона? Да или нет?
— Да.
По правде говоря, Лес не мог бы с уверенностью сказать, кто кого застрелил. Вокруг царила такая суматоха! Однако он рассудил, что все трое подсудимых — матерые бандиты, заслуживающие смертной казни. И если то, что он укажет на Брэкстона как на убийцу судьи, поможет отдать бандитов под суд и позволит наконец жителям города спать спокойно, он это сделает.
— Благодарю вас. Можете занять свое место.
— Вызываю последнего свидетеля. Крис Тернер. Свидетеля привели к присяге, и Алиса начала опрос:
— Мистер Тернер, расскажите суду, чем вы занимались в тот день, когда был ограблен банк.
— Я шел по улице, когда кто-то выстрелил в Гая. Я бросился к нему. Думал, может, чем-то смогу ему помочь, и эти подонки выстрелили в меня тоже.
— Вы были серьезно ранены?
— Да. Меня ранили в бок.
— Но сейчас вы чувствуете себя уже лучше?
— Да.
— Вы были свидетелем того, как убили Джона Мейсона?
— Я видел, как он упал.
— Вы видели, кто в него стрелял? Присутствует ли этот человек в зале?
— Я не могу точно сказать, кто его убил. Стоял такой шум-гам. Все кричали, отовсюду раздавались выстрелы. Прямо ад какой-то!
— Благодарю вас. Желаете еще что-нибудь добавить к вашим показаниям?
— Да! Надеюсь, их всех повесят. — Тернер с ненавистью взглянул на заключенных. — Они этого заслуживают! Джон Мейсон еще мог бы жить и жить, а этим подонкам уже давно пора быть на том свете!
— Вы свободны.
Слушая показания свидетелей, Алиса была внешне спокойна, но бледна. Второй раз в жизни ей было так тяжело. В первый раз — это когда она хоронила отца.
— На этом опрос свидетелей завершен. — Секунду помолчав, Алиса взглянула на троих обвиняемых, судьба которых была в ее руках. — Джентльмены, исходя из сегодняшних свидетельских показаний, я вынуждена признать вас виновными в ограблении банка и убийстве и передать ваше дело в суд.
Собравшиеся удовлетворенно загудели. Чтобы восстановить тишину в зале, Алиса вынуждена была стукнуть молотком по столу.
— Окружной суд должен состояться как можно скорее. Шериф Эмерсон, эти люди останутся у вас под охраной до тех пор, пока не будут препровождены под вооруженным конвоем в Грин-Ривер. Просьба свидетелям также присутствовать на вышеупомянутом суде. На этом предварительное слушание объявляю закрытым.
Во время слушания дела Лоретта с Эмили сидели в заднем ряду зала. Когда оно закончилось и присутствовавшие поднялись с мест, возбужденно переговариваясь и радостно улыбаясь, мать с дочерью так и остались сидеть, печально глядя друг на друга. Для них сегодняшнее слушание дела было тяжким испытанием. А уж каким оно было для Алисы, и говорить не приходится.
— Даже не верится, что это он, — тихо сказала Эмили, обращаясь к матери, когда они наконец встали и направились к выходу из зала. Во время судебного заседания Эмили каким-то образом удалось не выдать своего изумления при виде Слейда, но сейчас она не могла больше сдерживаться.
— Кто? О ком ты говоришь? — в замешательстве переспросила Лоретта.
Схватив мать за руку, Эмили отвела ее в укромный уголок, где их никто не смог бы услышать.
— Слейд Брэкстон. Тот самый незнакомец, который танцевал с Алисой в ночь перед ограблением. Лоретта глаза раскрыла от изумления.
— Боже правый… Алиса танцевала с этим человеком?
— Она же не знала, кто он такой, а сразу после танца Брэкстон исчез. Мы думали, что он простой ковбой, а в нашем городе проездом, потому что никто из моих приятелей его раньше не видел. Алисе он очень понравился. Она решила, что наконец-то нашла мужчину своей мечты, и боялась, что больше никогда его не увидит. А оказалось…
— А оказалось, что никакой это не мужчина ее мечты, а подлый негодяй, убивший ее отца!
Мать с дочерью обменялись грустными взглядами. Они прекрасно понимали, каково сейчас Алисе. Прекрасный незнакомец оказался преступником, убившим ее отца! Такое открытие может самую сильную женщину сразить наповал.
— И как она только могла оставаться такой спокойной! — Эмили и в самом деле этого не понимала. Будь она на месте Алисы, предварительное слушание пришлось бы перенести на другой день.
— Она дочь своего отца. Он не смог бы провести судебное разбирательство лучше. Алиса была просто великолепна.
— И все-таки мне хотелось бы, чтобы на ее месте сидел сейчас папа, — дрогнувшим голосом проговорила Эмили. Она очень тосковала по отцу.
— Знаю, детка, — сказала Лоретта, обняв дочь за талию. Пытаясь утешить Эмили, она чувствовала, как сердце ее разрывается от нестерпимой боли.
Хотя преступники предстанут перед судом, который наверняка приговорит их к повешению за совершенные ими преступления, их смерть не вернет Лоретте горячо любимого мужа. Он потерян для нее безвозвратно, и все из-за человека по имени Слейд Брэкстон.
Лоретта с Эмили вернулись в магазин, ни словом не упоминая больше сегодняшнее слушание. Боль утраты была еще слишком острой. Оставалось лишь надеяться на то, что со временем она хоть немного притупится.
Глава 4
— Мой муж говорит, что для таких, как они, нечего устраивать суд. И опроса свидетелей довольно, чтобы их осудить. Надо бы казнить этих мерзавцев, да и делу конец! Стыд и позор, что мы не можем этого сделать! — заявила Дарлин Хейз в тот же день, оплачивая купленный товар. — Поскольку, Эмили, они убили вашего отца, думаю, вы с сестрой и Лоретта будете настаивать на том, чтобы их повесили.
— Хотя убийство отца явилось для нас тяжелым ударом, дальнейшую судьбу обвиняемых решит суд. Отец был против самосуда и всегда стоял на том, чтобы вину преступников и наказание, которое они
