— Карл, но ведь у нас будет с собой «ингрем». Вы когда-нибудь видели эту машинку за работой?
— Нет, и видеть не желаю. Я уверен, что это смертоносное оружие. Ясное дело, вы ведь только и думаете о том, чтобы либо убить, либо самим быть убитыми. А дома вокруг? Море окон. И вы все это начнете поливать вашими надзвуковыми пулями? Это невозможно.
Насупившись, он еще глубже ушел в кресло. Он был прав. Никто из них не решился бы палить во все стороны в самом центре Манхэттена. Черт побери, конечно, никто не жаждет прибегать к этому оружию там, где за каждым окном спят невинные люди. Но для них он был единственно стоящим средством обороны. «Ингрем» стрелял быстро и далеко. Винтовка тоже, но они опасались, что ее пули не в состоянии остановить оборотня. Одним выстрелом из «ингрема» можно было уложить детину на расстоянии в пять метров. Они нуждались именно в такого рода оружии, если вдруг доведется вплотную столкнуться с этими тварями.
— Насколько вероятно, что они обнаружат наше присутствие? — внезапно спросил Уилсон.
В этот момент он был настолько поглощен пиццей, что, казалось, вовсе не следил за беседой. Фергюсон задумался.
— Это зависит от тонкости их чувств. Если бы они были сильны только своим обонянием, то у нас появился бы небольшой шанс. К сожалению, у них еще развиты зрение и слух.
— Но мы можем стоять абсолютно неподвижно и не производить ни малейшего шума.
— Но дышать-то надо, а этого более чем достаточно, чтобы выдать наше присутствие.
— Тогда нам остается лишь надеяться, что мы увидим их раньше, не так ли? Обнаруживаем, делаем несколько фотоснимков — и бегом обратно в квартиру.
— При условии, что мы действительно заметим их первыми,— отозвался Фергюсон, с сомнением покачивая головой.
— Послушайте, для нас такая ситуация не в новинку. Будем исходить из того, что внутрь здания они не проникнут и взбираться по фасаду, выходящему на 86-ю улицу, не будут. Единственно возможный для них путь — по балконам, нависающим над проходом. Значит, каждому из нас достаточно держать «старлайт» сориентированным в этом на правлении, и мы обнаружим их появление. Можно быть абсолютно уверенным в том, что они придут именно с этой стороны.
Фергюсон по-прежнему сохранял загадочный вид. Выкладки Уилсона его не устраивали; во всяком случае, не настолько, чтобы изменить принятое им решение.
— Вы хоть представляете себе весь идиотизм нашего пребывания там, наверху, с аппаратом, в то время, как они лезут к нам? Я — да, и поверьте, веселенького тут мало.
— У нас будет по меньшей мере тридцать секунд, пока они доберутся, — сказала Бекки.
Фергюсон наклонился вперед и некоторое время задумчиво рассматривал всех троих.
— Опять же при условии, что мы вообще увидим, как они поднимаются.
— Проклятье! Но мы ведь только ради этого и доставали фотоаппарат! В него видно как днем. Мы их засечем без всякого сомнения.
— Чувства человека против чувств оборотней,— горько прошептал Фергюсон.— С техникой или без нее, все равно — это несравнимые вещи. Я вот что вам скажу: тот из нас, кому выпадет несчастье оказаться наверху, когда они туда взберутся, окажется в очень большой опасности. Повторяю: в очень большой опасности. И если мы не будем постоянно, каждую секунду, держать эту мысль в голове, один из нас или сразу несколько погибнут.
— Господи, и зачем нам все это? — вступил в разговор Дик.— Что за болтовню он тут развел?..
— Дик, он просто не понимает обстановки. Он же не полицейский. Когда служишь в полиции, многое видится совсем под другим углом зрения.
Возможно, Фергюсон был и прав, но, если беспрестанно мусолить такого рода мысли, к эффективному отпору не подготовишься.
— Пожалуй, но сегодня он будет выполнять функции копа. Да к тому же никогда еще ни одному полицейскому не приходилось заниматься подобной работенкой. В любом случае хоть мы трое готовы к предстоящим событиям, этот тип — явно нет.
— Должен ли я напомнить вам, что ничто не обязывает меня находиться здесь? Я и в самом деле хотел бы спуститься вниз.
Бекки поняла, что Дик сейчас потеряет контроль над собой и взорвется. Нельзя было допустить, чтобы он оскорбил Фергюсона. Все они были нужны друг другу.
