завтра в это время он будет в Пероне.
Король отмалчивался. Граф Прованский судорожно сгибал и разгибал бедного валета червей, который вот-вот должен был переломиться пополам.
— Государь! — обратилась королева к супругу. — Вы слышите, что говорит барон?
— Разумеется, слышу, — нахмурившись, буркнул король.
— А вы, брат? — спросила она у его высочества.
— Я слышу не хуже короля.
— Ну и что вы на это скажете? Ведь это, как я понимаю, предложение.
— Несомненно, — молвил граф Прованский, — несомненно!
Поворотившись к Изидору, он попросил:
— Ну-ка, барон, пропойте нам эту песенку еще разок! Изидор повторил:
— Как я имел честь доложить, стоит королю сказать слово, подать знак, и, благодаря мерам, предусмотренным маркизом де Фавра, он будет через двадцать четыре часа в безопасности в Пероне.
— Ах, брат, разве не соблазнительно то, что предлагает вам барон?! — воскликнул граф Прованский.
Король стремительно повернулся к брату и, пристально на него взглянув, спросил:
— А вы поедете со мной?
Граф Прованский изменился в лице. Щеки его затряслись; он никак не мог взять себя в руки.
— Я? — переспросил он.
— Вы, брат, — повторил Людовик XVI. — Вы уговариваете меня покинуть Париж, и потому я вас спрашиваю:
«Вы поедете со мной?» — Но… — пролепетал граф Прованский. — Я ничего не знал, я не готов…
— Как же это вы не знали, если именно вы дали денег маркизу де Фавра? — поинтересовался король. — Не готовы, говорите? Да вы же по минутам знаете, в каком состоянии находится заговор!
— Заговор! — побледнев, повторил граф Прованский.
— Ну разумеется, заговор… Ведь это же заговор, заговор настолько реальный, что если он будет раскрыт, маркиза де Фавра схватят, препроводят в Шатле и приговорят к смерти, — если, конечно, вы не похлопочете о нем, как мы позаботились о господине де Безенвале.
— Но если королю удалось спасти господина де Безенваля, то он может точно так же спасти и маркиза.
— Нет, потому что то, что я мог сделать для одного, я, верно, не смогу повторить для другого. И потом, господин де Безенваль был моим человеком, точно так же, как маркиз де Фавра — ваш. Давайте-ка будем спасать каждый своего, брат, вот тогда мы и исполним наш долг.
С этими словами король поднялся Королева удержала его за полу камзола.
— Государь, вы можете согласиться или отказаться, — заметила она, — но вы не можете оставить маркиза де Фавра без ответа.
— Я?
— Да! Что барону де Шарни следует передать маркизу от имени короля?
— Пусть он передаст, — отвечал Людовик XVI, высвобождая полу своего камзола из рук королевы, — что король не может позволить, чтобы его похитили.
И он отошел.
— Это означает, — продолжал граф Прованский, — что если маркиз де Фавра похитит короля, не имея на то позволения, ему будут за это только благодарны, лишь бы это удалось сделать. Кто не выигрывает, тот просто глупец, а в политике глупость наказывается вдвойне!
— Господин барон! — молвила королева. — Нынче же вечером, сию же минуту отправляйтесь к маркизу де Фавра и передайте ему слово в слово ответ короля: «Король не может позволить, чтобы его похитили». Если он не поймет этот ответ короля, вы ему растолкуете. Идите!
Барон, не без основания принявший ответ короля и совет королевы как двойное согласие, взял шляпу, торопливо вышел, сел в фиакр и крикнул кучеру:
— Королевская площадь, двадцать один.
Глава 12. ЧТО УВИДЕЛА КОРОЛЕВА В ГРАФИНЕ, НАХОДЯСЬ В ЗАМКЕ ТАВЕРНЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД
Встав из-за карточного стола, король направился к группе молодых людей, чей веселый смех привлек его внимание, когда он входил в гостиную.
При его приближении наступила мертвая тишина.
— Ужели судьба короля столь печальна, — спросил Людовик XVI, — что он навевает своим появлением тоску?
— Государь… — в смущении отвечали придворные.
— Вы так веселились и так громко смеялись, когда пришли мы с королевой!
Покачав головой, он продолжал:
